Ив Шарлотт Ньепс шагает по булыжной мостовой порта Ромарин, его шаги отдаются глухим эхом в утреннем тумане. Высокие причальные доки, утопающие в дымке паровых труб и нависающих кранов, кажутся бесконечными, как лабиринт стальных гигантов. На его спине покоятся тяжёлые сумки и кофры, издающие скрип и стук при каждом движении. Лёгкий ветерок поднимает волосы Ива, заставляя их мерцать на фоне серого неба.

Он пристально смотрит на надпись в своём письме, подробности маршрута и времени отправления едва различимы из-за мелькающих лиц и бесконечного движения вокруг. Лицевая слепота, болезнь, лишающая его способности распознавать лица, превращает каждый взгляд на прохожих в испытание; сфокусироваться на письме получается едва. Ив отчаянно пытается вспомнить, куда он должен направиться, но лица вокруг растворяются в бескрайнем потоке людей, как облака в ветреный день.

Подъёмник, сделанный из полированного металла с витиеватыми узорами, медленно опускается к внешней гавани. Каждое движение механизмов завораживает его: шестерёнки и рычаги работают в идеальном синхроне, создавая музыку стального города. Ив вздыхает, отпуская тяжесть сомнений. Почему именно он был отправлен в столь далёкое и потенциально опасное место? Возможно, его недовольство среди коллег и неудачные проекты заставили руководство избегать его присутствия в центральных лабораториях Фонтэйна. Теперь он одинокий путешественник, отправленный на самый край цивилизации. Логично и закономерно.

Закрыв глаза на мгновение, Ив старается сосредоточиться на предстоящей задаче — изучении Татарасуны. Её загадочная природа и изменчивый климат острова вызывают у него смесь тревоги и возбуждения. Рапорты о непредсказуемых погодных условиях и странных аномалиях подстегивают его любопытство, заставляя сердце биться быстрее. Неожиданно на его лице появляется странная улыбка, отражающая внутреннее предвкушение предстоящих открытий.

Спускаясь по узким ступенькам с платформы подъёмника, Ив наблюдает за приближением пристани. Огромные торговые суда из Лиюэ, Мондштадта и даже Снежной мелькают на горизонте, их паруса раздуваются ветром, наполняя пространство шумом и суетой. Краны поднимают тяжёлые контейнеры, рабочие кричат приказы, а торговцы яростно обсуждают сделки, создавая атмосферу бесконечной торговли и бизнеса. Среди этого яркого и шумного антуража Ив ощущается как бледное и мрачное пятно, погружённое в собственные мысли и нагруженное багажом оборудования.

Он осторожно шагает между гудящими машинами и суетливыми людьми, его тёмные глаза сканируют горизонты в поисках нужного судна. В руках он держит письмо, будто путеводную звезду, которая должна привести его к цели. Каждый момент здесь кажется вечностью, а окружающий хаос лишь подчёркивает его изолированность и одиночество. Ив ощущает, как его дыхание становится медленнее, когда он теряет ориентиры среди кипящего потока жизни порта.

Погружённый в свои размышления, Ив не замечает, как над ним медленно и неуклонно вытягивается высокий силуэт. Тень, — как он мог бы предположить, — большого судна начинает заслонять свет, и его сердце пропускает удар. Лёгкий холодок пробегает по спине, когда он осознаёт угрозу столкновения. Время замедляется: звуки вокруг приглушаются, а мир фокусируется на приближающемся горизонте.

...и врезается он то ли в столб, то ли в человека.

Отредактировано Yves Niepce (2024-10-06 16:53:48)

…всё-таки в человека.

Внезапный толчок остановил его в середине пути. Ив чувствует, как его тело инстинктивно отступает назад, ноги медленно отрываются от земли. Его взгляд остаётся прикованным к бумаге. Письмо, долгое время удерживаемое в руках, прижимается к щеке, всё ещё дрожит на его лице, готовое упасть. Он замер, позволяя себе осознать произошедшее событие, прежде чем немного наклониться назад, отпуская лист бумаги.

Ив глубоко вздыхает, чувствуя, как напряжение рассеивается лишь отчасти. Его руки неохотно опускают лист бумаги, следом слегка поправляя пиджак — движение, исполненное неуверенности и скованности. Взгляд поднимается вверх, и он моментально осознаёт необычность ситуации: перед ним стоит девушка, заметно выше его роста. Его глаза медленно скользят по её силуэту, пытаясь выделить черты, которые помогли бы пробраться сквозь лицевую слепоту. Внезапно внимание Ива захватывают высокие, пушистые заячьи уши, торчащие из её головы. Он замирает, погружаясь в длительный взгляд, полный задумчивости и внутренней борьбы.

Лицо Ива остаётся неподвижным, бледное и уставшее, отражая лишь его полное погружение в собственные мысли. Внутри него бушуют чувства недоумения и лёгкой тревоги, но внешне он сохраняет холодную безучастность. Его голова робко мотается из стороны в сторону, словно пытаясь отогнать навязчивые мысли, которые не дают ему сосредоточиться на настоящем моменте. Разрывая внутреннюю связку нервов, Ив наконец произносит слова, но они вырываются растерянно, едва слышно:

— Пятая точка?‥ — Его глаза вновь блуждают по окружающему пространству, пытаясь осмыслить ситуацию. — Нет-нет, я ищу… — голос его затихает, и он вновь смотрит в бумагу, сверяя информацию. — Судно капитана Роул.

В тот самый момент, когда он произносит последнее слово, осознание настигло его: он, безусловно, что-то упустил. Сердце Ива бьётся чуть учащённо, а его глаза блуждают, словно в поисках необходимого выражения. Он медленно наклоняется вперёд, слегка сутулившись, и произносит сдержанное слово вежливости: «Извините.» Его голос почти теряется в шуме порта, и он остаётся безразличен к реакции девушки, интуитивно понимая, что что-то пошло не так, но не способствуя этому пониманию ещё.

Ив отступает назад, чувствуя лёгкое тепло на щеках от смущения. Его взгляд снова поднимается вверх, но теперь уже нет той пугающей ауры незнакомки. Он пытается вернуть себя в реальность, сосредотачиваясь на шуме портовых машин и мерцании ламп, освещающих Порт Ромарин. Каждое движение в суету гавани кажется ему замедленным, как будто время растягивается под тяжестью его собственных мыслей.

Отредактировано Yves Niepce (2024-10-06 21:57:53)

Пост написан и отправлен с телефона. Если в тексте встречаются ошибки, пожалуйста, дайте мне знать.

Взгляд Ива упирается в величественный корпус корабля «Серебряный кролик». Молодой эльф ощущает лёгкую дрожь, пробегающую по пальцам, когда он прикасается к металлическому перилам, ведущим на борт. Вокруг него суетятся фигуры, размытие лиц которых не приносит облегчения, но лишь усиливает внутреннее напряжение. Отсутствие возможности распознавать лица и это делает толпу ещё более угрожающей.

Сделав глубокий вдох, Ив осторожно поднимается по трапу. Шум моря позади него смешивается с гулом голосов, и его мрачное настроение только усугубляется этим хаосом. На палубе он чувствует себя словно загнанным в угол, его плечи напряжены, а взгляд нервно скользит по окружающим. Он знает, что ему нужно спрятать своё оборудование, прежде чем корабль отплывёт, и это становится его первоочередной задачей.

Ив пробирается сквозь толпу, стараясь избегать случайных столкновений, и наконец находит укромное место в трюме. Он аккуратно размещает свои инструменты, проверяя каждую деталь, каждый механизм, чтобы убедиться в их сохранности. Этот процесс приносит ему некоторое успокоение — в мире, где всё размыто и чуждо, механика остаётся неизменной и надёжной.

Когда «Серебряный кролик» начинает покидать Порт Ромарин, Ив возвращается на палубу. Он смотрит на воду, на то, как лопасти винта ритмично рассекают волны. В его сознании эти движения превращаются в формулы и схемы, каждый звук и вибрация — это часть огромного механизма, который он понимает и которому доверяет. Ив находит утешение в этом инженерном восприятии, позволяя волнам успокоить его тревожное сердце.

Вскоре он замечает капитана Роул, и его плечи напрягаются, как будто он снова попал в центр внимания. Её высокие кроличьи уши кажутся ему непривычными, и он всячески старается не смотреть в её лицо, опасаясь ещё одного провала в распознавании, но и откровенно таращиться на явственный и приметный признак не решается. Не раз получал за подобное, и хорошо, если в лицо. Собравшись с мыслями, Ив тихо представляется

— Ив Шарлотт Ньепс, научный сотрудник НИИ кинетической энергии Фонтэйна.

Его голос звучит отстранённо, словно он говорит на одном языке не с человеком, а с жандарматоном, охраняющим порт. Он протягивает руку в неуклюжем жесте, не зная, как правильно себя вести: пожать руку капитану или поцеловать ладонь даме. На мгновение он замирает, ожидая реакции, словно следуя гипотетическому протоколу, который для него остаётся непонятным. Когда Роул называет его «важной шишкой», он коротко усмехается, но в этом отзвуке больше нервозности, чем веселья. Ив не собирается объяснять капитану, что его послали сюда скорее из необходимости, чем из-за его положения. Совсем ещё юный, но уже такой неудобный, он будет куда полезнее подальше от центральных лабораторий. Вместо этого он переключается на более близкую тему — саму суть экспедиции.

— Мы соберём образцы почвы, воды и фауны на Татарасуне, а также проведём ряд реакций в естественной среде для изучения феномена Татаригами, — говорит он с некоторым энтузиазмом. Однако даже в этом его речь остаётся краткой и лишённой лишних деталей — он не привык говорить много. Наконец, Ив уточняет у Роул о продолжительности плавания — Сколько времени займёт наш путь?

В ожидании ответа он смотрит в сторону, стараясь не выдать своего беспокойства, и вновь погружается в мысли о механизмах, которые для него столь же понятны, как и загадочны человеческие лица. Гул и вибрации каждого отдельного корабельного элемента звучат гармоничнее голосов.