Над Склоном Зимородка раздался короткий чистый звук. Подобно маленькой неприметной птице, пригретой солнечными лучами, он упорхнул в высокое небо, оставляя после себя затихающее эхо, затерявшееся в каменном пейзаже меж старых колонн, посвященным маскам Якс. Спустя мгновение, томительную паузу, подобную тишине между вспышками молний и звуком рокота, докатывающимся до слушателя, что заметил лишь извилистый рисунок электро на фоне тяжелых туч, зазвучал новый, более уверенный и протяжный звук флейты, запевший старый, почти позабытый мотив из прошлого.

Восторженный ветер подхватил и его, заботливо разнося дальше, до тех пор, пока звук не затихал в новой паузе, замирая подобно листьям, что опускались на водную гладь озера Лухуа. Инструмент пел о старой битве, о героях и их деяниях, о памяти прошлого, и та песня резонировала не звуком, но чувством с видами, спокойствием и самим Адептом, бережно воссоздающим забытый мотив.

Но звук оборвался на высокой ноте, замер в нерешительности, так и не доведя мелодию до своего конца. Потревоженные птицы, подгоняемые не менее встревоженным ветром, упорхнули с возмущенным чириканьем прочь, оставляя одинокую фигуру Яксы всматриваться в силуэты гор на юге, откуда, как показалось Алатусу, докатилась тяжелая дрожь волнения.
Секунда, другая, и вот этот едва заметный шум раздался снова, тревожа не только птиц, но и сердце демона.

… будучи Адептом другой стихии, Сяо был плох во всем, что касалось чтения энергии Гео, будь то явные знаки или же едва приметные символы, проявляющиеся в легких сдвигах скал или дрожи земли, что держала на себе все сущее. Охотнику на демонов было проще пойти и проверить лично, исследуя каждый доступный уголок Ли Юэ на предмет волнений, чем довериться незримому чувству стихий, уповая на то, что в этот раз он не ошибся, спутав обычный ток энергии с действительно тревожным звоном колокольчика, что оповещал о грядущих бедах. Пусть это и занимало значительно больше времени и требовало немало сил, но зато результат никогда не подводил – какой бы ни являлась причина, она не скрывалась от взора бдительного Яксы, что нес свой дозор.

Не стал исключением и этот раз. С легким сожалением спрятав подаренную флейту, Сяо нырнул в холодные потоки ветра, почти мгновенно выходя у оживающего тракта, ведущего к старым шахтам у Разлома. Послушал ветра и доносящиеся крики рабочих, что разбирали завалы камня и руды, оставленные предшественниками, осмотрел пространство в надежде найти то незримое, что встревожило ранее, но не заметил ничего подозрительного.

Он посетил таким образом множество мест, слушая, наблюдая, но не слыша ничего необычного прежде, чем заметил неожиданную фигуру, замершую в умиротворенном пейзаже и словно бы размышляющую о чем-то. Первый порыв, привычка и знакомое действо встретить Властелина Камня так, как должно, преклоняя колено, было остановлено куда более разумной мыслью, что такому могут быть свидетели, а это может послужить причиной проблем и неудобных вопросов для консультанта. Поэтому, с печалью на сердце, чувствуя, как своим поведением он попирает былые традиции длинною в тысячи лет, Сяо просто явился по правую руку от мужчины, склонив голову в знак уважения.

– Адепт Сяо приветствует господина Чжун Ли, – явление адептов смертным пусть и было делом редким, но не таким уж и необычным, особенно, в последнее время, когда Гавань вступила во времена Независимости от божественной воли своих защитников. Пусть то и было непривычно, но не вероятно, и Якса надеялся, что не помешал своим появлением. – Могу ли я узнать о … ваших делах? – кажется, Хранитель Облаков об этом в стотысячный раз говорила Алатусу, ставя в вину его отрешенность и неосведомленность? Стоит больше узнавать о делах и целях, уточнять о здоровье и планах грядущего дня? Кто вообще спрашивает о здоровье у Величайшего из Адептов?!

Сяо неловко переступает на месте, коротко вздыхая вместе с теплым порывом ветра. Это сложно – пытаться уследить и соответствовать за традициями смертных и нравами нынешнего времени, особенно, когда сам он находился вдали от суетной толпы.

– Привели ли Вас дела в эти места или же праздная прогулка? – Алатус подстраивается под шаг бывшего Архонта, привычно идя по правую руку чуть поодаль, как когда-то давно. И пусть демон говорит одно, но сам безмолвно вопрошает, нужно ли присутствие Яксы подле, или же ему стоит отступить, дабы не мешать намеченным делам господина.

Взгляд Властелина Камня, коим он одарил подчиненного, когда тот спросил о делах насущных, пусть и на секунду, но был очень говорящим. Не будь в Сяо больше преданности и выдержки, он бы точно исчез в лемнискате ветра, оставляя после себя лишь ветер и рассыпающиеся блики анемо, коря себя за сказанные слова и дерзость. Но господин Чжун Ли жил уже не как Архонт, но человек, а значит и самому Адепту предстояло изменить своим привычкам, позволяя новому проложить неведанный ранее путь. К тому же, подобные вопросы и правда были несвойственны для Бдительного Яксы, и потому Сяо смущенно опустил взгляд, коротко вздыхая.

– Мне показалось… – уверенности в словах не хватает, но и увиливать от вопроса нет особого смысла. Уж если кто и мог не заметить изменения в окружающих землях, то точно не создатель и правитель, что долгое время оберегал Ли Юэ. – Мне показалось, ветра донесли до меня эхо далекого рева какой-то твари, – Алатус вздыхает, останавливаясь на мгновение, взглядом упираясь в горные хребты, возвышающиеся над дорогой исполинской высотой. Эти камни были свидетелями старых битв, давно погребенных слоями земли и пепла, они безмолвно хранили память обо всем, что происходило так давно, что и представить страшно. И что-то в том реве было подобно старой памяти, старым осколкам чужих битв, затаившихся в трещинах между булыжниками.

Делиться с Мораксом своими догадками и неясными чувствами, а не точной информацией, подтвержденной разведкой, а лучше – отчетом, что тварь убита и более ничто не побеспокоит смертных, – непривычно и неуютно. Сяо ведет плечом, словно бы пытаясь избавиться от давящего ощущения кармы, и качает готовой, чтобы затем обратить свой взор на господина консультанта. Демон уверен, что он для него как открытая книга, как знакомый мотив старой песни, что узнаешь с первых нот и уже заранее знаешь, чем все закончится. И все же, этот ответ – так же попытка привыкнуть к новому укладу вещей и дел.

Пока Алатус размышлял о том, что же его все же заставило оторваться от небольшой передышки между дел, кристальная бабочка, привлеченная элементальной силой, с тихим хрустальным перезвоном устроилась на его волосах, медленно перебирая крыльями. И, когда Адепт сделал шаг, дабы догнать размеренно шагающего консультанта, встревоженно вспорхнула, чтобы затем раствориться в легкой вспышке ветра, прячась от столь ретивого места для отдыха.

– Монстры в округе встревожены, и это беспокоит меня, – смущенно произносит демон, надеясь, что господин Чжун Ли не заметил, как удивленно вздрогнул от легкого пшика кристального насекомого прямо перед самым своим носом Защитник Якса. Чтобы справиться с этими чувствами, потребовалась не одна секунда, прежде чем взгляд Адепта стал вновь серьезным и острым, как нефритовая сталь копья. – Чем бы это ни было, мне должно устранить причину.

Идти за своим господином, подстраиваясь под его шаг, слушая размеренную речь и словно бы впитывая в себя окружающие звуки, так привычно, что на мгновение Алатус забывается, позволяя себе на мгновение отпустить эту тянущую тревогу и беспокойство. Будь он излишне мнителен, Властелин непременно укажет на это, ведь ничто не способно укрыться от внимательного взгляда Архонта, пусть и бывшего, что до сих пор с трепетом относится к своей стране и народу, населяющим ее.

Если же его сомнения подтвердятся, и господин консультант покинул хозяйку Ваншэна так же ведомый этим смутным предчувствием или же знанием о надвигающейся беде, Сяо окажет полную поддержку в делах господина, следуя его желаниям и указаниям, дабы помочь.