Genshin Impact: Сказания Тейвата

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Genshin Impact: Сказания Тейвата » Эпизоды настоящего » [09.09.501] Бочки, мужчины, морковки


[09.09.501] Бочки, мужчины, морковки

Сообщений 1 страница 6 из 6

1

[hideprofile][html]
<div class="nat-wrapper">
  <div class="nat-back">
    <div class="nat-info">
      <div class="nat-title">
        <p>Бочки, мужчины, морковки</p>
      </div>
      <div class="nat-desc">
        <p>Ничто не связывает так, как общая постыдная история и странное увлечение. Только отшельница поймёт другую отшельницу, и только отшельник сумеет их познакомить.</p>
      </div>
      <div class="nat-data">
        <span><a href="https://genshintales.ru/profile.php?id=426">Оророн</a>, <a href="https://genshintales.ru/profile.php?id=429">Рилай</a>, <a href="https://genshintales.ru/profile.php?id=425">Ситлали</a></span>
        <span>09.09.501
          <br>Натлан, Тецкатепетонко</span>
      </div>
    </div>
    <div class="nat-pic">
      <div class="nat-ost"><a href="https://www.youtube.com/watch?v=2fTo9PUZ5fY">Oranges & Lemons - Raspberry heaven</a></div>
    </div>
  </div>
</div>
<link rel="stylesheet" href="https://forumstatic.ru/files/0014/98/d3/15120.css">
<style>
  :root {
    --bgwidth: 896px;
    --bgpic: url("https://i.gyazo.com/698fcef40eb0601995e2a2123e28ff5e.jpg");
    --bgpos: 99% 100%;
  }
</style>
[/html]

Отредактировано Ororon (2025-04-20 02:02:45)

+3

2

День выдался ясный, с терпким ветром, пахнущим камнями, мокрой листвой и чем-то ещё, более тонким — ожиданием. Таким, что садится на плечо, покуда ты ещё на пороге, и шепчет в ухо: ну давай, начнём уже это безумие. В этот раз Оророн даже не спорил. Только усмехнулся про себя и крепче перехватил ручку плетёной корзины.

Ситлали шла рядом. Конечно, не по своей воле — точнее, по своей, но лишь наполовину. Уговорить её было отдельным искусством, из тонких ремёсел, сродни плетению серебряных нитей в полночь. Он выбирал моменты, будто ловец жемчуга на границе шторма и тишины. Не сразу, не с наскока — Ситлали таких наскоков не терпела — а терпеливо, выверенно. Ловил вечер, когда она сидела на веранде, с полузабытой книгой в руках, и бокалом красного на подлокотнике. Ждал, когда первый бокал смягчит её плечи, а второй — сделает мягче голос. И тогда между прочим, между строк и глотков, ронял:

— Бабуля, а ты ведь раньше говорила, что настоящая мудрость — это делиться. Разве нет?

Или, чуть позже:

— Ты знала, что женщины в горах, если долго живут в одиночестве, начинают разговаривать с камнями? Серьёзно. Камни отвечают, но тихо. Им бы кто-то, кто поймёт, знаешь?

Так, по капле, по слову, он вёл её к этому дню.

Склон горы начинался плавно, вытянутой ладонью скалистого великана. Ступени давно заросли травой, но её ещё можно было различить под стоптанной тропой. Оророн шёл чуть впереди, в одну руку вжал корзинку — тяжёлая, с тугими боками помидоров, пахнущих солнцем, и пучками зелени, что щекотали запястье. Другой рукой придерживал края плаща, чтобы не цеплялся за ветки.

— Тут немного в обход, — обернулся через плечо, на миг притормозив. — Прямая тропа заросла. Или это она так решила. Ей не нравится, когда приходят легко. Говорит, если хочешь добраться — потрудись.

Он не спешил. Ни шагов, ни слов. Говорил размеренно, будто рисовал путь голосом, чтобы не сбиться с ритма. Воздух густел — чем выше, тем чище, но и тем плотнее вокруг становилось молчание.

— Я, конечно, пытался. Ты же знаешь меня. Болтать — не мешки таскать. Сначала думал: ну, уговорю, как всех. Улыбнусь, мате принесу, какой-нибудь трюк — и всё. Но она другая. Не потому, что злая. Просто слишком долго одна. Тебя она ждёт. Только тебя.

Он слегка кивнул себе под нос, будто подтвердил сказанное самому себе.

— Говорят, она коронована заврианами. Потом — ушла. Не потому что не получилось, а наоборот: получилось слишком хорошо. Люди начали приходить, и приходить, и приходить… А она — человек тонкий. Когда ты слушаешь чужую боль слишком долго, она становится твоей. Вот и выбрала горы.

Тропа пошла круче, камни хрустнули под ногой. Оророн шагнул вверх, свободной рукой ухватился за корень, торчащий из земли, и подтянулся.

— И вот теперь она… как бы сказать… она гниёт изнутри. Не от тела, не от времени — от молчания. Оно её ест. Я это видел. Она говорит будто бы со мной, а на самом деле — с пустым местом рядом. Как будто тебя уже ждёт, но боится надеяться. А я не могу ей помочь. Мне слов не хватает. А тебе — хватит. У тебя же там… — он прищурился, будто разглядывая далёкий пик, но на самом деле краем глаза следил за Ситлали. — …эти твои книжки. Ну, ты поняла. Где всё про то, как в конце все целуются, а посередине — страдают.

Он усмехнулся, едва заметно, только уголками губ, чтобы не вспугнуть.

— Я не осуждаю. Честно. Даже завидую немного. У меня максимум — это сказки про трёх драконьих ведьм и один сундук с секретом. А у тебя — миры. Миры, где всё всегда возможно, если захотеть.

К тому моменту, как тропа вывела их на маленькую террасу у подножия следующего выступа, солнце успело уйти за хребет. Свет стал резче, холоднее, и тени, словно вымытые дождём, ложились на камни строгими линиями.

Он поставил корзину у большого плоского валуна. Присел рядом, стянул перчатки, спрятал их в карман.

— Она будет чуть ниже. Там небольшой лагерь у скалы. Ну, знаешь, как в сказках — ловцы снов, светящиеся узоры, и дым, который пахнет лавандой и сожжёнными письмами. Я спущусь с тобой. Но лезть — не буду. Это между вами.

Оророн вытянул ноги, запрокинул голову назад, ловя последние лучи.

— А если что — я подожду. Я умею ждать. Особенно если есть шанс, что всё это было не зря.

Пауза.

— …И да, если ты всё-таки взяла те книжки — может, потом дашь почитать. Ради расширения кругозора, так сказать.

Он снова улыбнулся. Спокойно. С благодарностью. И, как всегда, с каплей того самого лукавства, что делало его слова мягче, чем они казались.

Отредактировано Ororon (2025-04-20 13:39:15)

+3

3

Ситлали старательно скрывала, что ей совсем не нравилась эта затея.

Оророн, конечно, считал, что очень хорошо всё придумал. Услышал про драчливую девчонку-отшельницу со специфическими вкусами и сразу решил, что нужно свести её со своей бабушкой. Старательно рассказывал о том, насколько та не от мира сего, а порой – о том, как она одинока. И что больше никто не в силах её понять.

И ей не очень хотелось думать, за кого из них он её принимает.

В его-то голове всё складывалось донельзя логично. Живёт вдали от людей (как бабуля). Не любит случайных гостей (как бабуля). Весьма опасна (как бабуля). Слишком много думает о мужчинах (???) Ну, ладно, среди знакомых Оророна она, пожалуй, сошла бы за эксперта по романтике, вот только со звёздочкой на предмет источника этих знаний.

И в этом-то и была самая большая проблема.

Нет, разумеется, читать новеллы в свободное время – совершенно нормальное увлечение. Любой человек имел полное право уделять внимание своим хобби. Обустраивать очередную тайную полку под новые томики в своём жилище, два века ждать продолжения любимой серии книг, платить охотнику за заврианами, обладающему разветвлёнными связями, чтобы тот достал новинки из издательского дома Яэ, отправлять письма во все регионы, умоляя хоть кого-то из писателей провести встречу с фанатами в Натлане, и впоследствии писать гневные отзывы вдогонку, уговаривать случайных посетителей таверны разыграть сценку из «Реинкарнации в непобедимого сёгуна Райдэн»… Всё это было абсолютно нормально.

Проблема была лишь в том, насколько сильно всё это противоречило образу, который она себе создала! Грозной бабушке Итцли, которой пугали маленьких детей и чьё имя не упоминали всуе, не пристало (даже потенциально) разделять интересы с девчонкой, с которой её связывала только нелюбовь к человеческому обществу да оригинальным образом выражающийся интерес к романтике. Не хватало ещё, чтобы, прослышав о её «мирских» увлечениях, к ней домой завалилась толпа народу, заинтересованная её коллекцией новелл.

Она бы и самой себе никогда не призналась в том, что этот суровый образ уже давным-давно разрушен.

К тому же, ей предстояло не просто дать пару рекомендаций, а убедить незнакомого человека в том, что эти книжки стоят того, чтобы обратить на них внимание. Что, может быть, жестокость – не выход. И ради этого нужно было рассказать ей, что она сама в них находит. Раскрыться отшельнице, которую она впервые видит. Которая может (судя по тому, что ей рассказывали), невзирая на её статус, назвать эту идею дурацкой, а книги порвать. При мысли об этом хотелось развернуться и пойти обратно домой.

Но вот ещё – думать обо всём этом! Сейчас, топая вслед за Оророном по тропинке к жилищу девчонки (Рилай. Её звали Рилай) с увесистой сумкой в руках, думать стоило о том, как бы не попасться больше никому на глаза. Ветер трепал её волосы, как будто всё это и правда что-то значило. Даже не заглядывая в будущее, Ситлали могла с точностью сказать, что всё это кончится плохо.

Но не могла же она это сказать Оророну. Он же с таким энтузиазмом спланировал всё это, так что стоило хотя бы попытаться. Так долго подкидывал ей свои «незаметные» намёки. «Ненавязчиво» переводил разговор на нужную тему. Задавал наводящие вопросы в свойственной ему туманной манере, отлично знакомой Ситлали. Может, если бы она с детства заставляла его читать некоторые из своих новелл, он хотя бы научился бы выражаться понятно. Хотя, судя по фразочкам, что он кидал, он и так умудрился что-то прочесть. Выяснить бы, что именно, ай ладно – пусть читает что хочет, чай не ребёнок уже.

– ...Хорошо, что ты взял помидоры, – бросила она внуку, осторожно спускаясь вниз по склону.

Будет чем кидаться в неё при отступлении, мысленно продолжила она. Ну, не драться же всерьёз с этой Рилай, а она наверняка попробует. Ведь на поверку дом отшельницы окружали не только все эти романтические вещи, что перечислил Оророн, но и огромные бочки с порохом.

+2

4

Погода была чудесной.

Справедливости ради, чудесной она была не первый день, но только сегодня Рилай смогла себе позволить выбраться из своей импровизированной пещерной крепости, чтобы насладиться солнцем, воздухом и тишиной. Предыдущие дни её буквально осаждала мать, потерявшая в неравной борьбе с причудами всех своих детей. И если до старших сына и дочери добраться она не могла, то младшая, хоть и буйная, но была в зоне досягаемости. И всё ещё обладала дочерней почтительностью, не позволяющей ей бросать вызов родительнице и кидать ей в лицо по десятку флогистоновых бочек за раз, пусть даже и очень этого хотелось.

Мать пришла с традиционной лекцией, которую устраивала раз в месяц, поглощенная деланием поучить дочь жизни, попенять ей за побег из дома и пересказать все жалобы, что сыпались на неё от всех тех, кто так и не смог победить Рилай, бросив ей вызов. В итоге девушка сбежала в свою замаскированную кустами пещеру, захлопнула окно листом фанеры, а в дверях поставила пушку, отстреливаясь от родительницы, прицельно попадая той под ноги, когда женщина решалась приблизиться. Ранив таким способом лишь чувства матери, девушка выдержала трехдневную осаду, отключившись сразу как только мать сдавшись покинула её уютную поляну и выставив кордон из бочек, намекающих визитерам о том, что расправа будет особенно жестокой, если её потревожат.

Рилай вообще поражалась что люди племени совершенно разучились читать, хотя кажется только послания написанные ею. Они упрямо игнорировали таблички на тропе, раз за разом нарушая покой бедной отшельницы и выводя её из себя своими просьбами, вызовами или какой-то откровенной чушью. А казалось бы, огромные бочки с флогистоном,  расставленные у дороги, должны быть даже красноречивее слов и отпугивать быстрее ядовитой змеи. Девушка проверила три новенькие таблички с надписями: "Вам здесь официально не рады", "Уноси ноги пока они есть" и "Смерть это только начало". Краска почти высохла и завтра, можно будет установить их ещё подальше от её уютной, уединенной поляны, с таким трудом приведенной в относительный порядок. Из-за постоянных визитеров, скрепя сердце пришлось разметить площадки куда придется закопать бочки и ловушки. Это, конечно, испортит вид из окна, но позволит отстаивать своё право на уединение.

Вот что они все заладили? Одни - присоединяйся к нам. Другие - возвращайся в племя... Зачем? Ей хорошо тут. Она даже потратила ее один год, чтобы превратить пещеру - которая и без этого была уютной, в приличный дом. Со ступенями, кроватью и даже окном!

Рилай вздохнула, сев на любимый камень и взяв в руки флейту. Музыка успокаивала и позволяла ей привести мысли в порядок. Щебетание птиц и сопение подтягивающихся на звуки флейты животных - умиротворяла.

"Клянусь, если хоть кто-нибудь припрется сюда сегодня и испортит мне единение с природой.... Он труп". - Кровожадно пообещала себе девушка, выводя нежные рулады.

И словно в ответ на её мысли, раздался подозрительный треск и шум приближающихся шагов.

- Так, так, так.... Что это у нас тут? - Громко произнесла Рилай, приоткрывая один глаз и с угрозой глядя на тропу ведущую к её опушке.

Отредактировано Rilai (2025-04-28 19:43:29)

+2

5

На первый взгляд могло показаться, что всё в порядке. Ситлали вышла на поляну, сопровождаемая лёгкой музыкой флейты и щебетанием птиц. Листья кустов шелестели на ветру, создавая приятную тень. Таблички с угрозами, встретившиеся ей по пути, выглядели абсолютно не к месту.

Но шаманка отлично видела тонкий, едва незаметный след флогистона, проходивший по поляне. Даже там, где никакой опасности не было видно, явно скрывались ловушки.

Стоило сразу показать ей, с кем она имеет дело, подумала Ситлали и решительным шагом двинулась к жилищу Рилай, ловко и быстро обходя все опасные места.

Когда она застыла прямо перед девчонкой, музыка стихла, и на неё воззрился один глаз.

Ей всеми силами показывали, насколько это обыденная ситуация, словно она – единственная помеха, мешающая наслаждаться покоем вдали от людей. Но Ситлали прекрасно чувствовала исходившие от Рилай всё это время волны злости, слышала, как та с чрезмерным усердием выводит мелодию снова и снова, будто бы пытаясь забыться в потоке музыки и успокоиться.

С нажимом брошенные в её сторону, словно небрежные слова только дополняли картину.

Она застыла на расстоянии вытянутой руки от отшельницы, упирая руки в бока и глядя на неё крайне неодобрительно.

– И так-то ты обращаешься к великой шаманке своего племени? И стоило проделывать весь этот путь! Никакого уважения к старшим! – фыркнула она, смерив взглядом разлетающихся птичек.

В действительности Ситлали просто понятия не имела, с чего начать разговор. А также – чего вообще от этого визита ждал Оророн. Он что, думал, что она начнёт презентовать отшельнице книжки, как торговка на базаре? Или справляться о её самочувствии вдали от дома, как чуткий доктор? И вообще, что значит «я тут подожду», помидоры-то у него!

Оророн, как назло, остался вдалеке, на камне, и не мог ответить на эти вопросы. Но он бы услышал её даже на таком расстоянии, поэтому она громко объявила:

– Оророн, я передумала, мы уходим!

И развернулась спиной к Рилай в подтверждение своих намерений, словно готовая уходить.

Если бы ей и правда пришлось уйти после долгого пути сюда, это, конечно, было бы очень досадно.

+2

6

Оророн услышал голос Ситлали прежде, чем ветер донёс до него её настоящие слова. Тон — на грани раздражения, с той самой ноткой, которую он знал слишком хорошо. Когда она не злилась по-настоящему — ещё нет, — но уже начинала играть в отступление, будто в шахматной партии, где ей не нравились фигуры.

Он медленно открыл глаза.

Солнце почти ушло за хребет, и верхушки деревьев теперь напоминали обугленные наконечники стрел. Ветер дул с плато — терпкий, с дымком лаванды и пылью сухих трав, которые осыпались с уступов, как сорванные страницы чьего-то дневника. Воздух звенел. В нём была пауза, в которой всё затаилось. Даже птицы.

Оророн не встал. Не крикнул вдогонку, не метнулся с увещеваниями. Только наклонил голову набок и, обращаясь не к ней и не к себе, а будто бы к самой горе, почти шёпотом сказал:

— Она почти дошла. А ты уже хочешь закрыть дверь?

Он вытянул руку, медленно, с какой-то древней осторожностью, как если бы хотел погладить тонкую плёнку сна, что витала между мирами. Кончиками пальцев провёл по воздуху, рисуя невидимую спираль. Ветер будто уловил это движение — воронка пыли поднялась у камня, закружилась и осела.

— Это не про тебя. И не про неё. Это про паузу между словами. Ту, что тянется, когда не знаешь — стоит ли продолжать, или лучше сделать вид, что ничего не было.

Он снова замолчал. Лицо его было спокойным, почти бесстрастным, как гладь воды перед первым дождём. Но что-то в глазах — особенно в правом, чуть подёрнутом бессонницей — жило и двигалось, как искра, угасающая в золе.

Он поднялся. Не спеша. Как будто давал времени возможность передумать. Отошёл от валуна, но не пошёл вниз. Вместо этого — встал у края уступа, из-за которого только-только был виден краешек поляны, где внизу сидела Рилай. Он не звал её. Он смотрел в туман, набегавший с ущелья, и говорил — мягко, чуть тише обычного, с едва заметным колебанием на согласных:

— Знаешь, я тут подумал... может, это не про книжки. Может, это про то, чтобы кто-то вообще пришёл. Не потому что надо, а просто так. Без цели. С руками, пахнущими томатной зеленью, и с запутавшимся ветром в волосах.

Он расправил крылья и спланировал вниз — не шумно, не героически, а как падает лист, знающий, куда именно лечь. Приземлился рядом с Ситлали, аккуратно, немного в стороне.

Поднял корзину повыше:

— Рилай. Это не угроза. Это... помидоры.

Помолчал, наклонив голову. Потом, тише:

— То есть... это я. Оророн. И я принёс помидоры.

Оглянулся через плечо.

— И бабулю. Ну... она почти сама пришла.

Отредактировано Ororon (2025-05-15 21:51:34)

+1


Вы здесь » Genshin Impact: Сказания Тейвата » Эпизоды настоящего » [09.09.501] Бочки, мужчины, морковки


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно