Время словно останавливается, когда в поле зрения попадается нечто необычное.
Вот уже довольно долго он следовал за заинтриговавшим его мерцающим созданием, что, трепыхая полупрозрачными голубоватыми крыльями, влекло за собой ученого, время от времени вносящего записи в небольшом зажатом под мышкой блокноте.

Сперва он подумал, что это обычная кристальная анемо бабочка, что не было редкостью и чем-то необычным в Мондштадте, который они вдоль и поперек исходили с учительницей.

Но приглядевшись поближе, он заметил нечто не свойственное виденным им ранее - на крыльях у этого насекомого обнаружились ледяные наросты.

...Природа мудра. Живые организмы наделены удивительной способностью со временем приспосабливаться к изменяющимся условиям и пример тому сейчас он видел пред своими глазами. Все те изменения и есть та самая природная мутация, что, похоже, происходила уже в течение длительного срока. Ускоренные же ее вариации они уже не раз наблюдали в их лаборатории, собирая для своих целей различные, начиная от простейших, виды. А результаты порой превосходили его воображение.

Он хорошо знал историю этих гор. Они с учительницей провели немало времени, исследуя руины некогда процветающего королевства. Когда-то здесь все было иначе: эти склоны были цветущими, на них росло множество всевозможных культур, кипела жизнь во всех ее проявлениях. Когда-то очень, очень давно. Теперь это место - холодные и одинокие снежные пики, известные жителям близлежащих регионов как места отчужденные и порой небезопасные, хотя он находил в них свое очарование, понять которое мог не каждый.

...А боги жестоки.

Не стоит. Его предназначение - познание мира, поиск истины - вот зачем он существует. Ему должно уметь быть беспристрастным. Избавляться от примесей, принимать любые знания - альбедо. Предназначение, заключенное даже в имени, данном ему учительницей, смиренно им принятое. Как много тех, кто могут сказать, зачем были рождены на этот свет?

За его размышлениями крылатое насекомое, присевшее было на сухую ветку, вновь вспорхнуло, и, плавно направилось к прилеску, за которым виднелось множество густых высоких деревьев. Не желая терять создание из виду, Альбедо снова последовал за ним, все еще намереваясь заполучить образец, но таким способом, что не навредит этому созданию, продумывая таковой по пути.

...Пока его внимание не отвлекли непонятные звуки.

Сложно было сходу сказать, кому они могли принадлежать, что заставило его слегка свести брови в недоумении, перебирая в памяти всевозможных существ.
На хиличурлов, встречавшихся здесь не менее часто, чем в других регионах, непохоже.
Ни на один из немногочисленных [по крайней мере, известных ему лично] местных видов животных - тоже.
Что еще оставалось?

Возникшая заминка позволила кристальной бабочке все же скрыться из виду, пока ученый в непонятках вертел головой, пытаясь найти и установить визуальный контакт уже с источником непонятных звуков. А потому больше не оставалось вариантов, кроме как его найти, так что Альбедо последовал к участку с густыми деревьями, откуда, как он смог определить, раздавались звуки.

Находка была... неожиданной.
Весьма.

Маленький человек.
Ребенок.

Это... обескуражило.

Что здесь делает человеческое дитя, да еще в одиночестве?

Похоже, с ним что-то произошло, если тот стоял посреди леса и тихо плакал, пряча в ладонях лицо и сперва, видимо, даже не замечая, что за ним уже внимательно следят, хотя Альбедо подошел уже достаточно близко.

...Вдох-выдох.
Он не очень-то хорош в общении с людьми. А с такими маленькими - тем более. Но уйти, не поняв в чем дело, он не мог. Потому...

Больше не таясь, Альбедо подошел к мальчику и остановился лишь когда их разделяло расстояние примерно одной вытянутой руки, что позволяло рассмотреть свою новую находку как следует. И когда дитя обернулось, их взгляды, наконец, пересеклись.
Интересно. У ребенка, ко всему прочему, еще и довольно необычная внешность.

Нужно что-то сделать.
Например, переключить внимание. Может... показать что-нибудь необычное? С маленькими детьми, как он знал из небольшого личного опыта, это срабатывало.

– Ты плачешь? – С интересом изучая очевидно заплаканное и раскрасневшееся лицо, но вынудив задуматься, тем временем он мягко взял его за руку. Перевернув ту ладонью вверх, он положил на нее маленькую сухую веточку и накрыл своей ладонью сверху, заодно послав тому легкую улыбку.

Спустя секунду между их сомкнутых вместе ладоней возникло золотое свечение.

Стоило ему стихнуть, Альбедо аккуратно приподнял свою, позволив раскрыть крылья живому существу - на протянутой ладони мальчика, трепыхая крыльями, теперь сидела кристальная бабочка - дальняя родственница той, что улетела.

Похоже, сработало. Утерев лицо, мальчишка переключил внимание на небольшой, как он наверное думал, фокус.

— Конечно, она такая же настоящая, как и мы с тобой, — как можно мягче, но уверенно заверил его Альбедо, внимательно наблюдая за реакцией ребенка, которая была неподдельно искренней - тот во все глаза (точнее, глаз) рассматривал кристальную бабочку, не спешившую покидать все еще раскрытую детскую ладонь. Альбедо отчасти его понимал - его и самого в первые годы жизни завораживало любое проявление живой природы, и, конечно же, тесно связанные с ней всевозможные чудеса особой алхимии, раскрываемые ему его учительницей. Потому глазеющий на бабочку ребенок просто не мог не вызывать у него искреннюю улыбку. Приятно тоже для кого-то стать кем-то, открывшим маленькое чудо.

Но внезапно сменившееся направление их начавшейся было маленькой беседы заставило Альбедо пару раз удивленно моргнуть. Ребенок вдруг весь подобрался, подозрительно на него глянул и эмоционально высказался об опасности встречаемых незнакомцев. И что он никуда с ним не пойдет. На некоторое время это даже ввело Альбедо в легкое замешательство.

... Дети - удивительные создания.

— Я просто проходил мимо, — впрочем, сумев оправиться от такого поворота, скромно произнес он и затем опять улыбнулся. Удивительно. Это дитя который раз за их короткое знакомство вызывало у него улыбку, подобного Альбедо уже давно не мог припомнить. Глядишь так скоро лицевые мышцы начнут побаливать от непривычной для них нагрузки.

— Это что же... — Ученый чуть-чуть наклонился к мальчишке, понизив голос и удивленно расширив глаза. — По-твоему, я похож на того, кто способен на злодеяние? — Еще и бровь вскинул, для пущего эффекта. Этот ребенок, действительно, начинал его забавлять.

Ну, по крайней мере, тот больше не грустил, что уже было большим достижением. Если еще некоторое время назад Альбедо немного переживал из-за своего скудного опыта общения с детьми, то сейчас былой неловкости как не бывало.

— Ладно, я раскрою тебе тайну. На самом деле, я здесь кое что ищу. Видишь эту красавицу? — Он мягко кивнул на бабочку, которая, после его слов, наконец мягко спорхнула с ладони дитя, плавно закружив вокруг его темноволосой головы. — Я ищу похожую на нее, но она... особенная. Знаешь, на Драконьем Хребте есть ледяные кристальные бабочки, которые живут только здесь. Удивительно, да? Я хочу... разгадать ее секрет.

Замечание об опасностях, с которыми можно столкнуться на Драконьем Хребте, вновь вызвало усмешку. О, кабаны далеко еще не самое страшное, что могло поджидать в этих горах, но Альбедо не собирался запугивать мальчика.

— Нет, кабанов я не боюсь, — проследив взглядом за бабочкой, ответил ученый, стараясь не усмехаться на каждую его реплику. Что-то ему подсказывало, что и без того подозрительно настроенное к нему дитя, это точно бы не оценило.

Но сказанное далее заставило вовсе не усмехнуться, а немного даже нахмуриться. Этот ребенок уже встречался с разбойниками? И не раз? В своем-то возрасте? Судя по всему, да, раз рассуждает с таким знанием дела. В какие же передряги он попадал?

Альбедо снова окинул его изучающим взглядом - тот выглядел ухоженным, одежда была новой и за мальчишкой явно хорошо смотрели. Похоже, он из благородной, даже богатой семьи. Но что-то в нем упорно не вписывалось в эту благополучную картинку. Он не был похож на тех других детей из богатых семей, которых видел раньше Альбедо. Ученый не слишком-то хорошо разбирался в людях, но все же мог распознавать кое какие вещи.

Ребенок перед ним ощущался до крайности уязвимым. Да, наверное, именно так можно объяснить это чувство. Дети, выросшие в действительно благополучных семьях, были окутаны этой аурой защищенности и некой беспечности, с которой они обычно смотрели на окружающий мир. Они бы точно не стали всматриваться в каждого прохожего, ожидая опасностей и подвохов на каждом шагу.

Разгадка открылась ему быстрее, чем он успел это обдумать - мальчик сам ее выдал, признавшись, что он приемный. Это многое могло объяснить. Но, кажется, он не очень-то этим расстроен? Он солгал? Нет, все же, вряд ли.

— Сочувствую..? — Не очень уверенно протянул ученый, не сводя взгляда с выражения лица мальчишки. Он все же не был до конца уверен в уместности сейчас таких проявлений, как сопереживание и сочувствие со своей стороны. Общаться с людьми нелегко, а с детьми - тем более, потому он был на мало изученной территории в данный момент.

Ребенок, впрочем, не выглядел опечаленным, наблюдая за уже вспорхнувшей с его руки бабочкой.

А дальше принялся засыпать Альбедо вопросами.

Теперь он куда больше походил на обычного ребенка своего возраста, чем несколько минут назад. Исчерпал лимит подозрительности и, наконец, немного расслабился? Альбедо на это надеялся, потому что быть объектом для всяческих подозрений, конечно, хоть и было немного забавно, но все же не очень-то приятно, когда хотелось построить с ребенком нормальный диалог.

— Да, изо льда.

Альбедо на миг прикрывает глаза и на губах его вновь улыбка, он будто бы вступает в свою родную стихию.

— Эти бабочки такие же живые, как и известные тебе их более беспечные собратья, — открыв глаза, он снова взглянул на все еще порхающую неподалеку них обычную кристальную бабочку. — Но так как им пришлось жить в таких суровых условиях, как эти, они сумели как-то приспособиться к особенностям окружающей их среды. Это потому, что кристальные бабочки - такие же элементальные создания, как, к примеру, слаймы или феи, и приспосабливаемость заложена в их природе. Со временем они обзавелись ледяными наростами на своих телах, образовывающие невероятно красивые узоры, а также способностью противостоять очень низким температурам. Таким образом, полагаю, их можно отнести к элементальным крио созданиям. Поэтому, как исследователь, я... очень хочу ближе познакомиться с ними.

Сделав паузу и немного выпрямившись, он глянул на мальчишку немного обеспокоенно - не переборщил ли он, пустившись в эти разъяснения? Хоть он и старался говорить понятным для ребенка языком.

— К тому же, по моему скромному мнению... Крио - самый красивый из всех элементов.

Что же, искренность - за искренность.

Мальчишка принялся горячо рассказывать про обитающих здесь кабанов - видно, уж очень зацепила его эта тема. Его сильно впечатлили эти животные, о которых явно в красках рассказывал ему приемный отец.

Стоит признать, что здесь действительно обитает один очень редкий вид снежных кабанов, который куда опаснее тех, что встречаются в лесах Мондштадта, так что некоторые рассказы были вполне себе правдивы. Хотя их ареал обитания находится намного дальше от той местности, где они сейчас находились.

Но, все же, приемный отец этого ребенка отпустил его бродить здесь одного - неужели совсем не боялся за его жизнь? Или таким образом учил самостоятельности..? Во всяком случае, если подумать, это не казалось Альбедо такой уж хорошей идеей.
А хорошей было что? Взять его за руку и отвести поскорее к отцу, пока не стемнело. Да, так и следовало поступить. Может, заодно стоило объяснить, что в последнее время Драконий Хребет не так уж и безопасен для прогулок. Даже в этой области, которую частенько любили посещать различные искатели приключений, где дорожки были уже хорошо протоптанными и даже кое где специально раскладывались запасы для путешественников (обычно, небольшие свертки с вяленым мясом и другими не скоропортящимися продуктами).

Особенно небезопасно было в той области, где располагались останки когда-то павшего здесь дракона. Здесь творились очень странные вещи. И если порой в этих горах бесследно пропадали даже опытные путешественники, то что говорить о детях?

Но пока что он слушал его, не перебивая. Жаль было бы вот так вот его прерывать. Все-таки, на редкость милый и смышленый ребенок, от которого с лица ученого все время не сходила улыбка. Что тоже удивительно - обычно он не был таким эмоциональным. По крайней мере, с людьми, которые, в общем-то, уже давно не особо его интересовали, как вид. Другое дело - кристальные бабочки, из рода той, которую он сегодня упустил... Вот уж действительно редкость. Сложно представить, когда ему еще предстанет возможность такую поймать.

— Хмм, дай-ка подумать, — в ответ на заданный ему вопрос, Альбедо хорошенько призадумался, приложив палец к своему подбородку. Выглядело это даже немного театрально, алхимик и правда откровенно забавлялся сейчас. Неожиданно приятное разнообразие в череде более привычных ему дней. Простые и незатейливые, многочисленные детские вопросы его вовсе не напрягали. Ему дай волю и чуть больше времени - и любопытное дитя на каждый получило бы развернутый ответ.

...Но, кажется, этому не суждено было сбыться.

Боковое зрение выхватило какое-то резкое движение справа от них. За одним из каменных выступов промелькнуло что-то белое, лохматое и очень громадное.

И, что главное, это на бешеной скорости неслось уже прямо на них.

— Лавачурл!

...Гигантский снежный лавачурл, окатила его холодом мысль. Альбедо таких еще не видел, хотя провел на Драконьем Хребте уже очень, очень много времени. Эти горы все равно всегда находили, чем удивить.

Но размышлять об особенностях данного представителя было некогда, у него сейчас была задача важнее - спасти ребенка, который такой реакцией явно не наделен, и уж точно не сможет себя защитить.

Гигант преодолел уже половину расстояния до места, где стояли они с мальчишкой, времени совсем не оставалось. Он действует быстро - наклонившись, хлопает ладонью по земле, и между ним и лавачурлом тут же вырастает Цветок Солнца. Тот не наносит особого урона, но даже отвлечение внимания уже многого стоит - Альбедо тут же подхватывает ребенка за пояс и, прижимая его к своему плечу, спешит скрыться как можно подальше отсюда.

Но удача сегодня явно была не на их стороне. Очевидно, быстро оклемавшись, лавачурл, взревев, принялся их догонять, сметая на своем пути все мелкие препятствия и сотрясая землю тяжелыми шагами. Альбедо, которому в таких условиях и так было непросто передвигаться, это землетрясение в итоге сбило с ног.

Это легко могло быть концом, будь Альбедо простым человеком. Но он таковым, к счастью, не был, поэтому, едва почувствовав под одеждой тепло, идущее от подвески с его Гео глазом бога, сосредоточил на нем все силы. Следующий удар лавачурла пришелся прямо по кристальному гео щиту, что золотистым куполом накрыл их обоих.

К счастью, тот выдержал и этот, и последовавшие за ним удары, вколачивающие их все глубже в толщу снега.

Пока где-то вдалеке не послышался еще один шум.

Он хорошо знал этот звук - в горах он не предвещал ничего хорошего.
Похоже, что гигантский лавачурл спровоцировал сход снега с ближайшего к ним склона.

— …Все будет хорошо. Не смотри.

Он прижал к себе мальчишку и зажмурился сам. Он не знал, выдержит ли этот щит еще и сход лавины, но сейчас на это были все надежды.

...Когда все стихло, и они вроде вроде как остались целы, Альбедо открывает глаза и оглядывается.

Щит, как был - держался на месте, немного светясь.

И это было единственным скудным освещением в их маленькой клетке.

Потому что вокруг их плотно облепил снег.

— ...Чтож, по крайней мере, мы живы.

Теперь бы отдышаться и привести мысли в порядок.
Подумать, как им быть дальше.

Стоило всему утихнуть, и не прошло много времени, как в этой самой тишине один за другим раздались всхлипы.

Альбедо вовсе не был бесчувственным (как могло, возможно, показаться из-за его малой внешней эмоциональности), и вид плачущего ребенка, хоть и не рвал ему душу, но чувство жалости, желание успокоить и защитить - определенно вызывал. Хотя поначалу Альбедо не прерывал его, дав возможность хоть немного высвободить накопившиеся эмоции, понимая, что сейчас это важно, и проявляя лишь молчаливое соучастие, ограничивавшееся мягким похлопыванием ребенка по плечу.

— Конечно же нет, мы здесь не умрем. Мы просто посидим тут какое-то время, чтобы убедиться, что тот большой и страшный лавачурл ушел достаточно далеко и больше не вернется, а потом выберемся отсюда. Ладно?

Альбедо коснулся ладонью чужой макушки и медленно по ней погладил, стараясь вложить в свой голос и в этот жест как можно больше уверенности. Мальчик не должен почувствовать и толики сомнений в его голосе, иначе все старания будут напрасны, и детскую истерику будет уже не остановить. Это сильно бы им помешало. Ситуация была не из простых, и Альбедо еще предстояло хорошенько поразмыслить над тем, как им выбраться из этой снежной могилы. И желательно придумать это как можно скорее, пока снег над ними не затвердел.

— А насчет своих отца и брата не волнуйся, лавина отрезала нас от той стороны. Лавачурл бы туда не побежал, — это было ложью в обоих случаях. Но мальчик на тот момент прижимался к нему, зажмурив глаза, дав сейчас эту возможность солгать. Оставалось надеяться, что родственники этого мальчишки достаточно удачливы, и их пути с этим гигантским монстром не пересекутся.

А еще стоило потом как-нибудь связаться с Ордо Фавониус и сообщить им об этом эпизоде, пусть наконец проконтролируют хождение здесь простых людей без специальной подготовки. А особенно детей. На Драконьем Хребте, где часто пропадают даже опытные путешественники, им точно не место. В этих горах можно было свернуть в двух шагах за ближайшую сосну и больше никогда не найтись - и никакие карты тут не помогут. Они с учительницей изредка встречали разбросанные по горам вещи таких неудачливых путников - и это еще в лучшем случае. В худшем же случае они встречали и останки тех, кому они принадлежали. Если у них было время и возможность, то хоронили их немного лучшим образом. Но с горы эти останки никогда не возвращались.

Интересно, слышал ли мальчишка страшные истории об этом месте? Или же ему предпочитали рассказывать только сказки вроде тех, что тот уже сегодня упоминал? Как бы то ни было, накалять обстановку еще больше не хотелось.
А сказки, к слову, не такая уж плохая идея для того, чтобы скоротать немного времени, пока он удостоверится, что угроза действительно миновала.

— И раз уж мы пока сидим тут без дела, то как насчет того, чтобы послушать небольшую историю? Ты ведь любишь сказки? — Все дети их любят, и этот мальчишка наверняка тоже. А у Альбедо была даже собственного сочинения.

— Конечно, сможем, — Альбедо повторил на этот раз более твердо. Мальчишка, похоже, перестал паниковать, поэтому необходимо было закрепить этот успех. — Обещаю.

Глядя, как тот утер рукавом лицо и взял себя в руки, алхимик испытал облегчение. Ведь он понятия не имел, что стал бы делать, если бы его убеждения оказались безрезультатными. Может, он и знал тысячи алхимических формул, но никогда не изучал вопрос, как обращаться с человеческими детьми. Что сказать, повезло.

Убрав ладонь с растрепанной синеволосой макушки, Альбедо улыбнулся и поудобнее уселся на земле, затем похлопав рядом с собой, жестом предлагая сесть на краешек своего теплого плаща - мальчишка маленький, места ему в самый раз, и не мерзнуть же на голой земле.

— Тогда, — когда они оба относительно удобно устроились, ученый на миг прикрыл глаза, собираясь с мыслями. — Я расскажу ее тебе. Эта сказка называется «Сны маленького камешка». И ты первый, с кем я ею поделюсь.

Быть может, первый и последний.
Когда Альбедо снова размыкает веки, его глаза, казалось, слегка замерцали - в тон окружавшему их куполу.

— Жил-был однажды на свете маленький камешек. Среди всех камешков он единственный, кто наделен был способностью мыслить и чувствовать. Днями напролет он лежал под солнцем средь высокой травы в окружении своих друзей - разных мелких и больших зверушек. Но на самом деле он никогла не был счастлив. Мысленно он порой вопрошал - «Почему же среди всех я родился всего лишь маленьким камешком?». Любой другой казался ему куда счастливее, но не постичь никогда маленькому камешку в действительности жизнь других существ. Однажды, засыпая и глядя на реку с резвившимися в нем цветастыми рыбками, он подумал: «Вот бы стать хотя бы одной из этих рыбок». И - о чудо - он обнаружил, что желание его чудесным образом исполнилось. Теперь он мог свободно плавать в реке, любуясь удивительным подводным миром и наслаждаясь играми со своими собратьями. Но... он все еще не чувствовал себя счастливым. Порой, бросая взгляды наверх, в растилавшиеся над ним голубые небеса, он завидовал птицам, у которых есть крылья. Ведь они могли свободно парить в небе и видеть гораздо больше, чем могла за свою жизнь увидеть какая-то рыбка. И однажды, уснув, он стал птичкой. Теперь он, радостно порхая в небесах, смог облететь полмира, пока не устали его маленькие крылья. Ему открылость множество удивительных мест. Но он не ожидал, что даже став птичкой, он все еще будет несчастлив. Потому что теперь ему захотелось подняться еще выше. Так что каждый день смотрел он с завистью на солнце. И в конце концов, уснув в последний раз, он обнаружил, что из птички он стал солнцем. Теперь он светил с небес на землю, согревая своими лучами весь мир. Ему открылась вся земля во всей своей красе. Она была перед его глазами и не было ничего, что он бы не знал и не видел. Но он не ожидал, что это окажется грустнее всего. Потому что, хотя он был выше всех в небесах, он находился там в полном одиночестве. Совсем один. Никто из земных жителей даже не задумывался о его существовании, воспринимая его свет как должное, а ему было никогда больше не дотянуться до них. С высоты своей он смотрел, как все живые существа внизу счастливы, не терзаясь подобными мыслями. Сердце его было разбито, он сожалел о прошлом и думал о том, как все это было глупо. По правде, он мечтал снова... оказаться тем маленьким камешком.

Альбедо замолчал, своим видом давая понять, что это конец сказки. Он сомневался, поймет ли ребенок суть этой истории, но все же, ему действительно интересно было узнать, что скажет сидевший рядом мальчишка. Ведь с его высоты воспринималось все иначе. А истина могла таиться в совсем другом месте.