Ночную тишину рассекает свист летящей стрелы и приглушённый удар от меткого попадания в одну из простых мишеней, едва заметных в тусклом свете отдалённо стоящего факела. Стрельба в условиях ограниченной видимости — одно из самых сложных заданий для новичка и Горо помнил, как ещё совсем недавно слушал у костра истории уставших новобранцев о том, что они никогда не смогут это сложное искусство постичь. Тут при свете дня-то попробуй попасть, особенно на Яшиори, с его нескончаемыми дождями. А уж ночью! К сожалению для новичков, война — ад, через который солдаты проходят круглосуточно, работать по противникам под покровом темноты — навык, без которого солдат не протянет долго. Однако сейчас генерал был уверен в навыках каждого из своих подопечных больше, чем в собственных. Благодаря госпоже Сангономии, он уже почти оправился от раны, которую получил незадолго до отплытия, но дурные мысли продолжали терзать его сильнее, чем любое копье сёгуната. Они все могли погибнуть на побережье. Не потому, что были слабы, и не потому, что один из солдат увидел в ранении Сары иллюзорную возможность… а потому, что он, Горо, не смог удержать над ситуацией контроль. На плечах генерала ответственность за каждого подопечного, какие бы глупости он не совершал, ибо глупость одного рождает угрозу для всех. Если бы не Охтор… вполне возможно, отряд не дождался бы подкрепления от Кокоми.

Днём он всеми силами помогал сопротивлению обжиться на новом месте — приходил на некоторые встречи вместе с госпожой Сангономией, обустраивал, вместе со всеми, лагерь и тренировочную площадку, решал вопросы для себя вполне уже привычные — помогал на тренировках, помогал распределять оружие и припасы, причем не только то, что было предоставлено со стороны Ли Юэ, но и то, что они вывезли из лагеря сопротивления. А по ночам, раз в два дня, посвящал несколько часов тренировкам, возвращая себе прежние навыки и приучая раненую руку снова, как прежде, уверенно держать родную душе тетиву. Лук — это ведь тоже напарник и друг, общение с ним успокаивало, и сегодняшней ночью Горо планировал провести на тренировочном полигоне не менее трёх часов. День выдался спокойным и, за время недолгой жизни в Ли Юэ, солдаты успели слегка окрепнуть. Здесь не было угрозы атаки со стороны Кудзё, и раскаты грома не мешали ночами спать — этого оказалось достаточно, чтобы к измождённым войной людям вернулся крепкий, здоровый сон. Горо тоже чувствовал себя лучше и спал крепче прежнего, но сегодня… сегодня, по видимому, сопротивлению придётся вспомнить законы, по которым оно жило весь последний год.

Лагерь Сангономии находился за пределами Ли Юэ, и события, происходящие в городских стенах, дошли до них не в момент нападения, но с небольшим запозданием. В очередной раз выбрав себе мишень и натянув тетиву, Горо внезапно дёрнул ухом, услышав шаркающие шаги по золотому прибрежному песку — к нему спешил один из рядовых бойцов сопротивления.
- Господин Горо, там… там… - пытаясь одновременно и отдышаться, и подобрать слова, солдат остановился в нескольких метрах от генерала, и его взгляд, в котором читался не просто страх, а самый настоящий ужас, рассказывал о ситуации лучше и больше любых слов. Это был не новобранец, но старый товарищ, который прошёл уже далеко не одно сражение, и… пробудить в нём столь сильные эмоции было не так-то просто.
- Докладывай, - опустив лук, произнёс Горо. Хвост его будто бы невзначай дружески вильнул из стороны в сторону, а голос, несмотря на формальный тон, был мягким и совершенно свойственным командиру.

У солдата ушло совсем немного времени, чтобы предоставить своему капитану максимально подробный отчет об увиденном из тех, что он в принципе предоставить мог, учитывая, что не был в центре событий и спешно покинул место своей дислокации. Впрочем, даже то, что увидеть вышло, никак в голове не укладывалось.
- Мёртвые люди? Ты... ты уверен в этом? - нервно дёрнув ухом, произнёс Горо, который на поле боя всякое видел, но чтобы такое… Это было за гранью логики и здравого смысла. В это... невозможно было поверить?
- Абсолютно. Я бы сам не поверил, если бы услышал, но… я уверен, глаза меня не обманули.
Задумчиво коснувшись пальцами подбородка, Горо замолчал на несколько секунд. Если это правда — они не могут не вмешаться. Этот регион принял их в трудную минуту, дал им пищу и воду, кров, а некоторым даже возможность временно здесь работать. Сопротивление своих не бросает. Никогда не бросает.
- Зафиксируй время и уже имеющиеся у нас данные для отчёта госпоже Кокоми, и сообщи о произошедшем дозорным. Я подниму два отряда.

Информатор не смог увидеть многого — количество противников, их вооружение, их командование — всё находилось под жирным знаком вопроса. Солдат едва унёс ноги. Застигнутый врасплох, он сумел отступить и скрыться — сыграли свою роль боевые навыки, полученные ещё в Иназуме. Большинство жителей Ли Юэ никогда не сражались, сталкивались ли с серьёзными битвами Миллелиты Горо точно сказать не мог. Оценить их способности как-то возможности не представилось. Проследовав в лагерь сопротивления, он поднимал тех бойцов, с которыми чаще всего бился бок о бок, о чьих навыках и характерах был хорошо осведомлён. Он не забирал из лагеря всех опытных солдат — здесь должны были оставаться сильные отряды, которые смогут защитить мирных жителей, обустроившихся поблизости. У Горо не было никакой стратегии на случай нападения армии мёртвых людей, но у него были распоряжения от Кокоми на случай ночного наступления противника в сторону лагеря сопротивления, которые были... в каком-то смысле применимы в этой ситуации. Охтор был одним из тех, чьего плеча коснулась рука генерала. Если этот человек действительно примкнул к сопротивлению, если действительно готов был защищать их идеи и взгляды… пришла пора это доказать. Не самому Горо, но товарищам, которые всё ещё не питали доверия к бывшему бойцу сёгуната.

Никто не понимал, что происходит, но все знали, что генерал по пустякам не поднимает. Экстренная мобилизация — отточенный за год процесс, занимающий минимум времени, ведь от того, насколько быстро армия сможет перейти в боевую готовность, зависит её успех на поле битвы.
- Первыми пойдут лучники — расстелив карту Ли Юэ, которую новоприбывшим любезно предоставили местные в первые дни после прибытия, Горо указал на несколько зданий, - занимайте позиции как можно выше, но строго в этой зоне. Здесь, здесь и здесь есть источники света. Остальным — ждать сигнала. Если связь со мной будет потеряна, командование переходит к Тадаши. По возможности, объединяем усилия с Миллелитами и другими отрядами, защищающими Ли Юэ. Есть вопросы?
Два неполных отряда — дюжина человек, исключая самого Горо и Охтора, но брать больше людей генерал не рискнул. Слишком неясен противник, а большой отряд создаёт много шума, сложноуправляем и не очень эффективен на узких улицах Ли Юэ. Если взять больше солдат, можно будет забыть о попытке успешного захода с нескольких направлений. Более того, в городе находится армия сёгуната и боевые отряды Трикомиссии. Пусть они и находятся по разные стороны баррикад в Иназуме, сейчас Ли Юэ стал временным домом для всех и Горо не сомневался в том, что они тоже выступят. Каким бы яростным не было их с Сарой противостояние на родине, она — человек чести. И если они пересекутся на поле боя, солдаты сопротивления должны быть готовы встать с ними спина к спине.

У Горо не было ни одной причины не верить своему давнему боевому товарищу, но слова о живых мертвецах всё равно казались нелепой шуткой. Хотелось, чтобы так оно и оказалось, но чем ближе отряд приближался к городу, тем отчетливее слышались крики и совсем не мирный шум. Горо надеялся, что им удастся соединиться с миллелитами по дороге, и объединить усилия, но единственный, кого увидел зоркий взгляд генерала, был Тома, огненный щит которого был подобен огромному фонарю. На приветствия, впрочем, времени не было.
- На позиции! - отдал приказ Горо, и лучники, следовавшие за ним, воспользовавшись низким навесом магазина «Вторая жизнь», начали переходить на крышу закусочной, соседнего жилого дома и ресторана «Народный выбор». От Томы, нескольких фонарей, светящихся камней и золотой торговой вывески исходило достаточно света, чтобы лучники могли работать. Больше, чем было на дождливом побережье Яшиори во время ночных атак. Тадаши, возглавлявший вторую часть отряда, в город не заходил, ожидая сигнала от генерала или любого другого лучника.

Лишь закрепившись на одной из позиций, Горо смог рассмотреть нападающих. Уши его плотно прижались к голове — так сильно, что практически терялись в копне волос, а хвост начал метаться из стороны в сторону. Совсем недружелюбно для тех, кто умел читать сложный язык тела генерала.
- Приготовиться! - натянув тетиву, скомандовал генерал. Вокруг наконечника начали с лёгким шорохом и перезвоном образовываться золотые камушки. В пальцах ощущалось сомнение, ведь эти монстры выглядели совсем как обычные мирные люди. Сердце бешено в груди колотилось — генерал сохранял видимое спокойствие, но душа рвалась вперёд как дикий зверь, а разум неспокоен был. Впервые за долгое время было по-настоящему страшно, хотя осознание этого приходило чертовски медленно. Солдат его подготовил к тому, что он увидит, и пусть Горо не хотел до конца верить в живых мертвецов, когда шёл сюда — уже готов был увидеть их, готов был обуздать ужас. Надеялся, что его отряды тоже смогут.
- Огонь! - выпустив стрелы в тех мертвецов, кого видно было лучше всего, отряд мгновенно приготовил новые. Они не знали, куда целиться, чтобы уничтожить этих созданий, а потому традиционно старались попасть в живот, грудь, шею или голову чтобы убить, в ноги — чтобы снизить мобильность. Если это, конечно, было возможно...

Отредактировано Gorou (2023-06-17 18:35:11)

Мало кто мог угадать истинное настроение Мико, а уж тем более понять ее мысли и чувства в тот или иной момент времени. Даже сейчас, те немногочисленные жрицы, которые смогли выбраться с ней из Инадзумы и по сей день оставались рядом со своей Гудзи, не знали, что же творится в душе у многогранной лисицы, которой пришлось оставить Великий храм и отправиться в дальнее плавание к чужим берегам, неся с собой едва тлеющую надежду когда-либо вернуться обратно.
Несмотря на легкую улыбку и непоколебимое спокойствие, которое излучала Яэ, на душе у нее лежал тяжелый камень непростого решения, которое пришлось принять.
Сердце твердило ей остаться на родине, где сейчас Эи, а вот разум настаивал на том, что долг превыше всего.
Долг, который возложила на нее Сайгу.
Долг, который она обязана была нести как Гудзи.
Долг, который предписывал ей сохранить хоть какую-то часть храма, а именно – жриц, которые до последнего решили оставаться подле кицунэ, даже несмотря на надвигающуюся опасность.
Именно поэтому, они покидали Инадзуму самыми первыми, несмотря на то, что слишком болезненно было расставаться с такими родными стенами храма и слишком пугала неизвестность, которая стала активным спутником каждого жителя государства, застывшего в стремлении к вечности.
Сама же Яэ неоднократно повторяла, что в самые тяжелые времена людям как никогда нужна вера, и именно они, жрицы Великого храма Наруками, должны поддерживать в людях веру, а потому – их храм будет там, где будут они. И нет смысла держаться за стены, которые в любой момент могут рухнуть. Куда важнее стены того храма, который присутствует в душе каждого отдельного человека. Вот их и надо укреплять.
Тем не менее, прибыв в Ли Юэ и разобравшись с тем, дабы всех беженцев обустроили как надо, Мико со своими жрицами расположились в небольшом, но уютном доме в городе, который им выделили Цисинь. Для лисицы было неприемлемо проживать в лагере, который напоминал скорее армейский военный городок, а потому они снова оказались обособленны от основной массы жителей Инадзумы. Но несмотря на это, все знали про дом, который стал временным представительством храма, куда можно были прийти за помощью, что бы ни случилось.
В этот день Мико отпустила всех по своим делам. Кано Нана, уже по традиции, отправилась на поиски Саю, предполагая, что та может оказаться в лагере за городом. Вместе с ней пошла Маки и Хотоми. Ну а Ринго решила навестить свою семью, которая обосновалась в деревне неподалеку.
- Вот и славно, - улыбнулась Яэ, покидая дом и наслаждаясь возможностью побыть одной и заняться изучением города.
Вот только этим планам не суждено было сбыться...
Раздавшиеся отовсюду крики, будто нарастающая волна незримого океана, заставили кицунэ замереть на месте и прислушаться, навострив чуткие ушки.
Следом за криками раздался звон колокольчиков, такой знакомый, что внутри все перевернулось от нехорошего предчувствия. Мико завернула за угол и обнаружила страшную картину – нечто похожее на полуразложившегося человека грызло маленькую детскую ручку, на которой был тот самый браслет с колокольчиками, который Яэ на днях подарила девочке, обратившейся в храм за помощью в поиске родителей, которых она потеряла в толпе.
А теперь распотрошённое тело ребенка безвольной куклой лежало посреди улочки, глядя на этот мир пустыми и абсолютно безжизненными глазами. А тот, кто уже и сам был мертв, с аппетитом грыз ее хрупкую ручку, оглашая окрестности тонким звоном колокольчиков….
Они словно поминальная песнь звучали среди нарастающих криков.
Поморщив нос от гнилостного запаха, ударившего в ноздри, кицунэ материализовала в руках гохэй и плавным движением руки вызвала молнию, стремительным разрядом метнувшуюся к мертвецу и поразившую его. В этот же момент рядом появился миллелит, который снес его голову с плеч и с удивлением посмотрел на лисицу.
- Госпожа Яэ? Здесь опасно, на город напала армия мертвецов. Всех выживших эвакуируют, уходите отсюда!
- Я, пожалуй, задержусь, - спокойно ответила она, мрачно посмотрев на труп девочки и вернув внимание стражнику. – Откуда они пришли?
- Я…я не знаю… они сейчас по всему городу, - ответил он и вздрогнул от очередного пронзительного крика неподалеку, после чего рванул со всех ног в ту сторону.
Яэ прошла вперед и внимательно рассмотрела труп мертвеца, пытаясь понять, что им двигало и как вообще это оказалось возможным. Неужели в Ли Юэ так и не научились упокоению душ умерших и теперь они возвращаются обратно и начинают мстить?
«Нет-нет, тут явно что-то другое…»
Она принюхалась и тут же нахмурилась, отчетливо распознав этот мерзкий запах, шедший от зомби…
«Бездна...»
- Так-так… Кажется, кто-то решил заявить о себе, - Мико усмехнулась, покачав головой. – Предчувствие меня не подвело.
Обратившись лисицей, она ловко запрыгнула на козырек ближайшего дома, а от него перескочила на крышу и побежала в сторону звуков сражения, в которых услышала свист спущенных стрел. Оказаться под градом деревяшек с острыми наконечниками ей хотелось меньше всего, так что это решение казалось ей наиболее разумным. Да и обзор сверху был куда лучше, чем на узких улочках города, еще недавно казавшегося таким мирным и спокойным.
В итоге, она остановилась на крыше здания, в котором располагалось отделение Гильдии искателей приключений, и наконец увидела отряд сопротивления под командованием генерала Горо, который тоже обосновался на крышах ближайших домов.
А вот внизу, чуть поодаль на площади она заприметила уже знакомого юношу, вооруженного копьем и окружившего себя щитом. В противостоянии с нападавшими зомби, он казался совсем одиноким воином, если бы не поддержка в лице лучников.
И то, в какой-то момент натиск мертвецов стал настолько сильным, что лучники не могли сдержать абсолютно всех. Оставаться на одном месте теперь было опасно, но Тома не торопился отходить, явно приняв решение сражаться до последнего, пока не убедится, что оставшиеся в живых мирные жители смогли убежать достаточно далеко.
- Что за упрямец, - вздохнула Мико и стремительно метнулась вниз.
Она оказалась рядом с Томой именно в тот момент, когда несколько мертвецов решили напасть на него сзади, намереваясь пробить щит. Приняв уже привычный человеческий облик, она одним лишь взмахом гохэя вызвала ветвистую молнию, которая основательно подпалила и без того мертвую плоть, распространяя по округе весьма неприятных запах.
Впрочем, он не мог перебить тот смрад Бездны, которым веяло от нападавших.
- Тома, мальчик мой, в твоей доблести никто не сомневается… - мягко произнесла Яэ, слегка коснувшись плеча управляющего клана Камисато одной рукой, тогда как жезл во второй вновь метнулся, вызывая разряд молнии в подступающих мертвецов. – Но надо двигаться назад к улице, под прикрытие лучников. Открытое пространство – наш не менее злобный враг, - она повернула голову и посмотрела на Горо, которого не трудно было узнать, среди остальных бойцов. – Пора менять позицию, - задумчиво произнесла кицунэ.

Отредактировано Yae Miko (2022-08-01 22:50:35)

Солдата, что целый год провёл на поле боя, сложнее удивить атрибутами мирной жизни, чем элементами военного времени. Они мучительно быстро отвыкают от крепкого сна и тепла домашней еды, учатся ценить каждый миг, не привязываться и отпускать… Они черствеют душой и сердцем, теряют доверие к окружающим и учатся обретать его снова. Привычные мирным жителям вещи постепенно становятся чуждыми, и наступает момент, когда они начинают удивлять сильнее любого военного ужаса. Конфликт в Иназуме длится достаточно долго, чтобы те, кто стоял у истоков сопротивления, могли с уверенностью сказать о том, что видели на поле боя всё, но живые мертвецы — нечто абсолютно новое даже для опытных бойцов. Горо был в замешательстве. Быстро анализировать ситуацию — навык, без которого генерал своих солдат похоронит, но этот бой не с чем было сравнить, и привычные схемы здесь не работали. Люди, независимо от наличия или отсутствия глаза бога, остаются людьми, и принцип борьбы против них прост и понятен. Человеческое тело изучено, его слабости хорошо известны, и хотя часть из них можно успешно закрыть техниками или бронёй, если отрубить голову, пронзить сердце или полоснуть лезвиям артерии, на земле окажется даже самый сильный боец. Это звучит отвратительно хладнокровно, и Горо надеялся, что наступит день, когда он забудет этот грубый язык войны, но сейчас важно было совсем другое — на этих существ не работали методы, работавшие против простых людей. Атаки, впрочем, не прекращались. Потому что слабые места должны быть и у таких существ, необходимо было только их найти.

Несмотря на сложность ситуации, Горо руководил спокойно. Его напряжение выдавала встопорщенная на хвосте шерсть и нервное подёргивание ухом, но в остальном он оставался собран и сдержан. Если запаникует командир, шансы на победу, и так пока весьма неявные, стремительно упадут. Госпожа Сангономия неоднократно говорила ему, что нужно держать себя в руках, что эмоциям нельзя поддаваться даже если они обоснованы и оправданы. Даже если враг заслуживает принять всю внутреннюю ярость и злость. Даже если кажется, что так будет справедливо. Горо не всегда удавалось сдерживаться, и сейчас, наблюдая за тем, что творили эти чудовища, он испытывал столько негодования, сколько не испытывал ни к одному из своих врагов. Единственное, что удерживало его от безрассудства, были его же солдаты и понимание, что каждый из них на него рассчитывает. Они пришли сюда вслед за ним и доверились его плану, не зная, кто будет оппонентом и получится ли с ним совладать. Они вверяли ему свои жизни, и если со своей Горо мог обращаться как угодно безрассудно, то с чужими — нет. Это не родной уже Яшиори, где каждый куст был знаком, где сам остров будто бы был на стороне обороняющихся. Сражаться в незнакомом месте — само по себе непросто, а ночью и против врага столь странного — ещё сложнее. Прикрывая Тому и тех мирных жителей, которым удавалось каким-то чудом не попасться сразу же в лапы мертвецам, Горо следил за полем боя так тщательно, как только мог, чтобы сберечь как можно больше людей. Забраться на крышу — задача даже для разумного человека непростая, а эти товарищи… не то чтобы выглядели разумно. Убить их было тяжело, но в остальном они уступали грамотным, в боевом плане, войнам сёгуната под предводительством генерала Кудзё, а с ними сопротивление справляться уже умело.
- Генерал, может, попробуем огонь? - раздался голос одного из товарищей справа. Огонь — универсальное оружие. Если враг все свои слабые места накрыл прочной бронёй, его всегда можно попытаться поджечь. И тогда броня не только защитить не сможет, но станет обузой, ведь быстро снять её — задача практически невыполнимая. Этих тварей не берут стрелы, им плевать на попадания в жизненно важные человеческие органы, но их всё ещё можно было обратить в пепел. Это был хороший вариант, но Горо махнул головой.
- Нельзя, - подняв руку он указал на дома, стоящие вдоль улицы. - Мы сожжём город.

Горящие мертвецы, падающие вдоль улиц, поджигающие друг друга и всё вокруг, похоронят их всех под слоем пепла. Ли Юэ и так досталось, и без пожаров такие бои не обходятся, но пока пожар локален его можно хоть как-то контролировать, если загорятся все улицы… защищать будет уже нечего.

Мирные жители и миллелиты, которым удавалось попасть под прикрытие лучников Сангономии, метались по улицам, пытаясь прорваться к сопротивлению, а когда им удавалось это, выбирали свою судьбу. Одни выбегали на мост и, пользуясь случаем, бежали, другие же забирались на соседние крыши.
- Держитесь поближе к возвышенностям и воде! - выкрикивал Горо каждому, кто к ним присоединялся, ибо сверху обороняться намного легче, и генерал надеялся, что плавать противники не умеют. Нужно было как-то это проверить и заманить одного из них в воду. Возможно, они смогут держаться на поверхности, но для того, чтобы хоть как-то ощутимо перемещаться в воде, необходимы специфические движения, которые могут быть им недоступны. Несколько миллелитов, которые к ним присоединились — хорошая боевая поддержка. Они знают город, и знают, где можно достать хорошее оружие, если прорваться. Кроме того, у них есть Тома и… ох, с Гудзи Горо был знаком не то чтобы хорошо, но её присутствие вызывало нервное подёргивание кончика его хвоста. Он бы предпочёл держаться от неё подальше, но сейчас у них общий враг и выбора не было. Когда ребята начали отступать в их сторону, Горо натянул тетиву, определив для себя цель.
- По ногам! - голос генерала не дрожал, и это стоило ему немалых усилий. Привычные методы борьбы не работали, но тот мертвец, что едва плёлся из-за застрявшей в ноге стрелы, не мог ускользнуть от внимания генерала. Возможно, их удастся максимально обездвижить, и тогда в ловкости и скорости с человеком им уже не сравниться. Это было слабое утешение, и Горо чувствовал себя сейчас абсолютно беспомощным, но пока у них нет понимания, что делать с этими чудовищами, нужно пользоваться любым преимуществом.

Уши генерала резко дёрнулись, когда прозвучал удар в гонг, и практически в тот же миг с ним рядом оказался Тома, который оповестил о детском пении. О том, что этот ребёнок может быть связан с мертвецами, Горо даже подумать не смел, ведь это ребёнок! Наверняка местный, наверняка отбился от своих близких и ударом в гонг пытается подать сигнал о своём местоположении. Обычно, правда, напуганные дети не поют, но генерал хорошо знал, что реакция на стресс и ужас бойни у каждого своя. Кто-то замыкается в себе, кто-то плачет, кто-то поёт. Чего он только в лагере сопротивления не видел.
- Я понял тебя, мы сейчас его заберем. Но нам понадобится твоя помощь! - несмотря на то, что обращался Горо явно к Томе, кивнул он одному из своих лучников, и тот выпустил одну зажженную стрелу в сторону воды и моста. Это был сигнал Тадаши, что им необходимо подкрепление. Часть солдат должна была подойти сейчас, ещё часть должна была остаться на позиции, чтобы поднять оставшееся сопротивление, если это будет нужно. Сейчас от наземного боя толку мало, нужно максимально обездвижить этих тварей прежде чем подпускать к ним живых людей.

Не прошло и нескольких минут, как часть пеших солдат оказалась поблизости, ожидая команды. Горо хоть и казался уверенным капитаном, в душе судорожно перебирал информацию, которую им пока удалось собрать, и терзался сомнениями относительно выбранных тактик.
- Я не могу оставить своих солдат без командования, - совсем не официально, но искренне и по-дружески произнёс генерал. В конце концов, с Томой они были хорошими товарищами, формальности здесь только отняли бы лишнее время, но слова всё равно были топорными, обрывистыми. Будто не дружеское общение, а строки военного отчёта. - Ты помнишь Охтора? Он помог нам в битве на побережье. Сейчас он находится в рядах сопротивления. Лучшей защиты, чем вы двое, у нас нет. Попытайтесь прорваться к ребёнку и спасти его. Несколько моих солдат пойдут с вами, они опытные бойцы, а мы будем прикрывать вас сверху. Мы сделаем всё для вашей безопасности.

Горо понимал, что просит от Томы и от своих людей очень многого. Рисковать жизнями ради чужих людей и земель — это благородно, конечно, но чертовски несправедливо. Они приехали сюда, чтобы спастись, а не умирать. Однако Горо понимал, что если пойдёт за ребёнком сам, всё развалится. Некоторые его люди могут принять временное командование на себя, но в такой суматохе им не хватит капитанского опыта. И ему самому, возможно, не хватит тоже... Генерал безумно не хотел оставаться в стороне, будто бы сама звериная натура звала его ринуться в бой, но в таком хаосе передача полномочий создаст лишь больший хаос. Ему необходимо было остаться на тот случай, если ситуация резко выйдет из под контроля… Горо неловко дёрнул хвостом.
Как будто она под контролем вообще была.

Подозвав Охтора и четверых своих солдат, Горо быстро ввёл их в курс дела и объяснил, что с мертвецами бесполезно бороться так же, как с простыми людьми. Рассказал и про ребёнка, и про прикрытие.
- Перевяжите чем-то открытые части тела. Мы не знаем, насколько опасны раны, которые они наносят.
Приказы генерала исполнялись незамедлительно и быстро, уж к чему, а к сборам в спешке солдаты сопротивления давно привыкли. Два обладателя глаза бога с техниками, позволяющими накладывать щиты, а также прикрытие сверху от лучников и несколько опытных, хорошо экипированных бойцов… должно получиться. Должно. Потому что права на ошибку у них не было.

- Наоки, - обратился к сидевшему рядом лучнику Горо, - нам нужно схватить одного. Мы должны понять, как их можно остановить.

Шум движущихся мертвых тел…
Скрежет гнилых костей и остатков зубов…
Звон стали и глухих ударов от непрекращающейся вокруг битвы…
Отдаленные крики людей, среди которых иногда прорезался детский плач и отчаянный лай собак…
Даже ветер над Гаванью стих, будто испугавшись творившегося хаоса, которому не было конца и края.
И среди всех этих звуков, вдруг, под аккомпанемент несущихся по небу стрел, раздался оглушительно звонкий удар гонга, за которым последовал перестук барабанов и почти сразу по округе разлился чей-то тонкий, скорее детский, голосок.
Эту странную песню и этот голос Яэ прекрасно слышала, навострив свои чуткие ушки и ненадолго абстрагировавшись от окружающего хаотичного шума. И ей не понравилось то, что она в этот момент почувствовала… Ведь важны были не столько слова песни и голос незнакомца, сколько то зло, которое в них словно вплеталось, соединяя в себе ненависть, порыв и пустоту…
Прищурившись, Мико хотела направиться на звуки этого голоса, но Тома ее отвлек, буквально скомандовав двигаться наверх, нарушая всякие законы приличия и этикета, что для данного молодого человека было чем-то абсолютно нереальным. Это даже позабавило кицунэ и она, легко усмехнувшись, вновь обернулась лисой и кинулась в сторону крыш, где засел генерал Горо.
Почему бы и не почтить своим вниманием важного пушистика, неправда ли?
Ловко запрыгнув на очередной козырек, Яэ вскоре совершила последний прыжок и мягко приземлилась неподалеку от генерала, после чего вновь обернулась в свой привычный для всех облик. По самолюбию несколько ударило то, что никто даже не соизволил ее поприветствовать и как-либо обозначить ее присутствие, но Гудзи виду не подала, оставаясь все такой же спокойной и наблюдая за всеми с легкой полуулыбкой на губах.
Тома практически сразу решил податься в подчиненные Горо и ждал дальнейших приказов, ну а тот все еще был с головой в битве, сосредоточенно о чем-то размышляя и не упуская давать мимолетные, едва заметные, команды. Сама серьезность, как и всегда.
«Вы двое…» - мысленно повторила про себя Мико, слегка дернув кончиком хвоста, выражая этим явное неприятие всем происходящим на крыше. Кто-то, видимо, что-то перепутал, если решил, что лисица будет кого-то слушаться и кому-то подчиняться. А уж тем более, что она станет действовать в команде, которую наспех решил сформировать ушастый генерал. Это, если под этими «двоими» имелась ввиду именно она с Томой.
А если речь шла о некоем Охторе и Томе, то значит Гудзи и вовсе не брали в расчет, словно позволяя самой решать, как ей дальше поступать и что делать.
Такой вариант жрице был по нраву, но некий осадок все же остался. Злопамятная нотка уже засела едкой занозой в самом дальнем уголке, до которого она доберется, когда вся суматоха с мертвецами уляжется. И уже тогда она более тщательно поразмышляет над всем, что сегодня увидела, услышала и почувствовала.
А пока…
Мико ленивым и оценивающим взглядом проследила за тем, кого Горо назначил в помощь Томе, и вздохнула, слегка покачав головой. Что она выражала этим жестом, было известно лишь ей одной. Но ни осуждения, ни презрения в нем не было. Скорее легкая досада, не более.
Всё в этом мире связано, все судьбы так или иначе переплетаются с теми, кто им уготован на пути, и всё - рано или поздно - возвращается к своим истокам… Важно вовсе не прошлое, которое каждый так тщательно лелеет в своей душе. И даже не настоящее, которое происходит здесь и сейчас твоими собственными руками. Важно будущее, которое зависит от множества, не всегда зависящих от тебя факторов… Но тем не менее, основную дорогу к нему приходится прокладывать только своими силами.
И вот каким оно будет, это будущее? Когда придет пора расплачиваться за кирпичики на той самой дороге.
- Спасти ребенка… - медленно повторила Гудзи, дождавшись, когда Горо отдаст все свои команды и обозначит планы. – Генерал, за своей излишней серьезностью, под стать Кудзё Саре, вы или не замечаете, или не хотите замечать очевидные вещи, - она досадливо вздохнула, слегка покачав головой, но договаривать не стала, потому что для нее самой все было более чем очевидно.
- Я бы на вашем месте занялась эвакуацией тех несчастных, кто еще остался в городе, чтобы очистить всю округу, если вдруг придется принимать самые крайние меры… - Яэ осмотрела лучников, скользнула взглядом по Томе, ненадолго задержалась на Охторе и вернула все свое внимание обратно генералу. – Обращайтесь ко мне, если на эти меры все-таки решитесь, - после этих слов она вновь обернулась в лисицу и молниеносно перескочила на соседнюю крышу, постепенно удаляясь от всех и решив действовать так, как ей было привычнее – в одиночку.
Она уже думала о том, каким способом можно максимально эффективно избавиться от мертвецов и на ум приходило только два варианта. В первом – от города мало что останется, во втором – может пострадать не только город, но и все живое.
Пока для этого было рано…
Хотелось для начала побеседовать с тем, кто решил вдруг устроить в округе свой маленький, но очень волнующий концерт.
И Яэ рассудила, что ей сподручнее будет самой быстро добраться до искомого места, так как в этом облике скорость и ловкость у нее была куда лучше, чем у обычных людей, какими бы натренированными они не были. А потому, даже если Тома и Охтор все-таки тоже направятся к ребенку, кицунэ окажется там куда раньше.
В общем-то, так оно и случилось.
Уже скоро, Гудзи плавно приземлилась неподалеку от сцены, на которой стоял мальчик с веером.
- Ну здравствуй, малыш, - спокойно улыбнулась жрица, принимая привычный облик.

Тома внимательно слушал Горо. Генерал говорил четко, но управляющий видел, что ситуация непростая и ему требуется довольно много выдержки, чтобы не показать лишних эмоций своим солдатам. Хоть Тома и пошел под командование своего товарища, но эта была чистая формальность для упрощения составления плана, распределения задач и всякой другой тактической штуки. На самом деле Тома и сам мог разработать план, подумать куда расставлять приоритеты, но он не был обучен действовать в столь стрессовой ситуации, в отличие от военнообязанного.

- Да, как скажешь, - Тома лишь кивал в ответ на указы Горо. Охтора он поприветствовал коротким кивком. Сейчас было плевать на знакомства, на взаимоотношения. Сейчас было важно только то, на чьей стороне ты находишься - мертвяков и тех, кто за ними стоит, или же на стороне живых, защитников Гавани и мирных жителей.

Когда указы были изданы, а парень в черном и Лисица ускакали по крышам в сторону, где был голос ребенка, Тома подошел к Горо и спросил довольно тихо, не позволяя никому из его подчиненных услышать.
- Горо, ты как, в порядке? - он действительно был обеспокоен. Колоссальный труд, когда на тебя сваливается такая ответственность. Нагрузка моральная и физическая.

Спустя некоторое время управляющий уже выполз обратно на крыши. Передвигаться было опасно: то в одном, то в другом месте крыша обваливалась после того, как огонь уничтожал стены и колонны, поддерживающие ее. Быстрый и ловкий Тома прыгал с одной возвышенности на другую, балансируя где-то на обгоревших кусках того, что некогда было домом.

Были слышны крики, стоны, звуки стихий, истошные мольбы о спасении. Сердце сжималось  и становилось размером со спичечную коробку, когда Тома понимал, что ему нужно двигаться дальше. Жителями займутся другие. Да, он был уверен, что Горо позаботится о выживших, поможет им оказаться в безопасности, отправив к ним миллелитов.

Идти было очень опасно,  а включать щит тем более. В этот самый момент Тома очень сильно пожалел, что обладает Пиро глазом Бога, не Гидро. Пользы было бы куда больше.

Сейчас бы сюда Аято... Суйю и Клинки водных цветов очень сильно помогли бы ситуации. А в сочетании с Аякой и ее  Сомэцу могли бы заморозить этих мертвецов. Господин и Госпожа Камисато... Вас не хватает.

Крыша за крышей Тома перебирался. И наконец он оказался около сцены, где уже стояла Яэ Мико собственной персоной. А перед ней был мальчик. Странный мальчик. В нем было что-то... не от мира сего. Вроде ребенок, но чувство говорило было настороженным.

Тома спрыгивает с соседней крыши и оказывается прямо рядом с Лисицей.
- О, привет, - голос абсолютно непринужденный, - у вас тут музыка? Бива, если не ошибаюсь. Не самое лучшее место для игры. Может пойдем туда, где безопасно.

Среди хаоса из боли и криков живых, среди жара огня и пепла, ты - лёд. За зеркалами не видно молниеносных движений, все смазывается в один вертящийся круг, который отталкивает бездушные, пустые взгляды мертвецов снаружи, предоставляя им взирать на собственные перекореженные, гнилые, разлагающиеся тела. Во врагах, что хищной толпой плетутся и тянутся к живым людям, нет осознанности, лишь одно - жажда крови. То тут, то там, всполохами мёрзлых вспышек, ты обездвиживаешь врагов, кого-то просто замедляя и сковывая ледяными узами, а кого-то вымораживая посильнее. Рядом с тобой, бок о бок, оказывается несколько лучников, которых капитан Горо послал на задание, цель которого - привести обездвиженного мертвеца и теперь ты знаешь, как можно решить эту задачу, но прежде, прежде стоит добраться туда, откуда слышится детское, но вместе с тем, какое-то жутковатое пение. Это становится очевидно по мере приближения. Нет в звонком голосе ни капли боли, отчаяния, лишь странное, словно безудержное веселье. Обычно, так забавляются дети, радуясь чему-то хорошему, но только в творящемся кругом аде, не было ни капли того, что называют - баловство. В душе твоей это порождает очень не понятное противоречивое чувство, располазающееся чем-то жутким по венам, сеящим в глубине беспокойство, хотя кто бы мог подумать, что ты ещё умеешь что-то чувствовать, Охтор.
В носу стоит отвратительный и смрадный запах палёной плоти, время от времени приходится прикрывать рот и нос полой плаща, когда пепел и дым норовят угодить прямо в лицо, швыряемые порывами ветра. Не так быстро, как хотелось бы, под прикрытием лучников, истребляя врагов, твой отряд движется к цели. Пол ногами смешиваясь, растекаются остатки гнили, смешанные с кровью и чьим-то внутренностями. Сколько. Опасно. Мерзко. На твои плечи возложена оборона вверенных людей, а потому, когда зажигаются матовым блеском зеркала, ты переходишь в динамичную атаку, прекрасно зная, что и люди рядом с тобой надёжно защищены от голодных зомби, но когда защита теряет свою силу, отряд вынужден больше уходить в оборону - Горо не велел рисковать. Сердце стучит ровно, но это лишь кажется, на самом деле, оно грохочет в груди, пульсируя часто, сильно, гоняя по венам алую кровь. В агонии развязавшейся войны и не понять, то ли жар от огня обжигает лицо, то ли это твое дыхание, вырывается частыми выдохами.
Когда до импровизированной сцены "одинокого" артиста остаётся совсем немного, ты отчётливо видишь, что жрица, подобная цвету сакуры весной, прекрасная в своей чарующей обманчивой на вид хрупкости и Тома, воин огня, обладатель глаза бога, оказываются в нужном месте гораздо быстрее - крыши горящих зданий избавляют кицунэ и члена клана Камисато от лишних проволочек внизу. Для спасения одного ребенка, двух сильных воинов более чем достаточно, а потому, задание для отряда лучников выходит на первый план. Терять время - непозволительная роскошь, ведь его попросту - нет.
Битва, что происходит на небольшом участке длинною в жизнь в рамках то ли руин, то ли бывшей когда-то площади, позволяет довольно быстро вернуться на позиции - крыши с прекрытием из отряда лучников, но перед этим, пользуясь превосходством - крио козырь "в рукаве", ты сковываешь ледяными путами одного из живых мертвецов, которого тут же связывают и обездвиживают на тот случай, если эффект ослабнет быстрее, чем ты рассчитываешь.
Полным составом, удается вновь вернуться на оборонительную позицию, оставив занятный трофей - гнилое чудовище, твоя группа направляется туда, где несколько минут назад скрылся капитан Горо - нужно непременно доложить ему о том, что одна из поставленных задач выполнена.
Используя все ту же тактику защиты и нападения, которая оказалась вполне действенной, все тем же составом, ты движешься туда, где чернеют молчаливыми мояками мачты кораблей.

Мико лишь слегка улыбнулась, глядя на Сору.
- Верно, меня зовут Яэ Мико, - но прежде чем задавать следом свой вопрос, она перевела взгляд на Тому, который все еще стоял рядом и проявил чудеса сообразительности, догадавшись, что мальчик не так прост, как кажется. Даже подхватил его манеру разговора, словно зашедший на сцену актер массовки от которого требовалось сыграть коротенькую роль и вскоре вновь скрыться за кулисами.
Впрочем, иного от Томы она и не ожидала. Был бы он глуп, не работал бы столь долго Управляющим в клане Камисато и не был бы их доверенным лицом. Возможно, в этом и была его скрытая сила – подстраиваться под обстоятельства и располагать к себе людей в любых ситуациях, чтобы знать, как с этими ситуациями наиболее эффективно справиться.
Даже предостерег ее, хотя наверняка и сам прекрасно понимал, что смысла в этом никакого нет. Лисица всегда была на стороже – будь то друг, или враг.
- Это правильное решение, Тома, - только и ответила жрица, благосклонно улыбнувшись и скользнув по нему проницательным взглядом. Но более она ничего не сказала, вновь обратив все свое внимание на Сору.
Следовало задать вопрос и со стороны могло показаться, что задача эта не из простых, ведь у любого зрителя сегодняшних событий в голове крутилось множество самых разных вопросов. Откуда взялись мертвецы? Кто ими руководит? С какой целью они здесь? Как их остановить в конце концов?.. Вот только Мико уже получила часть ответов, наблюдая за мальчиком и внимательно его слушая, так что размениваться на глупости сейчас времени не было. Она шагнула к стоявшему неподалеку стулу, легко опустилась на деревянное сидение и расслабленно посмотрела на ребенка, какое-то время будто размышляя, но на самом деле думая сейчас совершенно о другом.
- Итак, Сора, - начала жрица и чуть улыбнулась. – Ты сказал, что искал меня – зачем?
Это и правда было любопытно, особенно, если вспомнить все то, что тут наговорил этот чудной ребенок, который к тому же являлся тем, кто управляет восставшими мертвецами. Может это и правда не совпадение, что напали они именно сейчас, когда жители Инадзумы уже перебрались в Гавань, пребывая тут практически в полном составе, да еще и со жрицами Храма Наруками.

Мико никуда не торопилась, а потому продолжала внимательно наблюдать за мальчонкой, к поведению которого за столь короткое время уже успела привыкнуть, хотя найдется мало людей, способных спокойно воспринимать все происходящее… Начиная от полыхающего и умирающего от криков города, и заканчивая странной манерой речи и поведения столь юного дитя. Вот только внешность обманчива…и за маской ребенка таится нечто куда большее, чем кто-либо мог себе представить. И чего уж скрывать, подобное, кицунэ видела впервые. Оттого, ее любопытство сейчас было сильнее всякого желания поскорее прекратить весь спектакль и удалиться в куда-то более уединенное и тихое место.
Стоило об этом подумать, как Сора перешел на родное для ее слуха наречие и стал говорить очень быстро. А она… Она слушала очень внимательно - каждое слово, подобное беспорядочным брызгам бьющегося о скалы моря, каждый звук, звонким колокольчиком, разливающимся вокруг их маленькой сцены. И сквозь эти слова и звуки, ей слышался прохладный ветерок инадзумского ветерка, запутавшегося в кронах пышной сакуры на вершине Храма Нарукамэ. Она представила себе безграничный мир, который неоднократно наблюдала с вершины горы, будучи еще маленьким лисенком. Мир, который на самом деле, был таким же хрупким, как и кости, о которых недавно так спокойно рассуждал ребенок.
Стоит лишь посильнее надавить и в одно мгновение все может сломаться.
Жрица улыбнулась – спокойно, умиротворенно и, в то же время, выжидающе.
«Куникузуши-нии…» - услышав это имя, глаза лисицы на мгновение сузились, а подбородок чуть вздернулся.
Имя, покрытое пылью былых времен и событий.
Имя, которое она похоронила в своей памяти так же, как и Эи…
Имя, ставшее началом конца…
Вот только она не собиралась задавать вопрос, явно проскользнувший в ее глазах и застывший на уголках губ, все еще изогнутых в улыбке. Мико решила не перебивать и дослушать мальчика до конца, предпочитая не спешить и выполнить свою часть обещания.
Далее последовала песня, слова которой любому прохожему могли показаться ничего не значащими, но только не для той, которая прекрасно помнила события тех минувших дней, о которых решил спеть Сора.
Спеть, словно умелый сказитель, жестикулируя в такт своему рассказу. И это все вводило в некий транс, утягивающий, подобно зыбучим пескам Сумеру, в объятия прошлого, оставшегося на пожелтевших страницах истории, которая известна лишь немногим.
Они создали куклу, подобную человеку, возлагая на нее большие надежды, которые не оправдались. Обрекли ее на одиночество, сопроводив прощальным подарком, и оставили в своих сердцах частичку определенных чувств.
Может быть кто-то скажет, что их план провалился и они забыли про это событие, как о чем-то незначительном. Но это будет ошибочное мнение. По крайней мере Мико, даже в тот момент, была уверенна, что все было сделано не напрасно.
На все были свои причины.
«И всему предопределены свои последствия».
Сора подскочил к ней, приблизившись настолько близко, будто пытаясь всмотреться в нечто незримое, спрятанное за границами видимого. Но даже это не смутило жрицу, спокойно взглянувшую в глаза странного ребенка, которые были одновременно пусты, как иссохший колодец в пустыне, и, в то же время, полны…только заполняла их беспроглядная тьма беззвездной ночи.
- Сердце значит, - наконец произнесла Мико, мягко отстраняя от себя ребенка и складывая руки на груди. – Ты говоришь от лица Куникузуши, но понимаешь ли ты истинное значение этого слова? – кицунэ слегка прищурила глаза. – Это не дар, не символ, и даже не сила… И не каждый способен понять ценность данной, как ты выразился, штучки. А потому, скажи мне, Сора – таково твое желание сделать подарок Куникузуши, или его собственное? – она наклонила голову набок, серьезно глядя в огромные глаза мальчика. – И что вы готовы дать взамен?  - чуть помедлив, Яэ добавила. - Это два самых важных вопроса.
Ее не интересовала цель получения столь оберегаемого сердца, некогда доверенного ей Электро Архонтом.
Лишь причина.
Учитывая, кто именно собирался выступить получателем…

Пока мальчик и лисица беседовали, смерть пировала на улицах захваченного врасплох города. Истошные вопли, треск дерева и огня, зычные приказы командиров и свист летящих стрел - всё слилось в единую симфонию погибели. Люди пытались отразить ярость мертвецов, но тех было слишком много. События последних месяцев истощили оба народа - и людей Лиюэ, и людей Инадзумы. Оба народа лишились своих божеств-покровителей, защитников, способных отвадить любую сверхъестественную угрозу. Можно было сомневаться в их методах, в их взглядах на мир, но не было сомнения в том, что если страшное зло заявится на их земли - отпор будет дан самый жёсткий. Инадзума уже наблюдала это, когда сёгун выступила против вероломного Оробаси. Но сейчас древнее зло скрыло от инадзумцев их богиню, а архонт земли контрактов был убит неизвестной силой ещё раньше. Без защиты богов люди оказались не готовы к настоящим угрозам и кажется, что ситуация безвыходная. План бездны сработал идеально. И всё ради этого момента?

Она знала, что кукла станет для них когда-нибудь проблемой. Ещё тогда в павильоне «Сяккэи» Яэ Мико хладнокровно предлагала утилизировать неудавшееся творение Эи. В какой-то мере это было бы даже милосердно. Марионетка создавалась с одной конкретной целью и по мнению творца оказалась непригодной. Стоило ли обрекать несчастную куклу на бессмысленное существование, полное лишений? Но Эи не смогла поднять руку на своё творение и не позволила сделать этого кицунэ. За одним лишь малодушием не могло последовать ничего позитивного. Яэ прекрасно понимала, что её подруга, отягощённая грузом болезненных утрат, просто не сможет заняться воспитанием своего "дитя". Всё, что скорбящее божество посчитала нужным сделать - закрыть ребёнка в золотой клетке, обрекая его на одиночество и пустоту. Почти такие же, к каким устремилась она сама, закрывшись в Царстве эвтюмии. Последовавшая за этим череда событий лишь сильнее разгоняла маховик грядущих трагических событий. Пусть сначала мальчику и повезло обрести настоящую семью, обрести связи с людьми и даже почувствовать себя живым, в конечном итоге куклу ждала страшная боль утраты. С этой болью Куникудзуси исчез из Инадзумы и лишь истории о Сказителе долетали до островов с мёрзлыми ветрами далёкой страны. Лисица не удивилась этому. Роль в комедии масок была ему к лицу.

А теперь и бездна. Но и тут кицунэ не испытала удивления. Путь Куникудзуси был тернист и труден, он искал ответы на вопросы, но найти их совсем непросто. А ведь ещё нужно добраться до действительно правильных вопросов... Так или иначе, но ответы на все вопросы он обретёт лишь в конце этого мрачного пути. И там же могут разрешиться другие давно цветущие проблемы. Если всё сложится так, как лисица себе представила, ей удастся избавиться от одной из своих самых насущных проблем. Сделать шаг навстречу несчастной куколке для неё действительно ничего не стоит. Разорвавшей связи с Селестией Эи эта безделушка была совсем ни к чему, а для лисицы она и вовсе представляла ещё меньший интерес. До сих пор, пока лежала без дела. Теперь же ей наконец можно найти полезнее применение и извлечь из этого всю пользу, какую только возможно. Она поучаствует в развитии этой истории и по возможности поможет подтолкнуть её в то русло, в которое пожелает. Пути сойдутся в нужной лисице точке и тогда случится то, что должно было случиться.

И всё же мотивы бездны могли сильно смущать. Но прозорливой лисице стало ясно, что ей в данной ситуации беспокоиться не о чем. Сора был прав - его ответ устроил кицунэ. О чём бы бездна и куколка не договорились, гнозис действительно будет у него. Возможно в планах бездны было использовать хаос, который неизбежно последует за обретением Куникудзуси гнозиса. Что же, в таком случае мотивы бездны и кицунэ будут даже схожи. И тогда нет ничего страшного в том, чтобы им подыграть. Этот сценарий устраивал Мико более чем, но с небольшой корректировкой, которую она лично внесёт в этот сюжет.

- О, ты прав, - она улыбалась ему той самой неопределённой улыбкой, по которой невозможно было понять истинные чувства лисицы. В руках её оказалась шахматная фигурка в золотой оправе и искрящимся электро нутром. Драгоценное сокровище, за которым пришёл Сора, замерло на уровне глаз жрицы, зажатое меж большого и указательного пальцев. Не нужно знать как выглядит сердце бога, чтобы почувствовать, что это именно оно. - Ему нужно знать. И когда он будет знать, он сможет найти ответы на все-все вопросы.
- Но я попрошу тебя о маленькой услуге, - кицунэ выглянула из-за гнозиса, отводя его чуть в сторону. Другой рукой она уже сжимала другой подарок, который сейчас протягивала Соре. - Передай это Куникудзуси. Скажи ему, что это дар от прекрасной и мудрой Яэ Мико. Искать ответы дело непростое и порой каждому из нас может понадобиться помощь.

Наконец в закрепление уговора она протянет мизинчик и они скрепят свои слова самой крепкой клятвой. Тогда гудзи Яэ отдаст Соре гнозис электро архонта. Тогда закончится Ночь мертвецов и начнётся новая история.

Между глухим ударом камней о сгнившее тело, и всплеском, с которым оно обрушивается в воду — всего мгновение. А кажется, будто сердце успело подскочить до самой глотки и упасть, разливая по телу не кровь, но чистый адреналин и… страх? Да, страшно было. Способности и возможности противника не изучены абсолютно, и как повлияет падение в воду на живого мертвеца — загадка, ответ на которую отыскать можно было сугубо практическим путём, но с большим риском. Это создание пришло непонятно откуда, непонятно как вообще вылезло из под земли, и чем подпитывалось. Людские тела функционируют благодаря работе внутренних органов. Этот, очевидно, функционировал как-то иначе. Его сердце не билось, кровь не качалась, мозг не соображал. Что придавало им силы передвигать конечности и нападать, и как эта сила взаимодействует со стихиями? А с элементальными реакциями? Горо мог вызывать исключительно кристаллизацию, но… вдруг комбинация воды и камня сделает противника лишь сильнее? Госпожи Сангономии не было в Лиюэ, не было на поле боя, а следовательно ему самому приходилось просчитывать наперёд все, даже самые абсурдные и, на первый взгляд, нелепые варианты. Хороший генерал никогда не позволит себе недооценить противника.

Натянув тетиву и дождавшись, пока новые камни образуют вокруг наконечника золотое кольцо, Горо тихо подошёл к краю пристани чуть в отдалении от того места, куда упал мертвец. Так противник не сможет схватить его за ноги или, в случае обретения каких-то новых боевых атрибутов, нанести удар из воды в грудь или лицо. И хотя никаких признаков жизни и новых звуков чуткие уши не улавливали, генерал сопротивления старался сохранять максимум осторожности. Его хвост напряженно покачивался из стороны в сторону, а глаза следили неотрывно за водной гладью и тенью, что залегла под ней. Мертвец, которого ему удалось сбить, словно обычный труп, медленно погружался на глубину. Это существо руководствовалось не мозгом, а инстинктами, но они-то как раз и должны были, в такой ситуации, включиться первыми. Тонущие люди барахтаются в воде и пытаются удержаться на поверхности, руководствуясь не разумом, но эмоциями, страхом и стремлением выжить. Этот… вероятно, был лишён всех атрибутов, не только разума. Отпустив тетиву, Горо позволил стреле сорваться в воду, пока тело было ещё совсем рядом с поверхностью. Камни с громким шлепком врезались в мертвеца, стрела застряла между плечом и ключицей, но… никаких движений не последовало даже после атаки. Вряд ли это создание умеет притворяться и хорошо симулировать смерть. Умерло окончательно или же уснуло?

Горо недовольно вильнул хвостом. Он выполнил свою задачу, и выяснил, что как минимум в какой-то степени вода останавливает этих чудовищ… Осталось только заманить их поближе к берегу. С этим выводом он собирался было вернуться обратно к своему отряду, но часть этого отряда вскоре сама его нашла. Услышав привлекающий внимание свист стрелы, которую один из лучников пустил в небо, Горо обернулся и приветственно махнул рукой отряду Охтора. Если они здесь, то есть два варианта — либо всё складывается очень хорошо, либо очень плохо. К счастью, солдаты пришли с хорошими вестями. Поимка одного из этих чудовищ — успех. Его можно будет отдать миллелитам и цисин, чтобы они смогли провести над ним любые необходимые эксперименты. Выслушав краткий отчёт, Горо устало, но воодушевлённо кивнул.
- Вы молодцы, отлично постарались! Возможно, теперь мы сможем точнее обнаружить слабые места этих чудовищ. Я также провёл быстрый эксперимент, - кивнув на тело в воде, начал генерал. - Попав в воду, они не подают признаков жизни. Либо она убивает их окончательно, либо погружает в, своего рода, транс, который не позволяет им предпринимать дальнейшие действия. Возможно, нам удастся отбить гавань, если мы сможем заманить их к воде и столкнуть. Есть только одна проблема — надолго их оставлять под водой нельзя.
Горо хорошо понимал, что полуразложившийся труп — не то, что стоит оставлять в воде, которой пользуются люди. Кроме того, тот факт, что чудовище не двигается, совсем не означает, что оно мертво и не оживёт снова, когда течением его выбьет на какой-то берег Лиюэ или соседней страны. Необходимо было достать тело, тем самым удостоверившись, что метод рабочий и не опасный. Путём быстрых переговоров, Горо согласился возложить ответственность за это действие на отряд. Командующему нужно было как можно скорее вернуться к остальным своим солдатам. Чем больше времени он проводил в отрыве от основного поля боя, тем сложнее ему было сохранять ситуацию под контролем, а потому, взяв с собой Охтора, Горо выдвинулся обратно на площадь.

Он бы, быть может, сумел прибыть раньше и застать Сору лично, если бы по дороге на них не вышло несколько мертвецов, от которых отбиваться вдвоём было, пусть и возможно, но весьма непросто. Кто знает, как долго продолжалась бы эта битва, если бы в какой-то момент мертвецы не развернулись… и не отправились прочь. Горо даже не сразу понял, что именно произошло, решив, что они просто почуяли какую-то более лёгкую цель: старика, раненого, ребёнка или обычного горожанина без боевых навыков. Обогнав их по крышам зданий, он собирался было прикрыть того, кто мог стать следующей жертвой, но… не смог обнаружить его. Мертвецы просто… шли. Куда-то шли. Стрела, пущенная Горо, была проигнорирована, хоть и вошла между рёбрами хорошо так, крепко.
- Что происходит, куда они идут? - растерянно водя ушами, генерал спросил то ли у Охтора, то ли у самих небес. Ничего хорошего такая смена настроений не сулила, вдруг эти монстры собирались объединиться в одном месте для нанесения большого удара? Рыкнув, Горо помчался в сторону тех крыш, где базировались основные силы сопротивления.

Увидев генерала, солдаты радостно переглянулись. Здесь тоже уже было заметно спокойнее, и все разрозненные группы оборонявшихся, а также уцелевшие мирные жители, собирались на опустевшей площади, зализывая раны и помогая друг другу. Мертвецы на удивление быстро покинули эту часть гавани, завершив бой так стремительно, что никто ничего не успел понять. Это наверняка было как-то связано с действиями Яэ Мико и Горо очень хотел с ней поговорить, однако сейчас его внимания требовали остальные дела. Нельзя было не воспользоваться передышкой. Всё это могло быть хитрым планом врага, грамотно расставленной ловушкой, и это все понимали... но бросаться с луками наперевес вслед за противником сейчас было идеей на грани самоубийства. Город пылал и мог буквально сгореть дотла. Необходимо было остановить огонь до возможной новой атаки, вывести в безопасное место горожан, помочь раненым, обсудить обстановку с миллелитами, объединиться со всеми, кто оборонялся в разных частях города и обменяться сведеньями. Возможно, другие защитники гавани располагали иными важными данными, сложив которые можно будет эффективнее отразить повторную атаку, если она произойдёт. Кроме того, необходимо было отправить хоть кого-то по следу врага, чтобы он держался на расстоянии и следил за тем, куда направляются мертвецы. К счастью, больше генералу не нужно было руководить процессом в одиночку. Объединив усилия с миллелитами, сопротивление приступило не к боевой, а, теперь уже, к спасательной операции, ни на секунду не забывая о том, что враг может вернуться в любой момент.

Тома находился в эпицентре сражения с живыми мертвецами. Они заполоняли все, а огонь, полыхающий по всей гавани, создавал впечатление потустороннего мира... нет, ощущение ада на земле, но, по факту, это так и было.
Управляющий сражался, не обращая внимания на усталость, на страх, который иногда, подобно быстрой птице, помелькал в сознании. Он не стыдился таких мыслей. Вообще ни разу. Надо быть абсолютно бесчувственным или сумасшедшим, чтобы не испугаться происходящему.

Он бегал от одного мертвеца к другому. И если вновь упокоить их не получалось, то парень старался просто обездвижить или сделать все, что бы эти создания не добрались до жителей гавани и беженцев с Инадзумы.

Пот лился ручьем по телу огненного управляющего. Усталость, нервы, страх, жар - все смешалось воедино, но лишь придавали еще больше стимула для каких-либо свершений.

Добравшись через битву до площади, Тома заметил Горо, который был напряжен до предела. Парень и представить не мог, что сейчас переживает генерал, ведь на его плечах такой груз ответственности. Тома хотел начать прорываться к товарищу. Вместе проще. Вместе надежнее. Возможно, Горо уже знал способ, как более эффективно справляться с противником, ведь до него доходит информация с разных концов города, его посыльные собирают сведения и приносят генералу, дабы тот мог придумать хоть какую-то тактику.

Еще одна группа мертвецов. Управляющий уже окутал себя пылающим щитом, готовясь обороняться или нападать, но мертвец не пошел на него. Он постоял несколько секунд как вкопанный, а потом, вместе с другими своими "соплеменниками" просто... развернулся? Да, противник стал направляться в другую сторону.

Перегруппировка? кто-то дал им приказ собраться в группу и нанести более мощный удар? что происходит?

Тома не понимал. Он хотел ринуться вслед уходящим живым трупам, но очередной крик о помощи от женщины в возрасте, которая была придавлена куском деревяшки, видимо от обвалившегося потолка, отвлек парня. Позаботиться о раненных сейчас куда важнее. Он проводил взглядом Горо, который быстро оказался на крышах и поспешил про своим важным стратегическим делам, и быстренько оказался возле несчастной женщины.
- Вот так вот, аккуратно, - приложив силы, управляющий смог столкнуть деревяшку и освободить пострадавшую, - идти можете? Не знаю, затишье или что-то другое, но поспешите вот туда, - Тома указал пальцем на территорию, куда сводили всех мирных, - не бойтесь, миллелиты прикроют Вас и помогут добраться в безопасность, - приветливая и теплая улыбка должна была придать этой женщине хоть чуть-чуть радости.

Тома все-таки помог женщине добраться до ближайшего представителя местных войск, и сам  поспешил в гущу зданий. Надо было проверить, вдруг были еще пострадавшие взрослые, потерявшиеся и раненые дети. Даже если это было затишье перед более мощной бурей - забота о тех, кто не мог позаботиться сам о себе, стояла превыше всего. Бегая между домами, Тома иногда поглядывал в ту сторону, где оставил Яэ Мико одну. Он верил своему чутью, что все должно быть хорошо, что жрица справится с чем угодно, но какая-то доля беспокойства все равно присутствовала.

Отредактировано Thoma (2023-07-17 23:05:49)