Иногда время в Лунной Спирали делало что заблагорассудится. Теряло часы, оставляла пометки тысячелетий на новом оборудовании во время перерыва в работе, потом топталось на месте годами и ожидало непонятно кого.
Сначала Молния Бездны решил, что механизм платьев не повезло оказаться в зоне каприза переменчивых часов дворца фей, но чуть более пристальное изучение царапин на металле его переубедило. Отметины были свежие и неглубокие, а сам механизм даже при неидеальном виде оповещал о полной готовности к работе и прискорбном истощении материалов для выбеленной ткани.
Уэргу соединил верхнюю и нижнюю пары рук и озадаченно завис у экрана управления. Машина была создана для Её Высочества на случай, если личный гардероб вновь перестанет её устраивать — тогда уже не будет особой нужды посещать города Тейвата и терпеть неудобства человеческого общества. Вернее сказать, конечно же, рисковать спокойствием в окружении врагов и давящей ауры селестиальных защитников. Именно так. И можно было бы заподозрить, что в череде дней Принцесса нашла время опробовать работу механизма, вот только Уэргу не помнил, чтобы Её Высочество носила белое.
Заинтригованный, Молния Бездны переступил по полу человеческими ногами, повёл плечами, стряхивая образ чудовища волной пурпурной пыли, поправил очки и склонился над экраном, вызывая записи об истории запросов к машине платьев.
“Чулки. Белые. Декор: красные звёзды (кровь). Контекст: красивые. Параметры модели: …”
“Платье. Белое. Декор: ленты. Рефренсы: цуки, не цуки. Контекст: красивое. Параметры модели: …”
“Платье. Белое. Рефренс: не такое. Контекст: не красивое (х3). Параметры модели: …”
Уэргу потёр подбородок и промотал историю до самого начала, рассеянно перескакивая взглядом от одного “белое” к другому “красивое”. Кое-что прояснялось, но не до конца. Сора определённо любил белый цвет и играть с механизмами, расставленными по всей Спирали, но чаще тяготел к разрушениям, а не созиданию, если дело не касалось растений.
Зато голод механизма по материалам объяснялся с избытком. Странно, что запас вовсе не исчерпался: в своём стремлении к идеалу Сора был терпеливее воды. Но, должно быть, часть инструкции куда сбросить вышедший не по запросу предмет одежды, чтобы переработка восстановила часть потраченных ресурсов, умудрилась задержаться в светлой голове мальчика.
Или же, что могло ужаснуть куда сильнее, Сора действительно научился находить общий язык с машинами и читать сообщения на информационном дисплее.
Или же читать не брезговал тот, для кого были предназначены “красивые белые платья с ленточками”. Не для себя же он всё это производил?