Тело Маяка Безмолвных уже обрело законченный вид, но у Архитектора забот с каждым часом становилось лишь больше. Сосредоточение многих желаний и многих капризов, башня преломлялась в зеркалах собственного хаоса, и Кави, раня руки, ловил осколки и складывал их в общую мозаику.
Время, когда Башня казалась ему лишь вершиной собственных амбиций и сложносочинённой защитой для презираемых, забылось. Первоначальные проекты сгорели или остались разве что в глубинах мастерской Уэргу, и Кави постиг значение того равнодушного взгляда, с которым Её Высочество принимала его чертежи и провозглашала начало работ.
Между существенным и невозможным чертежи оказались полезны, но следовать им оказалось не нужно. Существа Бездны своими душами и чаяниями вносили изменения, а прояснившийся взгляд Архитектора ловил завершённость в этих случайных отклонениях. Иногда — выламывал с корнем, понимая их природу разрушения, рождённую переполненной мерой страдания. Иногда (чаще всего!) искажал, подчиняя общей конструкции.
Сады в основании Башни разрастались по собственным помыслам, как бы сами собой уничтожались после пары слов с Сорой и наростали заново, ещё более пышным цветом и хитрым путём.
Залы верхних этажей всё больше прорастали шестернями и каленвалами хитрых механизмов, способных как провести желанных гостей, так и остановить нежеланных. Созерцая слаженную работу пил и маятников, Кави подумывал о том, что вторым они будут заняты куда с большей охотой, чем первым, но по здравому рассуждению не препятствовал. Гильдия Искателей Приключений не успокоится, пока не удостоверится, что нет столько крови у Моракса, чтобы купить безрассудные души для исследования пути к убежищу изганников Тейвата.
Так что и механизмы, и сад должны были остеречь отчаянных.
Ровно с этим Кави и шёл в мастерскую первого королевского механика Её Высочества. Почти летел, жестикулируя на ходу, перебирая в проекции Мехрака все те варианты, что собирался предоставить господину Уэргу в качестве технического задания.
И только потому не заметил вовремя невысокой фигурки у дверей лаборатории. Налетев со спины, Кави едва удержался на ногах сам и чуть не уронил девочку. Обоим стоило благодарить Мехрака за блеклые зелёные стены, удержавшие их от падения.
— Ох, светлейшая госпожа Айрис, юная жемчужина среди песчинок, секи мою дурную голову, глаза в которой нужны лишь для занимания места под глупым лбом! Я не хотел ничем тебе навредить! Чем заслужить твоё прощение?
Отпустив девочку как только получилось восстановить общее равновесие, Кави пал на колено перед Айрис, и ровно в этом положении их и застал Уэргу, взмахом руки открывший двери лаборатории.
Нечитаемый взгляд учёного обвёл Кави и сосредоточился на той, к кому он обращался. Невысокая, чуть выше мага Бездны. Светлая, почти прозрачная как фея. И обряженная в пену кружев. Красивых. Как у Цуки, но не как у Цуки.
Спустившись на землю, Уэргу принял человеческий вид и шагнул ближе, сплетая пальцы. И терпеливо принялся ждать разрешения ситуации прежде, чем осведомиться, чем он обязан столь зрелищному визиту.
