[indent]«Ваша задача — пить чай.»

[indent]...разумеется, много что ещё, но особенно важно — именно это. Простое, по-своему милое, утверждение, но в чайник вместе с заваркой укладывается из рационального — чувство ответственности; из иррационального — повышенная тревожность, и без того осевшая в горле долгим послевкусием с самого начала месяца.

[indent]— ...я с этим справлюсь. Дайте мне знать, если я могу сделать что-то ещё.

[indent]Любезная скромная улыбка в ответ герцогу — и знак преданности, и выражение признательности за доверие задачи, идеально купирующей ночь.

⁂

[indent]Изображения, передающиеся в кабинет герцога с терминалов перемещения энергии, были незаменимым подспорьем для работы стражников крепости. Теа, до этого только со стороны разглядывающая устройства в коридорах, не без личного любопытства теперь наблюдала за тем, как на экране меняется изображение, передаваемое то с одного из стационарных накопителей, то с другого. Любопытство, перемешанное с бдительностью, буквально прилепило Теа к экрану, и та, отпивая горячий чай мелкими глоточками, с дотошным и пристальным вниманием вглядывалась сквозь шумную рябь помех.

[indent]Могло ли считаться такое наблюдение этичным?.. Середина ночи — идеальное время, чтобы задаться вопросом пересечения границ личного границами безопасности и закона. Кто знает, может, Сумеречный Двор уже установил скрытно несколько таких терминалов в Кур-де-Фонтэйн?.. А ещё все эти слухи о таинственных посланиях, оставленных инженерами будущим соглядатаям... Но это всё — позже; сейчас примерять по себе фуражку смотрителя.

⁂

[indent]На листе бумаге таблица: отметки о времени, перечисление терминалов по столбцам и построчно отметки о наблюдениях. Почти в каждой ячейке — порядок, порядок, порядок, только пару раз встречается запись о том, что стоит проверить подачу энергии на терминал и, возможно, демонтировать камеру, передвинуть чуть-чуть правее. Не так критично, разве что для взгляда Теа, но лучше записать.

[indent]Наконец, случилось то, что непременно должно было случиться — беда.

[indent]Длинная тень, переметнувшаяся из обзора одного терминала к захваченному энергетическому потоку другого, при должном и близком сощуренном вглядывании в экране на двоих с Люка действительно оказалась фигурой человека. Один, не вооружён, посреди Меропида, не в форме работников, тем более в такой час — повод срываться с места. Рассудили, что тревогу поднимать не будут: во-первых, зачем мешать операции Его Светлости из-за одного лунатика; во-вторых, этот лунатик двигался подозрительно совпадающе с маршрутом, по которому ушёл отряд самого герцога ещё в начале ночи.

[indent]...можно ли называть лунатиками людей под водой? Ещё один вопрос записан на будущие бессонные ночи.

[indent]Подельники в безответственной гиперответственности, Теа и Люка, сорвались со своих мест. С задачей выпить чай не справились.

⁂

[indent]В приглушённом освещении коридоров Меропида в первую очередь в глаза бросился цвет волос заплутавшего заключённого. «Наверное, это пожилой человек», — подумала Теа, но оказалась не права. Заключённого она знала, и чуть больше, чем просто по дурной репутации. Сложно было не нахмуриться и в очередной раз убедиться, что перехватить его по-тихому было лучшим решением.

[indent]Двое нагнали мужчину без громких слов и спешного топота. Ни к чему было тревожить безмятежную тихую ночную дисциплину в стенах Меропида. Но от негодующего шёпота на два почти синхронных голоса гуляющего заключённого это не спасло:

[indent]— Месьё, ради вашего же блага...

[indent]— ...разумнее всего будет немедленно вернуться в камеру...

[indent]— ...настоятельно прошу пройти со мной...

[indent]— ...это будет только логично...

[indent]— ...и в первую очередь безопасно для вас...

[indent]— ...Люка, постойте, посмотрите-ка туда.

[indent]Теа тут же взяла стражника за локоть и развернула назад. В противоположной стороне, за далёким поворотом к подъёмнику, промелькнула пара фонарей. Козырьки формы скрывали лица, но точно позволяли узнать других стражей Меропида.

[indent]— В это время здесь не должно быть смены, — совсем тихо, чтобы разговор оставался между лишь двумя людьми, заметил Люка.

[indent]— Месьё, постойте смирно ориентировочно полминуты-минуту, — Теа бросила это за плечо, оглянувшись на заключённого. Сложно было оставлять его без присмотра. Уже тише ответила Люка: — Они точно идут к тому проходу.

[indent]— Мы должны предупредить Его Светлость.

[indent]— Но и его одного оставлять нельзя. Разделимся?

[indent]— Ни в коем случае, я не оставлю вас одну.

[indent]— У нас нет времени на ваше благородство!

[indent]— Это слишком рискованно. Если бы тут был Его Светлость, то...

[indent]— ...но его тут нет, и в этом наше основное осложнение. Всё, довольно!

[indent]Если этот май чему-то и научил Теа, то непреодолимо упрямой вере в «брать и делать», пока не сделали за тебя, — и лучше тогда не будет. Наглотавшаяся горькой воды по самые лёгкие, Теа больше не собиралась свидетельствовать происшествия. Теперь только предотвращать и не жалеть о вмешательстве. Но, конечно, середина ночи и слегка стрессовое состояние не были источником лучших идей, только единственно вынужденных.

[indent]До наглости уверенным жестом Теа схватила наручники прямиком с пояса своего коллеги, резко развернулась, поравнявшись с заключённым, и быстро щёлкнула замком. Одно кольцо оказалось на её запястье, другое — на руке заключённого. Сама Теа, нахмуренная и решительная, только обронила:

[indent]— Вы идёте со мной, месьё, прямиком к Его Светлости. И вам лучше ничего бы не выкидывать!

[indent]— Леди де Роз... — уши Люка ощетинились, а затем безвольно опустились к форменному билету.

[indent]— Это оптимальное решение, обеспечивающее баланс между временем и безопасностью. Идёмте, идёмте, господа.

[indent]Она важно поправила бант на шее и указала на проход перед собой.

[indent]О последствиях будет думать после, оценивая ущерб как погрешность.

Потому что в их головы невозможно пробраться без особой инструкции, вот почему! Предложение Кайона было самым наглым образом проигнорировано, очевидно, не найдя плодородной почвы в разумах соглядатаев крепости. Вместо этого они старательно вглядывались в слабо освещаемое помещение, всецело поглощённые творящимся перед их глазами предательским товарооборотом. Поэтому только Иней с нескрываемым раздражением оглянулся на едва слышимый звук шагов, встретив не слишком приветственный жест Герцога. “Долго добирались”, - подумал каэнриец, пока начальник Меропида занимался своей работой и раздавал приказы подчинённым. Что характерно, в их глазах тут же зажглись характерные “огоньки”, подобно фальшивым звёздам на ложном ночном небе Тейвата.

Вот, энергичный кецлайн уходит вперёд, оставив в укрытии свою обувь, Ризли и Тэа выжидают в напряжении, а Кайон в это медленно считает в своих мыслях до сотни. И как раз к середине мысленного отсчёта по всему тоннелю разносится гулкий звук выстрела, а следом из зала начинают доноситься крики и характерный для потасовки шум. Недовольно цокая, он уже готов последовать прямо в гущу событий за рванувшим туда герцогом, но с этим была небольшая сложность, и у этой сложности было имя. Тэа непривычно строгим тоном потребовала от прикованного к себе Вестника держаться рядом, и сделала это столь уверенно, что на мгновение он даже был готов согласиться.

Энергия элемента Анемо, что по воле Тэа закружился вихрем вокруг кецлайна, постепенно заполнял собой всё пространство, а с тем всё сильнее истязал своего призывателя. Просто молча наблюдать за этой картиной было не лучшим вариантом. По тому толчку в плечо от Ризли было понятно, что когда со всей ситуацией разберутся, у него снова случиться очередная напряженная беседа. Изнеможенные подопечные начальника крепости точно не прибавят Вестнику шансов на мирный итог, а значит нужно было действовать и действовать быстро. Кайон поднял своё прикованное запястье, чтобы натянуть цепь между браслетами и точечным давлением на металл звеньев заставил их звонко треснуть

— Я запрещаю тебе умирать.

Хотелось бы, чтобы это прозвучали подобно воодушевляющему слову старшего, но вместо этого получилось нечто среднее между рыком и приказом. Времени на вторую попытку не было, и Кайон устремился прямиком в эпицентр созданной леди де Роз Анемо бури. Огненный ураган, вызванный рассеиванием Пиро с факелов постепенно сходил на нет и Вестник успел как раз вовремя, чтобы остановить вылезших не пойми откуда автоматонов-жандармов. С позиции, занимаемой ранее, заметить приближающихся роботов не было возможно, но сожалеть о том как всё пошло не по плану было некогда.

Инквизитор хватает одну из двух машин, оказавшихся рядом с Люка, за её руку клинок, лишая ту всякой возможности на атаку. Механизм, сосредоточенный до этого момента на цели перед собой, оказывается не в состоянии хоть как-то ответить заключенному, который в следующий миг рывком тянет робота на себя и в одно движение совершает бросок через бедро. Сила и скорость, с которой Кайон исполняет эту атаку, позволяют ему без видимого труда не просто уронит, а метнуть всего механического жандарма подобно мешку с зерном. Механизм угодил в своего собрата, с которым как раз возился непоседливый начальник Меропида, и Вестнику даже стало жаль, что он не попал в них обоих.

Второй жандарм, более крупный, уже сам хватает заключенного за плечо, стремясь своей силой и весом оттолкнуть и повалить Кайона на спину, но вместо желаемого жандарматрон упирается в нечто, подобное неподвижной стене. Свободная рука механизма тут же превращается в наполненный раскалённую пневмуссией дубинку, которой робот пытается ударить по внезапной преграде, но Кайон действует быстрее. Он перехватывает оружие у запястья механизма одной рукой, а второй упирается в её корпус, после чего резко тянет конечность на себя. Жандарм очень быстро просчитал в своей полной шестерёнок голове, что совершил ошибку, но его жалкая попытка вырваться лишь дала инквизитору желаемое - рычаг. Натянутая в мёртвой хватке рука, попытка машины вырваться и её опрометчивый шаг назад в одно мгновение привели к очередному броску робота прямо перед носом Луки и прижавшихся к стенке бандитов. Автоматон с грохотом приземлился на спину, а Кайон тут же надавил на его корпус коленом, после чего наконец позволил себе кое-что очень просто и человечное - жестокость. За несколько секунд, голыми кулаками, Вестник стал колотит механизм по туловищу и голове с эффективностью отбойного молота, сминая корпус и внутренние механизмы в сплошной лист металла.

Эта сцена насилия над механизмом правопорядка закончился столь же стремительно, как и началась, когда Кайон нанёс завершающий удар, что гулким эхом разлетелся по всему залу. Не теряя ни секунды, он переключился на приходивших в себя людей, что до этого были прижаты к стенам с помощью Анемо вихря. Те, что были ближе всего к Луке получили по одному прямому удару в живот с такой силой, что один из бандитов тут же вывернул содержимое своего желудка себе под ноги. Кайон двигался быстро, даже слишком, а в перерывах между своими ударами стоял совершенно ровно, как будто бы и не врывался на место преступления.

Противный скрежет из противоположного конца зала стал неприятным знаком того, что кто-то из бандитов всё же умудрился улизнуть и активировать перегородку между залом и тоннелем. Вестник мог бы попробовать добежать до двери и попробовать остановить механизм, встав между створками шлюза, но он всё же пришел в этом место не для внезапного геройства. Оценив масштаб потасовки и заметив, что усилиями герцога сопротивление людей и роботов постепенно сходит на нет, Кайон перенёс своё внимание принесенные для обмена товары. Отброшенные после срыва переговоров ящики с разобранными жандарматронами он оставил в покое, но вот контейнеры, любезно оставленные второй стороной обмена, представляли из себя куда большую ценность. В  любезно расставленных металлических контейнерах находилось несколько десятков стеклянных сосудов, заполненных жидкостью разной степени мутности. Изначально Кайон хотел незаметно пробраться в этот зал, забрать несколько бутылок и скрыться до того, как Ризли и его люди начнут облаву, но теперь придётся как-то договориться.

[indent]Итак, вот он, момент, когда судьбы сходятся в одном месте, как множество паровых шестерёнок, увлекающих друг друга в их вихревом танце. Заброшенный край крепости Меропид стал ареной схватки, где свет факелов отбрасывал зыбкие тени на старые каменные стены, а воздух был пропитан запахом масла, дыма и пороха вперемешку с отсыревшим, ржавым и солёным привкусом глубины.

[indent]Теа нашла укрытие за массивными деревянными ящиками, набитыми металлическими деталями и инструментами. Хотя она не была воительницей, её ум и наблюдательность могли помочь союзникам. С пылким взглядом она следила за каждым движением врага, а её голос, тонкий, но настойчивый, разрезал суматоху боя: «Герцог, сзади!»

[indent]Сражение разгоралось с новой силой, но во всей этой картины была одна деталь, которая привлекла внимание Теа. Герцог Ризли и Кайон, два воина, казалось на мгновение, соревновались между собой, словно каждый хотел доказать своё превосходство. Удары их были сильны и красивы, каждый апперкот и взмах клинка становились частью диковинного танца смерти. Теа вздохнула тяжело, но её ум, требующий порядка даже в хаосе, начал вести счёт. Она металла взгляды то на одного, то на другого бойца, молча подсчитывая каждое попадание и каждый уклон.

[indent]Кайон, тот самый особо опасный заключённый, чья камера была опустошена не без его же участия, бесшумно пересекал пространство между тенями врагов. Его действия казались хаотичными, но Теа заметила в них странную целеустремлённость. В какой-то момент она даже уверилась, что он действительно сражается на одной стороне с ними, а его прошлый не то угроза, не то просто рычание вдруг показались словами заботы. Поэтому она без угрызений совести громко окрикнула его: «Месьё,  энергетический блок у него под левой рукой, ударьте туда!»

[indent]Со временем Теа поняла, что бой принял несколько иной оборот. Между герцогом и Кайоном возникла странная ривальность, которая выливалась в эстетику движений, в виртуозность их ударов. Они словно соревновались, кто из них более эффективен в своей жестокости, кто уложит больше врагов и кто исполнит более зрелищный апперкот. Теа вздохнула тяжело, наблюдая за этим зрелищем. Она не могла позволить себе отвлекаться на них, но уж если таков был их выбор — она начала вести счёт; в конце концов, ничто не успокаивало Теа так, как аналитически верные данные. Вдруг они захотят выяснить победителя.

[indent]Пыль боя слегла, а последний из автоматонов упал на пол с глухим стуком. Герцог Ризли распределил людей и, разумеется, должен был предложить ей отступить. Но Теа, показывая свои руки, обделанные ранами, которые уже начали заживать, отказалась. «Смотрите», — сказала она, показывая бледные рубцы на своих изящных пальцах, — «Я ещё могу быть полезна здесь.» Кровавые следы на кружеве манжета свидетельствовали о недавнем применение Анемо сил, но глаза Теа горели решимостью.

[indent]Молчаливое возмущение молодого Люка, который был оставлен герцогом командовать группой, было ощутимо даже среди остывающего воздуха мрачного тоннеля. Теа, замечая его раздражённые взгляды, подняла подбородок и, с манерной учтивостью, отрезала:

[indent]— Месьё Люка, я уверена, что вы справитесь с управлением без меня. Я предпочту остаться и обеспечить поддержку Его Светлости здесь.

[indent]Её слова звучали как приговор, а в глазах читалась непоколебимость решения остаться и завершить начатое.

⁂

[indent]Они подошли к массивной двери, украшенной сложным орнаментом шестерёнок и винтов, которая, несмотря на все усилия, осталась неподвижной. Теа, оценив ситуацию, предположила, что это из-за системы герметичности, которая не позволяла открыть дверь, пока предыдущая не будет закрыта.

[indent]— Я вернусь и закрою её, — произнесла она и, повернувшись на каблуках, удалилась.

[indent]Когда она повертела колесо затвора, по воздуху пронёсся странный скрежет и щелчок. Теа нахмурилась, улавливая нотку неправильности в звуке механизма, но, решив, что пока нет причин для беспокойства, вернулась к первой двери. Однако дверь всё ещё не поддавалась. Теа упёрлась руками в бока и взглянула на герцога.

[indent]— Может быть, механизм заело, — предположила она. — Ваша Светлость, не могли бы вы попробовать повернуть этот вентиль?..

[indent]Теа просто была вежливой. Никаких сомнений в дюжей силе герцога у неё не было. Скрежет был ужасающим, когда вентиль действительно провернулся, но следом вырвался из резьбы и упал к их ногам. Дверь по-прежнему оставалась неприступной. И вдруг раздался гул, который быстро перерос в страшный шум, наполняющий всю комнату. Водопроводные трубы под потолком начали шуметь под сильным давлением и трескаться в нескольких местах, обрушивая потоки горячей воды и клубы пара на пол.

[indent]— А, так вот что это был за звук, — произнесла Теа со спокойствием, неуместным для данной ситуации, больше похожим на уже выжженные дотла нервы, недостаточные для реального беспокойства. — Контрабандист, видимо, саботировал замок шлюза с той стороны, исказил резьбу, и теперь, когда мы попытались открыть дверь, система не выдержала.

[indent]Она вздохнула и, быстро осмотревшись, с усилием забралась на один из грузовых ящиков, устроилась на нём, подобрав под себя ноги, и подняла взгляд к потолку, из которого брызгал жар.

[indent]— Жаль, что проспектометр не уловил этот дефект сразу.

Наверное, в момент когда замок на наручниках щёлкнул, любой другой негодяй самодовольно бы ухмылялся, осознавая собственное превосходство. Вся ситуация просто кричит о возможности доказать блюстителям порядка свою ценность, свою власть над ситуацией. Кайон действительно мог бы, вальяжно покачивая корпусом, неспешно пройти к заклинившей двери и, намеренно играя на нервах Герцога, тянуть время до его с леди де Роз спасения. Но он действовал иначе.

Как только ограничители были сняты с его рук, Кайон без всякой задержки направился уверенным шагом прямо к выходу. Он двигался плавно, даже слишком плавно для человека, под ногами у которого собирается всё больше горячей воды. Он не шарахался ни от гулких звуков, ни от резко пробивающихся с потолка струй кипятка, его нисколько не смущал пристальный взгляд Ризли, как не смутило до этого абсолютно невинный испуг Теа.

Кайон приблизился к двери с той стороны, где она упирается в металлические створки и приложил к ней свои побелевшие от элементальной энергии ладони. Сила Крио, которую воплощал в себе Скорбящий Иней, стала расходиться странным геометрическим узором, плавно добираясь до столь нужной чудовищу детали – гидравлических поршней. Хранящаяся в них жидкость под влиянием осквернённой энергии Вестника стала превращаться в лёд, занимая всё больше и больше места. Если бы это был естественный процесс, то металлический каркас механизма смог бы выдержать такой напор, но не когда на материю воздействует сила элемента. Пальцы Кайона как будто бы примёрзли к двери, но это всё было лишь способом проникнуть в самые далёкие элементы механизма. И вот, раздался долгожданный треск, и Кайон обратился к Ризли.

— Давай.

Конечно же, никаких дополнительных уточнений и не требовалось, и ослабленный механизм оказался сломлен под коллективными усилиями стража Меропида и его узника. Увы, это не остановило приток воды, но и здесь Скорбящий Иней не стал медлить. Просунув свою руку в образовавшийся зазор в стене, Кайон позволил себе потерять ещё немного человеческого обличия, дабы дотянутся до регулирующего давление механизма, что оказался заморожен вместе с элементами гидравлики. Впитав остатки своей энергии Крио, вестник активировал естественный механизм защиты крепости Меропид, что контролировал перепады давления между залами и коридорами. Хоть и повреждённая из-за саботажа контрабандистов, но всё же исполняющая свою задачи система обнаружила затопление и стала автоматически перекрывать всевозможные трубы, сводя гул кипятка на нет. Однозначно, Кайон знал о своём месте заточения куда больше рядового преступника, и теперь он и Теа своими собственными глазами убедились, что это вполне в его силах – узнавать секреты. Но знал ли про самый важных из них?

Уловив мгновение покоя, Кайон всё же возвращает себе прежний, человеческий облик, Проводя ладонями снизу вверх по своему лицу, будто бы натягивая остатки воска на свой череп. Несколько секунд после этого заключенный ещё кривляется, словно отходящий от обезболивающего пациент зубного врача, а затем разворачивается к герцогу с ассистентом, протягивая свои руки для повторного закрепления наручников.

— Прошу. — Всё также равнодушно говорит Вестник, глядя прямо в глаза Ризли. — Уверен, так будет правильно. А что до вашего первого вопроса… Я вам не враг и не угроза. Пока.

На протяжении всего пути обратно Кайон идёт молча, ощущая на себе раздраженный взгляд Разли. Вестнику хочется обернуться и позлорадствовать над человеческой беспомощностью, но он сдерживает себя, ведь до этого сам позволил вернуть металлические браслеты с цепью на свои руки. Герцог всё ещё оставался главой крепости Меропид, Теа всё ещё оставалась его преданной подчинённой, а сам Кайон всё ещё был полноправным узником этого “исправительного учреждения”. Могла ли эта крепость исправить предвзятое отношение каэнрийца к жителям Тейвата? Он сам не верит в то, что при парящей в небе Селестии и восседающем на своём престоле Архонте что-то может поменяться для жителей семи королевств, однако Кайон не мог ответить “категорически нет” на этот мысленный вопрос.

Он своими глазами видел как самоотверженно трудятся здесь все те люди, кого отвергло общество “над ними”, как они день изо дня выполняют свою квоту, а потом собираются в группы и занимаются всевозможными делами. Кто-то праздно, кто-то глупо, но также были и те, кто уходил так глубоко в недра Меропида, что даже Кайон не мог знать наверняка зачем. Он понимал, что это нечто из тех тайных проектов, о которых шепчутся заключенные. Вестник знал точно, что это как-то связано с пророчеством, что всё под личным контролем Ризли и что никто из его приближенных (как, например, леди де Роз), ни за что не поделится этим секретом добровольно. И это интриговало. Инквизитор Ордена, презирающий Небесный Порядок и его последователей находил удивительно интересным факт того, что именно в этом изолированном месте плетётся некий таинственный заговор…

От размышлений приходится оторваться, поскольку Ризли подаёт голос. Заключенный провожает немигающим взглядом девушку, словно пытаясь напоследок запомнить её выражение лица в мельчайших подробностях. Но вот одно мгновение и всё внимание каэнрийца сосредоточенно на герцоге. На новый толчок Ризли встречает сопротивление, однако Кайон всё же заходит в пустую палату медпункта. Пока в царстве Сиджвин спокойно, у них с Ризли представилась столь редкая возможность поговорить один на один.

— Изучить, да. — Честно отвечает Вестник, следя за передвижением герцога по палате, вращая головой словно захвативший свою цель автоматон. — Но не сам. Я не учёный. Логово подходит, хорошее слово, да.

Уточнять, правда, каким именно образов Кайон планировал “утащить в логово и изучить” он не стал, лишь изменил выражение лица с абсолютно равнодушного на что-то более серьёзное: глаза полностью раскрыты, губы поджаты, голова чуть наклонена вперёд. И никаких встречных вопросов, никаких уточнений или попыток нащупать грань дозволенного, нет, Вестник играет роль послушного заключённого так, словно и не показывал своего чудовищного нутра. Да и разве будет такой послушный Кайон проблемой, когда у Ризли под носом проворачивают такой беспредел, как контрабанда?