Ну конечно же, Фремине перестраховывался. В этом Лини видел свой собственный промах, ведь так себя вести брат начал после злополучного цирка, точно бы всё никак не мог отпустить те события. Наверное, со временем те ужасы всё-таки улягутся, но сколько именно месяцев или лет должно пройти, чтобы это случилось? Лини знал — он виноват в том, что случилось с Фремине. И пускай всё кончилось хорошо, кошмарные сны это из реальности не сотрёт, как и воспоминания о кошмарной реальности. Это всё было взаправду.
Остаётся только вздыхать. Можно объяснить брату, что закулисье фокусников — не то же самое поле боя, и никто из иллюзионистов Фонтейна не ходит с армией головорезов. Пожалуй, самый максимум, который могут себе позволить популярные светские львы, — это телохранители из нанятых судебных дуэлянтов или вроде того. Борьба в иллюзионном мире другая, из интриг, яда, подтасовок и грязи. Там нет места силовикам и охранникам.
У Лини было достаточно терпения рассказать обо всём этом Фремине, но момент казался неудачным, как минимум сейчас, уж слишком напряжённый момент, который мог вместо единения дать раскол и порушить все планы, не только на эту вылазку с целью выяснить чужие планы.
Сорель с её компанией подождут.
— Хорошо, хорошо, Линетт, — маэстро кивает, становясь рядом и протягивая свой кулак рядом с её. — Клянусь.
Пустых обещаний в Доме никто не даёт, и клятв не нарушает. Но Лини и не планировал совершать чего-то экстраординарного или невозможного. Объективно, они ничем не рискуют на этом этапе. В частных домах есть только консьержи, мимо которых для Линетт проскользнуть не проблема. Внутри парома охрана нужна только для порядка и усмирения пыла фанатов, а значит, что Фремине без проблем выполнит свою часть проверок. Когда все будут на верхней палубе, а внимание приковано к звёздам Фонтейна, кто будет смотреть на происходящее внизу? Уж что Лини умел хорошо, так это привлекать внимание, и он знал, как максимально обдурить зрителей. Никто ничего не заметит.
— Не дуйся, Фремине, хорошо? А то я уже ощущаю себя злодеем, — какая-то нотка трагедии проскользнула в голосе Лини. — Или ты правда считаешь, что я злодей?.. Ах!
Впрочем, особо долго держать эту драму маэстро не стал и рассмеялся, не сдержавшись. Он не мог долго ни злиться, ни обижаться на своих младших, да и были дела поважнее.
— Пока что я просто отвечу согласием и приглашу их. Паром отправляется через неделю, и за это время нам нужно подготовиться. Линетт, тебе нужно составить маршрут, по которому ты будешь проверять дома наших подозреваемых. Адреса я уже выписал, осталось выяснить подробности, сходи и понаблюдай за ними немного прежде, чем начнётся операция. Фремине, я раздобыл план парома и маршрут его следования, нам остаётся только придумать, как именно ты туда проникнешь...
Ещё Лини выяснил, где паром пришвартован, на тот случай, если нужно будет проверить составленный план заранее или оставить внутри какие-нибудь полезные вещички, которые помогут в назначенный час. Подготовка, как известно, половина успеха. И, видят Семеро, в случае Лини подготовка могла обеспечить даже весь успех дела в принципе.
В назначенный день через неделю, разнаряженный в свой лучший (в этом месяце) костюм, Лини отправился на встречу. Круиз был двухдневный, приурочен к закрытому обсуждению кинофестиваля. Уникальное место для тех, кто хочет выцепить закулисной информации, послушать самые свежие сплетни и завести новые полезные знакомства.
Первый день плавания был довольно рутинный: все собрались на причале и, после долгих красочных шоу и церемоний с дефиле до корабля, погрузились внутрь, располагаясь поудобнее каждый в своей каюте. Лини как мог быстро выяснил, где именно поселились Агнесса, Люк и Эмиль, передав с помощью захваченного маячка эту информацию для Фремине. Его выход был этим же вечером, и действовать надо было быстро.
Как только солнце скрылось за кромкой моря, а паром окрасился яркой иллюминацией, началась кульминация. Светский раут с ужином, плавно переходящим в нечто вроде корпоративной пьянки, включавший в себя танцы, пианиста и певицу на сцене, а также великое множество лжи, хвастовства и попыток переиграть собеседника, строговав себе контракт повыгоднее.
Лини с наслаждением и полной отдачей принялся играть в эту игру, флиртуя с Агнессой, которая, будучи его лет на десять старше, лишь хохотала. Но она была явно довольна таким вниманием, не каждый способен кокетничать так непринуждённо и натурально, как маэстро иллюзий. Эмиль, несколько скованный и явно непривычный к таким сборищам, сидел тихо и не пил даже шампанского, но на деловые вопросы отвечал охотно и профессионально. Жан-Люк, напротив, налегал на выпивку и громко, не то в шутку, не то всерьёз, ругал Лини за то, что он ухитрился родиться таким смазливым и на него, Жана, дамы теперь совсем не обращают внимания.
«Эмиль какой-то шуганный. Подозрительно? Но он охотнее всего говорит о деле. Агнесса? Ну, ей вообще плевать, она просто мешок денег. Комплименты говорю и ладно, в целом, она не самый плохой тип спонсора. А вот Жан... ему как будто вообще всё равно, что я буду делать и какие условия выдвину. Он всё решил, потому что мы с Линетт те самые, или ему неважно, потому что его планы на эти съёмки абсолютно другие?»
Сомнения Лини не были пустым звуком, ведь именно Маль затребовал, чтобы маэстро показал какие-то новые иллюзии в его фильме. Режиссёр пояснил, что это повысит интерес зрителей к фильму и даст им ощущение чего-то эксклюзивного, что было, в общем-то, логично и не подозрительно. Или было? Думать об этом пока что некогда, и Лини лишь запоминал, развлекая своих коллег простенькими фокусами посреди разговора.
Второй день был отведён под интервью и уже более серьёзные разговоры о деле, о съёмках и деталях. Эмиль, как самый увлечённый в деле, рассказывал Лини о графике, о планах на картину, дал прочесть пару страничек сценария. Жан-Люк говорил о масштабе и о том, что именно он хочет снять: мистическое приключение в реальность, вывернув документальную картину с необычной стороны. Агнессе на все эти разговоры было точно плевать, и она сидела тихо, иногда зевая. Может, с шампанским вчера перебрала и у неё просто болит голова?
Сам Лини за вчерашний вечер и часть ночи выпил всего половину бокала, виртуозно делая вид, что пьёт и пьянеет наравне со всеми, не забывая осматриваться и присушиваться. Он уже ждал вечера, готовясь анализировать ситуацию.
— Я готов заключить договор на этих условиях, месье Жан, — Лини улыбался приветливо и немного глупо, как и положено юному выскочке с эстрады, который наконец начал хватать крупные контакты один за другим, не особо-то и вчитываясь. — Но так как мы с сестрой будем сниматься вдвоём, а она сейчас не здесь, я бумаги заберу с собой, и мы их вдвоём подпишем и вам вышлем!
Агнесса поддержала эту мысль, на том и порешили. Дальше до вечера — интервью и небольшая завершающая этот круиз вечеринка, уже более приличная, чем первая. Именно этот раут и попадёт на страницы «Паровой птицы», рассказывая всем о грядущем кинофестивале.
Осталось только вернуться к Линетт и Фремине, собрать всю полученную информацию воедино и продумать следующие шаги. Ну и не забыть отправить подписанный контракт, конечно же.
