Их пробуждение прошлым утром было... Громким. И внезапным. Очередной завтрак, а точнее даже обед, оказался на земле, а служанка взирала на пару сидевшую на кровати прижимая руки к груди и широко раскрыв рот. Вот Айя себе такого никогда бы не позволила. Прежде чем ударяться в панику, она донесла бы поднос до стола.
Кокоми могла представить что в глазах бедной девушки они с Казухой представляют собой едва ли не картину полного разврата, в представлении о той, кто должна быть чистой и невинной жрицей, и после она обязательно испытает свою паническую атаку, а пока лишь мягко отчитала девушку и велела той позвать Айю.

Вторую волну осуждения пришлось вынести в отсутствии Казухи, который отправился добывать им обед самостоятельно. Айя была занята и вместо себя направила двух девушек, которые весьма очевидно разрывались между почтением, любопытством и неодобрением, но за разностью статусов сошлись на третьем чувстве и в воздухе витало некоторое напряжение. Впрочем, Кокоми молча терпела, ровно до тех пор, пока служанки не решили встать на защиту её нравственности и пытались не пустить самурая внутрь. А после обеда, когда Казуха вновь покинул палатку, она отправила восвояси и девушек, ссылаясь на необходимость отдыха.

Привыкшая обдумывать всякие вопросы и задачи на ногах, она решила пройтись, хотя бы, по палатке. Точнее попыталась это сделать, но в итоге запуталась в волосах и слоях одежды, в которую её замотали прислужницы, и упала на землю, отчего возникло острое желание покричать. К счастью верная Айя пришла на помощь непутевой хозяйке, поднимая её на ноги и пообещав провести разъяснительную беседу с особо впечатлительными.

С этого момента день как-то плавно пошел спокойно. Айя помогла ей с прической и разбором гардероба, который оказывается частично захвачен с Ватацуми бережливыми прислужницами. А вечерняя, пусть и весьма короткая прогулка в компании с Казухой, где она обрела ещё одного помощника в возвращении очищенных Глаз Бога, окончательно вернула жрице позитивное расположение духа.

В этот раз они проснулись много раньше, однако менее резко и громко. Одна из книг жгла ладонь сообщением, а потому сегодня она была источником их пробуждения. Выбираясь из под теплого бока самурая, жрица легко поцеловала его в плечо - удивляясь собственной смелости - и направилась к столу, где обнаружила послание от госпожи Лань, предлагающей встречу.

"Поразительно как всегда совпадает наше желание встретиться". - Мысленно улыбнулась Кокоми, давно собиравшаяся черкнуть пару строк новой знакомой. Но что могло потребоваться от неё этой загадочной женщине? Идея позвать с собой Казуху была спонтанной, но рассудив что одну её всё равно никто не отпустит, жрица, заручившись согласием самурая отправила ответное сообщение что их будет двое к вечеру.

Сборы были.... Суматошными. Казалось что время поджимает на всё, хотя даже Айя говорила что его более чем достаточно. Она помогла госпоже вымыть волосы и тело, а после, сама заплела Кокоми новую прическу, выбранную накануне. Разделенные на две части волосы, она собрала и заколола на затылке таким образом, что образовались кольца почти до плеч, а свободные концы едва ли доставали ей до пояса, что значительно уменьшало возможность запутаться в них.

Церемониальный наряд был убран в сундук, а ему на смену жрицу облачили в легкое изящное платье, подаренное ей на прошлый день рождения Горо. Жизнь на Ватацуми и последующая война с побегом не особо располагали к тому чтобы наряжаться, но сейчас, в более или менее спокойное время, почему бы не порадовать себя? Тем более что платье ей действительно очень нравилось, да и выглядело - признаться - куда менее откровенно чем тот наряд, в котором обычно ходила Кокоми.

С Казухой они встретились у ворот, и девушка только надеялась что ему не пришлось ждать её слишком долго. Впрочем, настоящее испытание ждало их впереди, ведь дорога до чайного дома, оказалась весьма-весьма-весьма долгим. После сильной нагрузки ритуала, а после и длительного пребывания в постели, ноги хозяйку хоть и слушались, но с большим трудом. А потому путь, который она обычно преодолевала без особых трудностей, сейчас казался сложным вызовом. Хоть и шли они медленно, всё же пришлось пару раз останавливаться, чтобы девушка могла перевести дух, за что она была очень благодарна своему спутнику. За это и терпение. А ещё за отсутствие разговора, который - сосредоточившись на том чтобы просто идти - Кокоми врядли смогла бы поддержать.

У чайного дома, их команду ждало ещё одно испытание - лестницу Кокоми встречала как личного врага, но преодолела её намного легче чем ожидала. Возможно ноги просто смирились с тем, что больше отдыху им давать никто не будет. Хоть разделяться и не хотелось, девушка всё же кивнула Казухе и чуть улыбнулась.

- Спасибо. Надеюсь и ты насладишься пребыванием здесь. - Проговорила она, прежде чем проследовать за слугой в знакомый кабинет.

Отредактировано Sangonomiya Kokomi (2024-03-15 17:12:12)

Каэдехара опускается на ближайшее свободное место, провожая взглядом госпожу Сангономию, и как только они скрываются внутри чайной, он чувствует, как внезапно все звуки оттуда были отрезаны. «Поразительно, я ничего не слышу из того, что там происходит! Должно быть, тяжелы будни её телохранителей». После чего приходит другая мысль, от которой он не сдержался и хохотнул в кулак, представив, как ради того, чтобы услышать хотя бы намек на голос, им приходится стоять у стены с большой докторской трубкой.

Открытый вид террасы был чем-то новым для Казухи, как и стулья со спинкой и подушками. Он слышал, что в этом месте готовят чай самыми разными способами, и что это место заметно преобразилось после покупки его одной особой. Ему однозначно понравилось, что можно полюбоваться видами, открывающимися с верхних этажей, и ощущение комфорта, которое оно дарит. Здесь всё вроде было по-старому, была отдана дать традиции, но как будто чья-то женская рука навела здесь небольшой порядок. По-другому стоят горшки цветов, дизайн некоторых вещей изменён. Казухе показалось, что он попал в крайне неоднозначное заведение, на стыке новизны и устоявшихся традиций.

Вдруг зачесался нос. Каэдехара повертел головой в поисках запаха, отозвавшегося в его голове ворохом воспоминаний. Как и ожидалось, он исходил от того места, где готовили чай. На длинном низеньком столе лежало все необходимое для чайных церемоний. В чайнике подогревалась вода, а в плотных деревянных коробочках хранились сорта чаев. Так ожидаемо, что на запах отозвался не только он, но и кое-кто, сидящий в кимоно.

— Тебе тоже показался знакомым этот запах? — улыбнулся самурай. Высунувшая из кимоно белоснежную мордочку кошка, не уделила этому вопросу внимания, выпрыгивая наружу. Пришлось подниматься и следовать за ним по пути срывая прутик. Шанс отдохнуть разбился на тысячи маленьким осколков, а найти денег на то, чтобы посетить это место в свободное время, у такого бродяги как он точно нет.

Белую кошку, которая всюду путешествовала с Казухой, называли Сапфирой за цвет её шерсти. Эта кошка непослушная и крайне свободолюбивая личность, которая слушается только Томо, а Казухе только добавляет новые шрамы. Но Казуха не спешит её останавливать, ведь за её немного диким характером скрывается крайне преданная душа. Каждый раз, когда они бывают на новом месте, Сапфир отправляется гулять по неизвестной местности, как будто ищет его.

В начале казалось, что кошку привлек очаровательный запах мяты, но неожиданно на веранде обнаружился ещё один кот, к которому кошка следовала как путешественники за феей. Не мешая кошачьему знакомству, Казуха не стал подходить ближе и присел на корточки, чтобы наблюдать. Сапфир обошла незнакомого кота со стороны, и сделала шажок навстречу, внимательно поглядывая на его реакцию. Её короткая шерсть лежала ровно, за исключением того, что она слегка влезала в чужое личное пространство.

Наблюдая за тем, чем это закончится для Сапфиры, Каэдехара на время пока что вернулся к своим размышления о чае.

— Знакомый запах. Пряности с травами и настоями, а если точнее... Цветы ромашки, плоды шиповника, лист мяты и золотой корень, — со знанием дела произнес Казуха. После первого глотка прочищается горло, после второго тело расслабляется, после третьего ты спишь как младенец. Все эти знания самурай подчерпнул тогда, когда его сморила вирусная болезнь, и Бэйдоу принесла ему именно этот напиток, благодаря чему ронин очень быстро поправился. Впрочем, его полезность приравнялась к его горечи. В первый раз его никто не предупреждал об этом свойстве напитка. — Хм, кажется не прав? Здесь есть что-то ещё?... М-м, мёд... Какое облегчение, что они решили проблему с его вкусом. Вот бы попросить кого-нибудь принести его госпоже Кокоми, — почувствовав, как будто за спиной кто-то стоит, плавно повернулся корпусом. — О, доброго вам вечера, господин! Вы не могли мне помочь?

Кажется, он уже нашел того, кого попросит об этом.