Можно было бы сказать, что это хорошее настроение Чайльда, но, с другой стороны, когда оно было плохим? Мефистофель был подхвачен и посажен на плечи, а Чжун Ли и Итэру приходилось уж как-то их догонять. Игра в погоню продолжалась бы долго, да и Тарталья совсем не выдохся. При желании он бы так и навернул пару кругов по гавани, прежде чем они бы дошли до нужного адреса.
Остановила предвестника тень, буквальная. Малыш аж пальцем на неё с удивлением показал, расспрашивая: а кто это, а что это, а можно так же.
- Николай, что же ты, не пугай ребенка.
Рассмеявшись, Чайльд снял малыша с плеч, передавая его Чжун Ли, и взглянул на агента. Именно он преградил им дорогу в коридорах.
- Мы все равно уезжаем через пару дней, так какая разница? Да и лица ты все эти прекрасно знаешь. Гостей надо уважить. Зайдешь на чай? — видят боги (вернее, бог), Тарталья пытался перевести тему, но агент все равно протянул ему какую-то папку бумаг.
- От Шафровой, — последовал приглушенный маской ответ мужчины.
Взяв несчастные документы, Тарталья сначала пролистал их прямо на ходу, изучая их до самой двери апартаментов.
- Я завтра утром с ними разберусь. Никакой ночной работы, товарищ Рябинин. Вперед, отдыхать! Считай это приказом.
Из-под маски агента едва слышно вырвался вздох, прежде чем он растаял, отсалютовав. Чайльд же показал своим друзьям папку с документами уже без такого энтузиазма.
- Это работа Сказителя, но я его давненько не видел. Не удивлюсь, если он уже умотал в Снежную. Вот бы все делали свою работу как полагается.

В квартире тихо и прибрано — путешественник бывал здесь, и каких-то изменений здесь не было. Разве что на столике у стены лежали какие-то свертки, все с именными бирками родственников Чайльда. Аккуратно, в стороне и с лекарственным запахом, стояла целая коробочка пакетов и замотанных баночек, подписанная лаконично «отцу».
- Можете чувствовать себя здесь свободно, как дома. Но располагаться и занимать все хорошие места на диване не предлагаю, мы вроде не задержимся здесь.
Окна и так закрыты, а убедиться, что дверь точно заперта и никакая лишняя тень со сверхурочной работой больше не пролезет под ней, надо было. Тарталья, после короткого обхода, совершенно спокойно откладывает документы подальше от заготовленных гостинцев. Усталость его будто не нагоняла — предвестник оставался до сих пор и в такой час бодрым.

Разумеется, в обитель фатуи войти даже Предвестнику без должного внимания было не по силам - особенно в таком сопровождении. Жаль только, что интерес этот был связан с чужой работой.
Без возражений приняв ребёнка на руки, Чжун Ли может лишь тихо про себя вздыхать, с несколько более глубокой отчужденностью смотря на ворох появившихся в руке Чайльда бумаг. Куда меньшем, чем порой оказывался на его собственном столе, но божеству мелочи подобно распорядку дня едва ли мешали для ознакомления с ними под покровом ночи.
На внутреннее незнакомое убранство мужчина поглядывал с лёгким не скрываемым любопытством, взглядом чуть дольше задержавшись на столе с подарками, закоренелой привычкой кратко запоминая каждый из них. Предпочитал обычно держаться от мест обитания фатуи подальше - его благосклонность касалась лишь одного единственного человека, а не титулов, коими его величали. Потому-то все встречи проходили или на территории нейтральной, или же на его. Тем меньше вопросов от окружающих и соответствующего интереса.
Оставалось лишь надеяться, что люди Чайльда свою работу знают и беспокоить без причины неожиданно опустевшее помещение не станут.

Поздний вечер царил в Чайнике, уже знакомом взору. Порыв ветра принёс с собой свежесть.

Предложение Итэра заставило даже архонта вскинуть бровь, стоило ему заслышать слова. Остров, обустроенный специально для них? Прячет лёгкое недоверие мужчина, в собственном же неверии не видя смысла - но не может не окинуть задумчивым взором внутреннее пространство Чайника ещё раз. Всё же местные виды откликались в душе бывшего правителя этих земель приятной ноткой чего-то домашнего и уютного.
- Думаю, нам не стоит заставлять дитя бодрствовать в столь поздний час, впереди нас ждёт множество скучных с его точки зрения разговоров,- мягко соглашается Чжун Ли, передавая Мефистофеля обратно его няню. Как минимум, обсуждение тонкостей преодоления границы между двумя странами в условиях карантина едва ли попадает в поле интересов мальчишки, что даже не пытался сдерживать свои отчасти заразительные порывы зевнуть. Кажется, ребёнком тот был сейчас в большей степени, чем драконом, раз уж так легко позволил себе сдаться под гнётом усталости да в принципе смирился с откровенно человеческим распорядком дня.

Для самого Чжун Ли сон когда-то и вовсе был непозволительной роскошью, к счастью, для организма и вовсе не необходимой. То, что это дитя росло в условиях куда более благоприятных для юного дракона, не могло не радовать.

Следует за златовласым юношей Чжун Ли неспешно, уже знакомый и с главным домом, рядом с которым они и оказались, и с его кухней. Вспоминает невольно и о бинтах, которыми давно исцеленное запястье прикрыто, и о деталях недавних событий. Приглашен был сюда исключительно ради контракта - и свою часть исполнил безукоризненно. Теперь же мужчина ступал по коридорам словно в совершенно иной роли - не того, от кого чего-то требовать да просить собирались, но того, кому что-то пытались даровать. Сколь интересно ощущалось это изменение.
Целый остров. Итэр в самом деле произнес это. Но вряд ли же это будет просто кусочек парящей земли, покрытой лишь травой, отданный им на растерзание? Неведение неизменно порождало собой любопытство, пусть внешне Чжун Ли и оставался образцово невозмутимым.