Общество. Звуки разговоров и по новой заведенной машинки с кофе. Где-то на фоне играла крайне мелодичная, успокаивающая музыка, пока один из самых активных работников с восторгом объявлял своему другу за дальним столом важную новость, привлекая внимание всех сидящих в коворкинге. Были правила, но также замысел более комфортных условий труда, где каждый мог почувствовать себя в кругу друзей и тех, у кого можно было поучиться чему-то новому.
Идея создать единое, коллективное общество, где каждый не будет томиться в собственном котелке отдельного рабочего места - встала ребром у больших организаций. Доказанный факт высокой производительности в деловой атмосфере быстро поменял устаревший формат работы, став для работников лишь еще одной причиной качественно выполнять требования своих контрактов.
Моральные силы, хорошие условия и поддержка как друзей, так квалифицированных лиц вокруг. Никто не мог почувствовать себя брошенным, тухнувшим от одиночества в кабинете. Никто.
— Гань Юй.
Однако, для кого-то даже подобные меры не несли изменения.
Склад ума, быстрое мышление и невероятная память. Те, чьи навыки ценились очень высоко, но заставляли бояться за носителя. Они были умны, но довольно эмоциональны в некоторых вопросах; трудолюбивы, но быстро ломающиеся под гнетом собственного одиночества. Не раз личности с какими-то выдающимися качествами спотыкались на своей дороге жизни, больно падая от веса собственных талантов. Кто-то поднимался, кто-то оставался лежать, а кто-то падал в пучины своих глубоких познаний, не понимая, как мысли уже несли более развращённые намеки.
— Гань Юй?
Им помогают держаться на плаву и не переступать собственные желания, подсказывая как можно не отлучаться от мира и быть "человеком", не роботом.
— Гань Юй! — резкий удар по столу и крик на весь зал. Девушка синими волосами подпрыгнула на стуле, резко оторвавшись от клавиатуры и с испугом глянув на рядом стоящую коллегу.
Бай Ши выглядела крайне устрашающе: кулаки уткнулись в бока, лобик схмурился, а глаза сощурились от непонимания и беспокойства. От нее веяло несколько гневной аурой, но она не была вызвана раздражением или злостью.
— Во сколько ты сегодня пришла?
— Я.... — в отличие от уверенно голоса подруги, запоминающегося в голове на многие-многие минуты, Гань Юй явно была менее решительна. Она знала ответ на вопрос, однако не торопилась излагать факт своего раннего прихода, когда даже самые ранние работники не заступали на смену.
— Понятно. Ты слишком много работаешь и мало отдыхаешь, — Бай Ши не скрывала своего переживания, от чего даже голос стал тихим и волнительным, — Такими темпами тебе понадобятся стимуляторы, если ничего похуже...может, пойдешь в кабинет? Никто не будет против если ты решишь вздремнуть и...
—  Все нормально, — легкая улыбка и добрый взгляд. Гань Юй редко кого перебивала, но сейчас это было необходимо, — Просто сегодня важные переговоры, вот и я решила подготовиться...еще тщательней.
Фырк и недовольный взгляд в сторону экрана ноутбука. Секунда и глаза расширились от количества написанных страниц в текстовой программе, еще секунда - от бессчётного количества свернутых программ и браузеров. Девушка, смотрящая на секретаря сверху вниз, с недовольством закатила глаза и махнула рукой, выражая женское, молчаливое «ой все». Гань Юй лишь оставалось наблюдать за действиями подруги, которая еще раз сказав про кабинет с возможностью отдыха - отошла по зову кого-то со стороны.
Быть может она была права, и решение уединиться в тихом, пустом помещении не было плохим, однако главный секретарь не могла этого сделать. Не из-за каких-то препятствий, а из-за указаний психолога, посоветовавшего сильно трудолюбивому работнику чаще находиться в обществе.
Особые таланты сделали из Гань Юй ценного сотрудника, но чем больше она по собственному желанию погружалась в рутинные будни - тем больше отдалялась от "свободы". Она будто переставала понимать людей, сидя на месте с очень высокой зарплатой за счет сверхурочных. Ее интересовала работа, свое желание внести вклад, из-за чего даже сейчас, вместо того чтобы пойти в кафе передохнуть, Гань Юй снова принялась запоминать многогиговую информацию с невероятной скоростью.
«Доставка для травоядных».
Пока не пришло время реального перерыва.
Стоило на клавиатуру приземлиться бумажному пакету, а со стороны раздаться знакомому голосу, Гань Юй невольно, радостно улыбнулась. Только из-за чего: из-за появления Сяо, или еды?
— Рада тебя видеть, — она чуть отдалилась от своей рабочей машинки(ноутбука), взглянув на присаживающегося напротив якса. От нее веяло теплой аурой, а взгляд, как обычно, был мягок и заботлив, не достань Сяо вейп.
— Снова куришь? — лицо стало хмурым, а вопрос звучал как утверждение.
Стоило клубку пара донестись до собеседницы, крылышки носа девушки начали чуть подергиваться, говоря, что та начала принюхиваться.
— Лучше бы кушал миндальный тофу...без никотина, — помахав перед собой рукой, как бы чуть развеивая дымку, Гань Юй взглянула на бумажный пакет, осторожно пододвигая его к себе рукой.
Она, словно любопытный котенок, заглянула внутрь прямо носом, скрывая свое лицо в недрах упаковки где-то с пол минуты. Если бы можно было питать одним запахом - секретарь уже могла быть сытой, но вместо этого лишь сильнее разыграла свой голод.
Недолго думаю, ведь Сяо поставил ультиматум (это была отговорка, чтобы покушать), девушка принялась обедать, при этом совсем не смущаясь делать это перед парнем. Делала она это крайне аккуратно, можно даже сказать почти по всем законам этика, не вспомни как хотела о чем-то предупредить.
— М, м, м, — замычав, ибо еда еще не успела упасть в желудок, Гань Юй неожиданно начала что-то делать в компьютере, после повернув тот экраном к Сяо.
— Нам нужно будет быть предельно осторожными, — а там, средь гор каких-то заметок, словно у Шерлока Холмса, был выделен текст о каком-то человеке, что предположительно мог быть на встрече с учетом собранных данных у "ищеек".
А пока Сяо читал, девушка постаралась быстро схомячить обед, только уже не как "леди", а как голодный человек, работающий без выходных.

Отредактировано Ganyu (2022-03-13 03:21:54)

Стоило Сяо произнести столь забавную фразу, как Гань Юй сразу вспомнила одну цитату, слышать которую ей приходилось не раз средь некоторых Якс: «И рыбку съесть, и...»
— Кхм~ — она кашлянула, стараясь не выдавать о чем подумала, — Некоторые вредные привычки могут погубить, Сяо, — однако, это не помешало девушке закончить начатое и высказать свое мнение.
Она не любила запах никотина(хотя он был почти везде) и не понимала мотивацию. С ее точки зрения без втягивания дыма земля не исчезнет из-под ног, а появившееся время можно будет потратить более рационально....например, на работу, не говоря уже о прибавке моры на счету, которую не придётся тратить на специальные жидкости. Она просто не видела в этом смысл, удивленно смотря на тех, кто говорил: «Для удовольствия». Так для удовольствия можно взять котенка из приюта(ибо в нынешнее время живые животные совсем не популярны), или купить чего сладенького. Особенно сладенькое. Или просто покушать. Особенно покушать что-то вкусненькое.
И Гань Юй молча засунула безвкусный лист салата в рот.
Секретарь не хотела к чему-то принуждать Якса, однако каждый раз пыталась призвать его к уму-разуму в мелких деталях, даже если итогом каждый попытки было посылом в ближайшую помойку(утрировано). Как бы Гань Юй его не уважала, как бы часто не считалась с его мнением - Сяо оставался семнадцатилетнем парнем, которому иногда, но нужна поддержка и помощь в осознании чего-то, даже если он сам будет на это фыркать и отрицательно отворачиваться.
Ей просто хотелось видеть его благополучие, а мягкий характер спокойно переваривал любые нападки раздражения.
— Хм? — именно поэтому, сразу после отказа прекратить курить, девушка спокойно взглянула на обратившегося к ней собеседника, словно ей не отказывали пару секунд назад, — Да, конечно. Я зайду к себе в кабинет и заберу все нужное, — там, внутри, им придется рассчитывать лишь на собственные силы, а значит не взять с собой оружие - было бы сверх странным решением. Более того, талант к стрельбе мог сильно перевернуть ход событий, составив Сяо сильную поддержку со стороны. И Гань Юй, в случае чего, была настроена сразу взяться за оружие, кой это потребуется.
«Учитывая, как нас пасут эти ебанутые»
«Нас пасут эти ебанутые»
«Ебанутые»
Слова, а точнее слово, эхом раздалось в голове девушке, заставив откинуть мысли о пистолете на второй план. Она даже на секунду зависла, не успев до конца прикрыть экран ноутбука, медленно поворачивая голову в сторону несовершеннолетнего паренька. Выглядело это немного....устрашающе, но на деле Гань Юй лишь сказала:
— Сяо, мат тебя не красит, — и вздохнула, прикрыв глаза. Все таки она не была тем, кто мог ему приказывать(да и не смогла бы, просто попросив поменьше так выражаться), или каким-то особым авторитетом. Иммунитет к подобным выражениям не давал сильно отразиться на моральном состоянии, но подначивал воспитание девушки. И, как Гань Юй уже сказала - мат не красит, и это было еще одной правдой.
— Не переживай, я подготовлюсь, — все таки скрыв свой ноутбук в сумке, она, как обычно, быстро забыла про матерное слово из уст собеседника, мельком глянув на действия с ампулой.
Да, ей это тоже не нравилось, но комментариев не последовало - это было бы глупо. Как сказать спортсмену не пить протеин, или диабетику колоть инсулин. Это было необходимо. Необходимо для Якса. Даже если стимуляторы, подавляющие большинство чувств, вскоре негативно сказывались на этих же чувствах, а организм быстро изнашивался, требуя еще больше каких-то манипуляций. Если курение или бранная речь поправимы, то необходимая сила для....силовой группы (Гань Юй не любила слово "убийц") - была неотъемлемой частью, искоренить которую можно было только уходом. И не факт, что успешным.
Поэтому ей оставалось лишь пройти мимо, в сторону своего кабинета, украдкой взглянув на оставленный след после инъекции.
— Подожди меня тут, я быстро, — дверь главного секретаря была напичкана разными системами безопасности, на активацию которых Гань Юй потребовалось время: то за ручку двери со сканером ухватить, то дать считать свой код. Ей понадобилась где-то минута, но это было очень мало с таким уровнем защиты, объясняясь максимальной комфортностью.
Конечно, в правилах не было написано: "Не водить посторонних", но именно сейчас девушка предпочла оставить Сяо за дверью, одной заходя в личное помещение.
Ее руки сразу нашли нужный шкафчик, бесцеремонно доставая из него оружие и какую-то коробочку, являющейся причиной запрета нахождения Якса в кабинете. Пальцы ловко, но с аккуратностью приоткрыли пластмассовое хранилище, поддевая металлический, небольшой диск ноготками, осторожно принявшись вращать механическую часть в нужном направлении. Будто циферблат старинного сейфа. Мало кому известное устройство активировалось, подав пару голубых сигналов, позволяя прислонить его к коже прямо за мочкой уха.
Резкая головная боль и дискомфорт - это было тем, что девушка сразу прочувствовала, сморщив лицо и закрыв глаза. Будто предварительный импульс дал проверку, колыхнув спокойный разум, но пока не вредя и лишь предупреждая, заставляя слегка потерять равновесие.
— Нужно выходить, иначе он начнёт злиться, — секретарь старалась откинуть неприятные ощущения на второй план, отводя прядь волос за ухо и как бы скрывая меру перестраховки. Увидь это Сяо, он бы, скорее всего, мог недовольно фыркнуть, посчитав что девушка в нем неуверенна и считает «малолетним, бесполезным дураком», решаясь на такой отчаянный шаг. Но Гань Юй верила в силы Якса, просто знала как судьба могла посмеяться.
Ей оставалось лишь выйти из кабинета как ни в чем не бывало, ничего не говоря, игнорируя ноющую боль и накидывая на свои плечи пальто белого цвета с синими и голубыми вставки. Белый, синий и голубой. Броско, с цветом чистоты и отрешенности, в каком-то смысле даже подходяще под характер носителя.
— Все готово, — когда ремень небольшой сумки был закинут через плечо, а Сяо лишь молчаливо побрел в строну - они наконец направились к выходу из Нефритового Дворца, где их уже ждала машина. И всего бы ничего, не реши Якса взять с секретаря обещание.
Очень важное, возможно решающее в вопросе сохранения чьей-то жизни: ее или его. С одной стороны, он был прав, и выполнение всех указаний гарантировано увеличит шансы быть невредимой, но с другой....быть раненой, но с живым напарником - звучало куда лучше. Даже если и глупо. Именно поэтому он решил взять с неё обещание? Знал, что Гань Юй их держит. Понимал, что она могла ослушаться в угоду своих желаний ему помочь, рискуя собственной безопасностью. Глупо и наивно. Как раз в духе доброй Гань Юй, заботящийся о благополучии всех, но не о своём.
— Я.... — она глянула ему прямо в глаза, — Не могу этого пообещать, но постараюсь выполнить все твои указания, — когда-то, очень давно, Сяо выразился примерно так же, из-за чего эти слова звучали несколько....иронично, — Я верю в твои навыки, Сяо, и уважаю тебя несмотря на возраст. Однако....если я могу повлиять на чью-то жизнь, помочь ее сберечь - я не упущу этой возможности. Будь рядом хоть мирный житель Ли Юэ, или Якса....
После этих слов Гань Юй села в салон, тихо произнеся: «Думаю, ты и сам это прекрасно знаешь», ожидая когда Сяо сядет в машину. Ну как сядет...скорее заберется переполненный злостью, ведь секретарь прямо сказала о своих планах в случае чего ослушаться, лишь бы помочь сохранить его жизнь, а не в целости свою.
Да, можно задаться вопросом мол: «А чего тогда одна не поехала?», так Гань Юй и не была сумасшедшей или смертницей. Она была доброй и наоборот ценила жизнь, отчего хотела готова тем, кто должен жить и не выступать разменной монетой.
— Только не обижайся, — но, Яксу это все равно раздражало.
Устало облокотившись на дверь (благо водитель вёл машину очень плавно), Гань Юй достала планшет из сумки и принялась изучать маршрут. Но ее, по известным лишь секретарю причинам, надолго не хватило, из-за чего девушка просто закрыла глаза, будто....вздремнув? Точнее уснув, ибо при неожиданной кочке девушка проснулась, сонно осматриваясь и снова засыпая. Вот так, по щелчку пальцев, даже не стесняясь делать это перед Сяо. Даже пару раз чуть не завалилась на бок!
Только недолго Гань Юй видела приятные сны, ибо ту разбудили прямо перед самым прибытием.
— Д-да, да-да, я тут, — сонно пробубнила та, замечая как Сяо уже покинул салон для разведки обстановки.
Девушка легонько похлопала себя по щекам, дабы быстрее прийти в чувства, потом посмотрела в окно, ожидая когда ей позволят выйти. Она не чувствовала паники - опыт давно начал сказываться, но, как и другой любой человек - начала ощущать волнение. Пока только лёгкое, томящиеся, однако сдерживаемое и недосягаемое для чужих глаз, стоило главному секретарю выйти из машины.
Гань Юй понимала - сейчас она лицо всей организации. Лицо с задачей и волей своего руководителя. И вести она должна соответственно: строго, сдержанно, не давая прочитать мысли и эмоции, отражая в глазах лишь не читаемую книгу. Хотя, медленно проходящий отпечаток на щеке секретаря (после сна) тонко намекал, чем она занималась последние двадцать минут.
Благо прохладный вздох быстро снял покраснение, пока Гань Юй направлялась в офис и попутно надевала на руки специальные, черные перчатки. В нынешнее время даже рукопожатие может отразиться на здоровье.
— Доброго вечера, — и, конечно же, главным правилом был этикет. Как бы грубо не вёл себя твой собеседник - нужно держать поставленную марку, не переменяя жаргон. Даже если тебя пытаются смутить многочисленными взглядами, имеющие явный подтекст.
— Значит, именно в такую цену вы оцениваете наши материалы и то, как они важны для ваших.... — мужчина, с кем Гань Юй имела честь говорить, смерил Сяо удручающим взглядом, напоследок забавляясь хмыкнув, — Псов на поводке, — он откинулся на спинку кресла, не скрывая в своём голосе пренебрежение.
— Он....пытается его прощупать? — это было неудивительно, ведь Сяо даже двадцати на вид не было. Поддайся Якса своим эмоциям, без разрешения став ещё одним собеседником в деловых переговорах - проблем было бы уйма. Кайраги искали любую причину повысить ценник, и подобная оплошность знатно может сыграть им на руку.
И стоило Гань Юй приоткрыть рот, дабы вставить своё слово в открытое неуважение, как представитель кайраги продолжил:
— А вы... — взгляд мужчины метнулся в сторону секретаря, — Взяли от своего матери хорошие качества, как и навыки жителей Заоблачного Предела. Ее называли цилинь, верно? Всегда забавляло какие прозвища и названия иногда дают в Ли Юэ.
И в воздух словно прыснули яд - столь выбивающим из колеи были слова собеседника. Ни то, как он это произнёс, а то, что именно. Крайне мало кто знал, кем являлась матушка Гань Юй, но еще меньше могли знать то, что она большую часть своего детства была под присмотром в Заоблачном Пределе - в элитном, недосягаемом для обычных жителей районе, где проживали лишь приближенные к самому Чжун Ли и самые уважаемые в стране.
— Вы... — Гань Юй чувствовала, что что-то не так. Этой информацией обладали единицы, и теперь, по каким-то причинам, она была в руках кайраги. Более того.... она сама находилась в их офисе....

Отредактировано Ganyu (2022-03-13 03:22:04)

— Вы...
— Что?
Кайраги чувствовал победу, не скрывал ее и уже в мыслях закидывался заслуженной порцией наркотиков, купленного в каком-то подвале за вырученные с переговоров деньги. Точнее не переговоров, а с засады, пока наемники ютились за дверью в ожидании сигнала. Ему было выгодно поднять планку цены до максимума, после согласия устроив для "защитника" с копьем небольшую разминку.
Однако, переговорщик на секунду удивился, заметив на лице секретаря Цисин ровным счетом «ничего».
— Спасибо, — Гань Юй взяла стопку своих бумаг, начав ту выравнивать и складывать в папку. Честно говоря, секретарь ожидала....чуть не такой исход событий. Она видела направленный в сторону Сяо интерес, но он был вызван лишь не информированностью кайраги - они не знали, кто будет телохранителем, уж тем более не ожидая какого-то юнца почти с одинаковым ростом как у Гань Юй. Зато на самой девушке не задерживали свой взгляд, будто уже зная не только поверхностную информацию, но и когда она на работе обедает.
— Ты что несё... — как и ожидалось, мужчина даже договорить не успел.
За свою жизнь секретарь видела много смертей и крови (все-таки в не совсем чистой организации работает), но каждый раз пропитывалась сочувствием. Умереть из-за своей жадности, получив не только полностью покорёженный нос, но и лезвие ножа в затылке - крайне грустно.
Секретарь не понимала, как можно было так безрассудно относиться к собственной жизни, совсем ее не ценить и не предполагать возможный исход за свои действия. Они реально думали, что после выкупа их расцелуют, отправив домой? Или что после объявления скрытой информации это просто так спустят с рук? Наивно и глупо. Но, все равно жалко.
Секретарь прям чувствовала, как на нее нахлынуло сочувствие, пока мозг удивленно просчитывал скорость Сяо - он был слишком быстр, как и всегда, снова удивив свою напарницу. Можно даже сказать, что девушка прибыла в недолгом замешательстве, увидев, как навыки Якса возросли за столь короткий промежуток времени.
Даже ее реакция была вызвана не резкой сменой обстановки с прибавившимся трупом, а лишь способностями парня: она лишь успела вскочить со своего кресла, так же быстро, по желанию Сяо, приняв положение лежа.
Это уже было неприятно и больно.
Гань Юй, без того хрупкая и худенькая, ударилась всем чем только можно было удариться при падении назад, ощущая дискомфорт от копчика и до затылка. Можно было даже сказать, что девушка на секунду потеряла ориентацию в пространстве, пока звуки шальных пуль со звоном доносились до сознания.
Как и просьба Сяо.
Неприятный свист набросил на действия девушки дебафф, от чего даже вытаскивание пистолета было замедленней чем обычно, но благо оружие само активировалось при соприкосновении с ладонью хозяйки.
Ей нужно было поддержать Якса, независимо от болей или каких-то других препятствий. Хорошо прицелиться, дабы его не задеть, и уничтожить опасность. Она должна была, выпрямляя руки и нажимая на курок.
И звук ее выстрела из пистолета был непохож на остальные - он был тише и намного приятней слуху, словно одним своим объявлением показывая качество, заметно отличимое от пали. Но не только звук был разным: оставшееся на лбу «Похитителя» дыра словно дымилась, пока из недр отверстия словно что-то горело синим цветом (пуля).
Тот, кто хотел обнять Сяо для родственных обимашек, медленно свалился на пол. Как и тот, за которого Якс хотел дальше взяться. И рядом с ним. И еще. Казалось, Гань Юй сделала от силы два выстрела, когда на деле их было больше, просто с быстрой периодичностью. Словно одним выстрелом было убито несколько зайцев, оставив хищника в виде Сяо ни с чем.
— Ты в порядке? — произнесла Гань Юй, медленно отпуская руки вниз, но не выпуская пистолет из хватки. Лишь тогда, когда в комнате остались лишь они вдвоем, слыша где-то по коридорам характерные звуки шагов - секретарь начала понимать одну вещь.
Ее ладонь разжала рукоять пистолета, заводясь под плащ. Адреналин не давал боли так быстро выдать себя, от чего посмотрев на руку, которую секретарь прижала к месту дискомфорта, она заметила как кровь уже отпечаталась на ладони, скрыв бледную кожу за алым цветом.

Отредактировано Ganyu (2022-03-13 03:22:14)

Боль.
Из колющего, нудного дискомфорта она превращалась в пытку. В мучительную, болезненную, начинающую распространяться от места выстрела на большую часть тела.
Или Гань Юй так просто казалось?
Все мысли начинали комкаться подобно в снежный шар, сосредотачивая все свое внимание на одном - ранение с угрозой жизни. Как кровь медленно пропитывала одежду, как белый, чистый цвет окрашивался в алый. Ткань становилась теплой, будто забирая жизненные силы и отдавая его в одежду, от чего, несмотря на теплый плащ, кожа покрылась мурашками от прохлады.
От смертельного холода, несущего за собой осознание серьезности раны от пули, подкармливая зародившуюся панику.
Секретарь пыталась вернуть контроль над эмоциями и успокоиться. Это было необходимо. Нужен был чистый, незатуманенный разум, даже если организм всячески бил тревогу из-за поврежденных тканей, не замечая таких мелочей как ранки на ладонях от ногтей. Он был занят одним единственным, заставляющим инстинкты самосохранения подавать глупые, нелогичные идеи, лишь бы хоть как-то спасти жизнь в теле. Или отстрочить неизбежное...?
Нет, об этом нельзя было думать. Секретарь знала психологию, и она понимала - это был первый звоночек. Ей, как той, что должна от сюда выйти - нельзя было даже мысли подобной допускать, перекрывая кран плохих предположений. Не только ради себя, дабы не перестать стремиться покинуть это место живой, но и ради Сяо. Особенно ради него. Парень слишком плохо пережил смерть своей напарницы, поменявшись в характере. Кто знает, как он переживет еще одну, тем более на задании от самого Чжуна Ли.
— Не матерись, — тихо прошептала тем временем Гань Юй, прижимая плащ к ране, дабы ткань сыграла свою роль. Но этого было мало. Нужны были более кардинальные меры для повышения шанса выживаемости, как и времени для всех медицинских манипуляций.
— Подо... — только времени не было.
Секретарь даже не успела попросить Яксу быть чуть помедленней, как тот уже взял ее под руку и поднял, сделав боль куда более красочней: из ноющей, со скрежетом терпимой - в невероятную колкость в боку. Словно в тело всадили нож, который с каждым движением еще больше резал плоть, делая рану обширней, серьезней, кровоточащей. Для Гань Юй каждый шаг был сравним с пыткой - столь сильно было физическое страдание тела.
Ее дыхание было сбивчиво, с короткими вздохами и спешными выдохами, пока сердце интенсивно разгоняло кровь из-за нападок одного гормона, именуемым "адреналин". Да, он чуть играл свою роль, увеличивая болевой порог девушки, однако из-за него танго в груди лишь сильней отплясывало, от чего стук был слышен даже в ушах.
Танец страсти....когда твой партнер сама Смерть. Когда сердце пойдет на последний круг, вплетаясь со своей гибелью в страстном поцелуе - оно остановится, сменив жизненный, обыденный вальс на тишину. Ровно встанет, слушая утихающие аплодисменты тех, кто зависел от каждого стука. Будет наблюдать за кончиной, давая холоду забрать остатки тепла... Чем быстрее Гань Юй успокоиться - тем медленней станет музыка, от чего сердце замедлит свой ритм, и драгоценная жидкость перестанет так быстро покидать тело.
Наивно, ведь она была обычным человеком, который чуть ли не терял сознание из-за болевого шока.
— Сколько...я еще смогу протерпеть... — голос Сяо был далеко - он еле доносился до разума секретаря, как-то, но проходя через стену боли, — Не знаю...чем быстрее....остановить кровь - тем больше будет времени, — каждое слово давалось крайне тяжело. Она пыталась говорить с Яксом как можно ровнее, даже спокойнее, заставляя мозг правильно формулировать то, что донесется с уст. Не должно было быть криков, стонов, слишком частых, болезненных вздохов. Не должно было быть. Зато металлический привкус крови от сильно сжавшейся челюсти - вполне.
— Нужно думать. Держать сознание на плаву. Отвлекаться не на боль, а на что-то другое, — это была самая логичная мысль из всех, что была средь последних. Единственная, сформулированная, плавающая в омуте одних лишь: «Больно, больно, больно....».
И почти невыполнимая. Каждый раз, когда секретарь пыталась на что-то отвлечься, ее почти сразу оттягивали неприятные ощущения, хотя запах миндаля побил все ее рекорды.
Исходящая от Сяо отдушка была....такой знакомой, можно даже сказать родной. Из всех химических, вкусовых жидкостей - это была одна из тех, что не так сильно заставляла сморщиться, как например всем известный пломбир, или какая нибудь малина с клубникой. Этот запах идеально ассоциировал самого Сяо, а уж с примесью крови, в особенности с кровью Гань Юй! Ироничная шутка, однако.... Он был прям идеален. По крайне мере так думала подстреленная девушка, в голове которой, от собственных попыток "думать", начали появляться странные мысли и определения.
Пожалуй перед смертью решила глупенькой побыть, вот уж точно. Могла бы даже в сентиментальности удариться, не реши Якса ее посадить, тем самым расслабить мышцы и дать принять неподвижное положение. От этого стало легче, намного. Боль была, но по сравнению с тем, когда ее затаскивали на второй этаж - это было как удариться коленкой..... Более-менее терпимо, ибо было с чем сравнивать.
Даже разум будто начал работать...
— Если ты не позаботишься о себе - я тоже о себе заботится не буду.
Ну...почти. Сознание правильно расположило события, дав осознание о наличии у Якса ран, однако глупости никто не отменял. Если Сяо еще что-то "дельное" скажет на протест секретаря - будет крайне весело. Сейчас, на данный момент, из-за собственных, подогретых гормонами инстинктов - большинство барьеров в общении с Сяо были сняты, позволяя секретарю выражаться как нельзя прямо. Обычно она старалась подходить медленно, чтобы не вызывать сильное раздражение у Якса, только сейчас было не то положение для этого.
— Нет...не надо, — тем временем пробубнила Гань Юй, кладя свою руку поверх руки парня с ампулой и отводя ее от себя, попутно пачкая кровью, — Из-за твоих стимуляторов будет только хуже. Они могут помочь, если я потеряю примерно три литра крови...когда сердце начнет останавливаться, — вздох, — А сейчас, мне нужен нож.
Как-то Сяо говорил, что не любит церемониться, в особенности, когда тянут резину, пытаясь медленно донести суть. Вот, его мечта сбылась. Вполне прямо, без лишних объяснений, однако Якса явно не торопился выполнять просьбу.
— Сяо... — Гань Юй подняла свои глаза - ее взгляд казался куда уставшим, чем обычно, — Если не сделать тампонаду - я умру раньше, чем выйду от сюда. Я могу нарезать ткань, пока ты можешь поискать что полезного на складе - почти в каждом помещении должна быть аптечка.
Девушка глянула на нож, который парень до этого пнул в угол, после переводя свой взгляд обратно на Якса, — Пожалуйста...

Отредактировано Ganyu (2022-03-13 03:22:23)

Конечно слова Сяо звучали неубедительно. Меньше всего Гань Юй верила, что Якса о себе позаботится, хотя сама она была довольно серьезна в своих намереньях. Возможно, устроить ему настоящий бойкот ценой своей жизни? Зато какое действенное средство должно быть!
— Что за...суицидальные мысли... — голос разума звучал приглушенно на фоне иронических шуток, пока секретарь пыталась не сморозить чего эдакого вслух. Какими бы знаниями она не обладала, как бы хорошо не слушала учения Хранителя Облаков - на деле все было куда сложней, чем на словах, и кровотечение заставляло организм выбрасывать гормоны, что затупляли мышление, пока боль просто съедала возможность нормально соображать.
Просто два по цене одного! Кайраги знают толк в торговли!
— Вдох...выдох... — Гань Юй знала, что у нее все плохо с чувством юмора, но теперь стало еще хуже. Конечно, у нее имелись в жизни ранения, но ей никогда не приходилось сидеть с пулей в боку. Все те были обычными, не серьезными, некоторые просто бытовые или во время тренировок, но точно не с таким обширным кровотечением.
Одно дело, когда ты частенько через такое проходишь, от чего свыкаешься с перестройкой организма, и одно, когда в первые, и раскрытие артериовенозных шунтов ощущается настолько невообразимо сильно, что даже не можешь совладать с собственными мышцами.
Было сложно что-то делать, было сложно думать, а не слушать вырвавшихся бесят из клетки рациональности. Непросто было совладеть со своим организмом, пытаясь успеть сказать Яксе желанные слова перед его уходом:
— Будь осторожен.. — и не успеть, ведь он был куда быстрей вялой речи секретаря.
Осталась только она с ножом в руках. Очень иронично, между прочим. По крайне мере пока Гань Юй не принялась выполнять свой план, принявшись снимать свой когда-то белый плащ.
Теперь он был весь в пятнах от крови, грязи и непонятно чего, пока под ним рабочая рубашка девушки упорно окрашивалась красным цветом. Ее тоже нужно было снять - требовалась не синтетическая ткань, и секретарю, казалось бы, повезло, ведь та спокойно отошла от места раны, но в то же время это о многом говорило.
— Хуже, чем могло бы быть... — она глянула на руку, проведя по широкому браслету пальцем и включая дисплей, вывела его голограмму, лишь по памяти выбирая нужную опцию. Глаза не могли нормально сфокусироваться, даже с прищуром не давая прочитать маленький текст, но благо еще помня расстановку - девушка услышала нужное пиликанье с надписью: "Анализ..."
Она должна была почувствовать неприятные импульсы, доходящие до самых кончиков пальцев, только боль была куда красочней, нежили обычные электрические потоки. Даже холод ощущался куда сильней, когда Гань Юй осталась в обычной майке.
— Небольшие кусочки....сухие. Нужно полностью заполнить и прижать, — она повторяла про себя, стараясь не терять собственные мысли. Пыталась разрезать свою рубашку, удачно задев несколько раз кожу на руках - ничего, это были лишь небольшие порезы. Гань Юй их тоже не чувствовала, даже не замечая, как чистая ткань уже начала пачкаться от ее крови.
Ей даже начало казаться, что все не так уж и плохо, пока снизу не начали раздаваться выстрелы.
Новый приток крови от нахлынувших эмоций, попытка подняться - безрезультатно. Половина мышц отказало в выполнении хотелок, вот уже как десятки минут получая не полные дозы крови в капилляры. Гань Юй пробует еще раз - снова провал. Но уже за ним следует теплота в боку - кровь от лишних движений снова принялась покидать тело, уже капая на пол из-за мокрой ткани майки.
А если ему нужна поддержка? А если, не имея напарника, его прижмут и убьют? А если...
— Он справится, но я умру из-за собственных сомнений в его возможности? — она сглотнула. Постаралась это сделать, но во рту была лишь сухость. Взгляд посмотрел вниз - пистолет был деактивирован, лежал рядом и ждал, когда его коснется та, что имеет к нему доступ, однако секретарь в первые в жизни промахнется - в ее глазах уже стояла белая пелена.
Это было бесполезно.
Она ничего не сможет сделать...
— Анализ завершен, — голос донесся прямо из браслета, заставив на себя посмотреть.
Красные надписи, низкие проценты, выделенный очаг всех проблем. Гань Юй щурится, прочитывая лишь: "/Не читаемо/ Геморрагический шок.../Не читаемо/", попутно слыша, как снизу все затихает.
Он жив?
Ее снова это волновало больше всего, пока планы на тампонаду не были исполнены. Да, точно, она же хотела попробовать замедлить кровотечение....но стоит ли? Кровь не сворачивается, она может сделать только хуже. Кайраги не хотели ее убивать, но хотели избавиться от ее телохранителя. Если не быстро, то хотя бы с малым шансом на выживаемость, потеряв собственное самообладание от потерь и принявшись стрелять куда глаза глядят. Иронично.
Сама того не заметив, Гань Юй, отвлекшись на мысли о Сяо, выкинула желания попытаться позаботиться о себе, гадая как закончилась перестрелка. Тишина давила на барабанные перепонки, рождая белый, неприятный шум, пока до слуха не донеслись шаги.
Он жив.
Ей это казалось из-за желания, или она узнала его шаги? Гань Юй не была уверена. Ей очень хотелось знать, что он жив, пока в глубине здравого мышления была уверенность кем был обладатель этого шага. Разум уже желал заснуть, отдавая крупицы своих мыслей, ведясь на поводу иррациональности....
«Вот, нашёл.»
Почему его голос звучал...так тихо? Словно она находилась под водой. Почему, взглянув в его лицо, Гань Юй не сразу его узнала? Якса, которого она могла приметить в толпе, но не подойти. Почувствовать по миндальной отдушке. Почему, всего пару секунд назад гридя мечтами услышать его голос, она посчитала его чужим?
О чем он вообще говорил? Аптечка...ах, да, он ее нашел. Руки сами, неведомо какой силой берутся за пластмассовый футляр, поддевая защелки не просто ногтями, но разрезанной от ножа кожей, открывая.
Что там было внутри? Что это? Гань Юй долго смотрит и видит лишь...ничего. Что-то белое, что-то зеленое, какие ампулы и пробирки, какие-то палочки с мягким, ватным наконечником...как их там, называли...а, точно, ватные палочки. С каких пор в аптечку кладут ватные палочки? Или они всегда шли в комплекте...
— Запомни, в машинах Цисин всегда есть аптечка. Там есть красный шприц с селектором дозировки. Если что-то случится, и чьей-то жизни будет грозить опасность - сделай инфекцию согласно.... — голос. Кому он принадлежал? Гань Юй пыталась вспомнить, но у нее не получалось. Глаза лишь нашли красный шприц без каких-то опознавательных знаков, и у него правда был селектор дозировки.
— Я... — ее голос был хриплый, усталый, изнеможённый. Она пыталась что-то сказать Сяо, еле беря что-то в руку, — Вколи...мне дозу размером в... — тело начинает медленно съезжать по стенке в сторону, роняя находящуюся на коленях аптечку. Она не договорила, не могла закончить предложение, теряя остатки сознания...

Отредактировано Ganyu (2022-03-13 03:22:32)

Каким бы плохим Сяо не был в оказании первой помощи, Гань Юй все равно ничего не поучаствовала. Ее сознание было накрыто мраком, делая все чувства недосягаемыми до спящего сознания, пока препарат только начинал действовать. Она не понимала, как тело неожиданно бросило в жар, а после - в холод. Как кровь смешивалась с коктейлем для спасения жизни, заставляя организм продолжать работать.
До нее это не доносилось, пока препарат не начал влиять и на сам мозг.
Как тело вытаскивают из зыбучего песка, так и секретарь начала ощущать собственное тело, поднимаясь со дна тишины и умиротворения. В какой-то момент, у нее зародилась первая мысль после недолгого сна:
— Будет больно, — но с каждой секундой, после которой мозг складывал общее состояние в едино, неприятное чувство все не появлялось. Не тупило мысли, не заставляло бредить или мучиться - его просто не было. Как будто тело не на грани смерти, а тяжелое ранение лишь игра воображения. Будто холод не ощутим для кожи, как и неприятность дырки в боку.
Она ничего не чувствовала, однако начинала потихоньку приходить в себя.
Ее слух прекрасно улавливал голос Сяо, только мозг все никак не мог обработать информацию. Будто Якса разговаривал на каком-то другом языке, уча секретаря забытому, старому, проклевывающимся вместе с воспоминаниями, не говоря о том, что девушка не могла понять - чье имя так много раз произнесли?
Пелена забавности не давала нормально думать, но позволила вернуть себе неполный контроль над телом, от чего веки начали медленно приоткрываться 
Гань Юй с прищуром смотрела в потолок, не понимая, что перед собой видит, медленно поворачивая голову в сторону. Ее глаза с некой пустотой остановились на Яксе, пока рука небрежно потянулась в его сторону.
Для чего?
Быть может, он был миражом...игрой предсмертных минут, и стоит прикоснуться - он тут же пропадет. Распадётся в пыль, исчезнув в слоях этого мира, который пока казался ненастоящим. Ей хотелось убедиться в обратном, понять, обманывает ли зрение, передавая картинку обычного бреда из-за потери крови. Было ли это правдой..и его рука по-настоящему теплая, стоило Яксе поймать ладонь секретаря.
— ...
Она попыталась что-то сказать, но с уст слетел лишь слегка хриплый вздох, вызванный обезвоживанием - организму уже было плевать на сухость во рту и горле. Это было хорошо, ибо Сяо могло стошнить от сентиментальности, которая пришла в "больную" голову.
— Ты...  — но стоило глазам пройтись по телу Якса, Гань Юй снова попыталась заговорить, — Ранен... — и этот факт буквально заставил голос прорезаться, пока бессильное тело попыталось приподняться.
Конечно у нее ничего не вышло, по крайне мере если ей не помогут.
— Ты ранен, — заговорив уже более внятно, явно приходя в себя, глаза девушка были уже не столь пустыми: в них читалась паника из-за состояния Сяо, переживание.
— Заботься....о себе, — взгляд бросается в сторону аптечки, явно намекая на то, что сейчас может начаться инструкция как помочь СЕБЕ, а не рядом подстреленной девушке.
Она так и собиралась поступить, сделав максимально глубокий вздох, но браслет на правой руке начал издавать неприятный, писклявый звук, пока с носа девушки не начала капать кровь.
Секундная тишина, пока не посмотрели на экран - там уже все показатели горели красным, уведомляя о вводе чуть максимально допустимой нормы нелегального препарата....

Отредактировано Ganyu (2022-03-13 03:22:41)

Ей нужно было решиться, собирая в липкой забавности осколки мыслей. Понять, как ему ответь, минуя серьёзные последствия. Как-то соврать прямо в глаза, говоря обыденное «все нормально», когда это совсем не так. Как-то сделать шаг через собственное "я", желая лишь одного - не взвешивать на плечи Яксы еще больший груз вины.
Он и так себя винил.
За все плохое, глупое и абсурдное. За все, даже если он не виноват.
И он не должен слышать эту правду, проваливаясь в пески бренности. Не должен снова расколоться подобно вазе, чьи склеенные между собой осколки оставляли уродливые трещины, меняя не только общий вид, но и внутренний.
Сяо и так сильно поменялся после потери напарницы.
Конечно он не говорил о своих переживаниях - не в его характере делиться проблемами, особенно внутренними, - но Гань Юй это знала, видела. Чувствовала. Ей не всегда нужны были ответы, чтобы понять насколько глубоки трещины в душе, потому она и редко спрашивала, просто действуя крайне осторожно и маленькими шажками. Пытались не навредить или сделать хуже, иногда скрывая нечто важное, лишь бы не сделать новых трещин.
— Он...говорит.... — что ты ввел больше, чем нужно, — Что препарат начал действовать... — действовать в переизбыток и вредить.
И все то, что осталось в мыслях - было правдой. Только скрытой правдой, ибо с ее уст слетала лишь поверхностная информация - так званная недосказанность, являющаяся не совсем ложью, но и не чистой истинной. То, что могло его сильно разозлить, но то, что скрывало бы ужасную правду.
Она не хотела, чтобы он из-за этого опускал руки...чтобы разбился об истину со страшным звуком, похожий не рев дикого зверя. Чтобы внутри него что-то погибло, когда самая страшна потеря - это не сама смерть.
Это то, что умирает в человеке, пока он жив.
Гань Юй это уже видела. Слышала с музыкой дверного звонка - у Сяо довольно неординарные вкусы - когда приходилось днями караулить у двери, лишь бы выловить закрывшегося в себе подростка. Ждать, пока в смартфоне появлялись сообщения с текстом: "Оставь этого убийцу в покое", пока у секретаря было свое мнение: другое, отличающееся, родившееся из наблюдения.
Она старалась правильно пользоваться драгоценными часами, думая, что у нее и Сяо их много...пока не оказалось, что ее стрелка с большой вероятностью остановится сегодня.
— Я не знаю... — она правда не обладала такой информацией, медленно поднимая руку и вглядываясь в свою ладонь, — Но...выбора нет, я постараюсь дойти, — ее слова уже звучали четче, будто с каждой секундой девушке становилось лучше, пока это было лишь обманчивой иллюзией.
— Клей? — она щурится, фокусируя зрение и наблюдая как Якса убирает с раны уже заляпанные кровью стяжки, склонившись над ней и собираясь провернуть медицинские действия. Сяо лишь повезло, что лекарство Цисин, которое в крови было переизбыток, почти полностью избавило от болевых ощущений, от чего Гань Юй лишь сильно нахмурилась и сжала губы в тонкую полосочку, тихонько простонав от тупой боли.
Она все равно чувствовала, как руки Яксы дрожат. Как это приносило дискомфорт как физически, так и морально, вынуждая ее с горечью выдохнуть и снова поднять руку. Она миновала его ладонь, коснувшись пальцами края неоновой маски, как бы намекая ту снять.
— В аптечке...должен быть спрей от ожогов. Название...наз...вание...он белый...с желтой наклейкой. Там же должна быть ампула Ди...Диано... — она хмурится, не в силах полностью вспомнить обычные названия препаратов, когда всегда славилась своей феноменальной памятью, — Используй их. Это должно тебе помочь.
Она видела разрез на одежде парня, как и виднеющеюся обожжённую кожу средь новых краев тканей. Хотела бы сама ему помочь, но сил хватило, чтобы приподняться и облокотиться спиной об стену позади, но не на поиски нужных препаратов или оказания первой помощи.
Гань Юй вообще была в двухцветной майке: низ красный, с переходящей из-за успевшей свернуться крови в грязно-алый цвет, а верх белый. Не то, чтобы это ее прям сильно пугало - не голая же, - но холод явно дал мурашкам пробежаться по коже, особенно когда холодная стена никак не хотела становиться теплой.
— Слушай, Сяо...ты когда-то боялся....умереть? — она подняла на него усталый взгляд, стараясь уловить его эмоции.
О чем он подумал, услышав этот вопрос? Чем думала Гань Юй, задавая его?!
Она хотела сказать что-то лирическое, грустное и драматичное, идеальное под сложившуюся ситуацию, но в голове будто начали отмирать последние клетки здравомыслия.
— Как думаешь...мне должно быть страшно? Стать мертвой....когда, в кабинете еще целая куча бумаг с часовой работой, а единственный мужчина, что увидит меня обнаженной, будет заниматься моим вскрытием....как там его.... — снова не может вспомнить, — Машина...ты вроде за машиной...хотел сбегать?
И какой-то неразборчивой бубмнеж к самой себе и своей тупости, пока из носа снова пошла кровь.

Отредактировано Ganyu (2022-03-13 03:22:51)

Вспоминала ли Гань Юй всем известные инструкции, попросив Сяо о себе позаботиться?
Нет.
Думала ли она о том, что так Якса улучшит своё оказание помощи, отстрочив ее смерть до приезда в больницу?
Нет.
Нет, нет и нет. Она знала указания, положения дел и правильные решения для достижения своих целей. Была эрудированной и понимающей, однако обладающей крайне неудобным, так званным «жертвенным» качеством - она делала все для благополучия жителей Ли Юэ. Не щадила себя, свое время и здоровье, думая о цели и о том, как нужно стараться: для тех, кто каждый день готовит отменные блюда в больших и не очень ресторанчиках, для тех, кто старается продвинуть инженерию на новый уровень или просто сидит в офисе, отвечая на звонки. Старалась для всех, чтобы жизнь в гавани не угасала и лишь разжигалась сильней, даже если чувствовалось некое отчуждение.
Живя в Пределе, где был устойчивый, чуть устаревший менталитет со знакомыми день ото дня лицами, начинаешь привыкать к этому обществу. К тишине, умиротворению и уважению, к тому, как переменяешь опыт с каждым словом, слухом свыкаясь с манерой речи. К раздору для собственных мыслей, неспешно продумывая свои планы на день, так же неспешно, с размышлением, приходясь по всем пунктам. Начинаешь забывать о течении времени, чьи стрелки будто замедлили свой ход - на деле это просто Гань Юй кропотливая, как оказалось после переезда в Гавань.
Со временем, конечно, ум секретаря пожал свои плоды в работе, однако новое окружение все никак не могло стать для девушки родным. Она видела, чувствовала разницу кожей и душой, не понимая многих, казалось бы, аналогичных моральных вещей, но все же желая быть "своей". Привыкнуть к этой шумной жизни, ценность которой она знала и берегла, понять кто она: секретарь Лунного моря или, все-таки, выходец из Заоблачного Предела.
Быть может, именно из-за этого Гань Юй была готова отдать свою жизнь вместо Яксы?
...
И да, и нет. Стать щитом для невинного человека давно было заложено в голове так званного "цилиня", однако желание "уберечь" по отношению к Сяо было несколько...иным? Сильнее и глупее, коль можно так высказаться. Она не хотела видеть какие-либо его страдания. Находилась от него далеко, но в то же время близко - иногда ей казалось, что с моральной точки зрения у них есть точки соприкосновения. Такие маленькие, почти неявственные, но позволяющие общаться. С явным непониманием, иногда даже агрессией, но все равно общаться.
Гань Юй чувствовала себя в его обществе более....защищенной? Не такой странной, как например в кругу офисных работников, не такой...не такой "выделяющейся". Разные, подобно Инь и Янь характера все равно на фоне друг друга сильно разнились, но они дополняли и начинали чувствовать себя лучше. Старались уберечь там, где другой не видел угрозы, помочь там, где другой был бессилен...
Желание его спасти подогревалось чувствами, отбрасывая без того слабый инстинкт самосохранения.
— Левее....он левее, — старается ему помочь, хотя сама мало что видит - глаза не могли сфокусироваться, но цвета улавливали лучше, чем мелкие детали, — Да, верно. Это оно...используй.
Время было самым ценным, что сейчас было. Мера длительности существования всех объектов, жизни и сознания, которую Гань Юй предпочла отдать Сяо: убедиться, что он позаботился о себе, правильно ли сделал инъекцию. И его руки дрожали, иглой царапая грязную от крови кожу, пару раз делая лишние проколы в неправильном месте и без того уменьшая запас положенного времени. В какой-то момент Гань Юй даже подумала, что, если чуть приподнимется, сможет сделать инъекцию сама, да онемевшие кончики пальцев красноречиво намекали об обратном. Она даже не была уверена в силе подняться на ноги, не то, что держа иглу попасть в нужное место.
— Что...? — и он справился сам, сказав нечто важное. Трепетное и больное. Раздирающее сердце и заставляющее вытерпеть, поджать губы и закрыть глаза, выдыхая комок воздуха с болезненным шумом. Она хотела выжить, от чего слова из уст Яксы звучали как нельзя мучительно, лезвием морально ранив. Его голос был....виноватым? Страдающим? Болезненным? Сожалеющим?
Он себя просто винил. Винил за то, что не защитил. Что не хватило сил, даже если это было не так.
— Выживу...ведь за столько раз, сколько мы работали вместе...ты всегда возвращал живой, — голос предательски стал хриплым и тихим, словно зеркалом показывая грусть в душе секретаря - той было так много, что успевшей выбраться из уст в словах сполна бы хватило на несколько слушателей.
Но она старалась держаться, сдерживая обжигающие слезы, глотая те с солоноватым вкусом.
— Хорошо...я буду здесь, — он сорвался с места, гулкими шагами отходя в сторону. Становился тише, отдаляясь с каждой секундой - как всегда быстр...точно как накатывающийся сон.
Гань Юй с усилием приоткрыла свои веки, видя перед собой нечеткий потолок. Влажные ресницы неприятно склеились меж собой, от чего рука постаралась вытереть остатки влаги более-менее чистой частью кожи - ее рука так же была холодна. Мертвенно холодна и бледна, стоило прикоснуться к явно еще теплому лицу. Девушка только сейчас - в тишине и одиночестве - задумалась как она выглядит.... Примерно так, как выглядят одной ногой в могиле.
Тело ощущало накат холода смерти, однако уже даже не дрожало или оставляя на коже покров мурашек - сил оставалось все меньше. Желание снова закрыть веки лишь подкармливало этот факт, обрамляясь тишиной в сыром помещении. Тихо, холодно, с запахом крови и лекарств...
Гань Юй хотела, чтобы он вернулся как можно скорее. Чтобы она не успела уснуть. Чтобы могла в его присутствии препятствовать зову об избавлении своих страданий, что кормилось пока только слабой меланхолией. Хотела дышать глубоко, ровно, попутно попытавшись завернуться в куртку Яксы - той, на которой она лежала и успела замарать собственной кровью. Успешно сделать это и...задержать воздух в легких. Голова от резких действий закружилась, заставляя зажмуриться; тело панически замерло, отреагировав на новый наплав крови с порцией уже лишнего препарата; стук сердца начал отдаваться в ушах, будто собираясь разорвать барабанные перепонки.
Дышать.
Нужно дышать. Рот открывается в надежде выдохнуть и сделать глоток кислорода, но комок проглатывается не сразу, вызывая форсированный выдох через рот. Рука, в надежде заглушить кашель, становится преградой для крови, что по новой окрасила без того грязную кожу свежим, красным цветом. Она пытается остановиться, медленно успокаивается, но не плотно прижимая ладонь к губам дабы дышать.
Вдох. Выдох. Лёгкие начали вбирать в себя меньше, уже болезненно раскрываясь и несколько секунд издавая хриплый звук прямо из грудины.
Больно, но нужно дышать дабы восстановить дыхание. Она пытается это делать, но уже не двигается, лишь осторожно проходясь вроде бы чистой частью куртки по губам - не хочет, чтобы Сяо ещё больше переживал. Делает это тщательно, как ей казалось. Усердно, но из последних сил.
Заканчивает прямо перед приходом Сяо.
— Это...кхм, хорошо... — машина, она цела. Они смогут уехать. Добраться до больницы в считанные секунды, ведь водит Якса...довольно "быстро".
— Ты..уверен? — Гань Юй чуть кашляет, глотая комочки крови, но не сопротивляется - верит в него. У нее и выбора не было, кроме как максимально расслабиться и взять себя максимально удобно, чувствуя ярый...дискомфорт. Не от пренебрежения - Якса старался быть как можно аккуратней - а от сложившейся ситуации. Он же сам ранен...все ли с ним будет нормально?
— Станет плохо...сразу отпусти, — снова этот заботливый тон, пока она сама изредка кашляет и будто собирается задремать.
— Я буду.....говорить, но можешь не отвечать, — ее глаза были открыты, но они смотрели лишь вперед, на собственные руки и ноги, — Нужно оставаться в сознании...нельзя засыпать. Говорить - самый...лучший способ....и чтобы более медленно дышать, — каждое слово давалось тяжело, однако Гань Юй была права. Заснуть в ее состоянии было слишком серьезным решением, что может привести к очень печальным последствиям. Необратимым, особенно когда она должна соображать, а не быть в беспамятстве.
— Я, кажется, тебе соврала.... — болезненный вдох и выдох, — Майка считается...полуобнаженным видом? В случае интеллигентного общества - да, значит, ты видел меня полуобнаженной, не мужчина со вскрытием...не совсем обнаженной, но почти.... — еще одна паузу, — Не то...мне кажется, я говорю не то...прости...И я несколько раз запачкала твою куртку...потом постираю...

Отредактировано Ganyu (2022-03-13 03:23:01)

Возможно, сейчас был бы самый идеальный момент для печальной, длинной речи, которую можно назвать предсмертной. Быть может, ей стоило рассказать обо всем ее волнующем, раскрыв утаенное прямо тут, пока она была на это способна. Возможно, стоило не поддаваясь рациональности, ударившись в легкую истерику - то, что уже успело покинуть уста секретаря не было самым ужасным из возможных вариантов. Просто ей нужно было говорить, хоть как-то заставляя себя вырабатывать мысленные цепочки вместо простых, пустых мыслей. Требовать от себя большего, каждый раз при накате сна выплывать из-под этой волны, оставаясь на поверхности.
Только это было сложно делать одной, а большего просить у Сяо она не могла - она понимала, что сделает только хуже.
Ее глаза не видели лица парня, чтобы понять всю картину происходящего с ним, однако она ощущала некую тревожность. Будто уверенность начала исчезать под чьим-то гнетом, растворяясь в непонятной тревоге. Девушка ощущала то, что пока не могла толком осознать, но это неизвестное уже ютилось в подсознании. - Будто в ответе Яксы слух уловил важную деталь, которую в обычном состоянии секретарь могла анализировать, но сейчас лишь задаваться вопросом и не понимать. Тело умирало, а мыли на фоне этого просто угасали. Слишком долго Гань Юй пыталась понять причину своих чувств, пока ответы сами не начали проявляться - она почувствовала, как напряжение в руках Сяо медленно угасает. Как экзоскелет на секунду дернулся, будто потеряв ведомую силу, переходя в автономный режим. Как механизм не может сам справиться с ее весом, медленно начав отпускать руки своего хозяина и его ношу.
Неужели...из-за нее он потерял сознание?
Факты говорили сами за себя, но девушка до последнего хотела верить в обратное. Надеялась, что это не так, и Сяо в любой момент сможет оставить ее и спастись. Верила, но также чувствовала, как его голова не поднимается с ее плеча. Еще этот судорожный вздох...от него по телу прошлись мурашки, пока переживание начало отрезвлять и откидывать пустые надежды в сторону, заставляя придумать варианты решения проблемы. Но ей нужно было время, ибо мышление, подобно сломанному механизму, еле крутило шестеренки.
Разум тщедушно пытался идти в ногу с происходящим, но значительно отставал в обработке информации. Запаздывал в решениях, пытаясь заставить тело двигаться быстрей, но недостаточно для удовлетворительного результата - мир вокруг Гань Юй будто начал жить чуть быстрей...или она сама она начала замедляться. Ей казалось, что все произошло слишком быстро, хотя экзоскелет Сяо давал возможность предпринять какие-то действия. Что ей бы не хватило уделенного времени, ведь тело так плохо отзывается на любую прихоть.
В какой-то момент руки Сяо полностью ослабли и опустились.
Как тело ожидаемо соприкоснулось с более твердой поверхность, из-за наклона покатившись кубарем прямо по всем оставшимся ступенькам. Неприятно, жестко, но не так травматично, как могло бы быть - в свое время секретарь часто падала, калачиком спускаясь со склона, от чего тело преисполнилось мышечной памятью. Рефлексы не дали рукам раскинуться, а голове откинуться назад для моментального конца - ей всегда говорили что нужно максимально сильно поджимать голову, стараясь защитить те места, где кости ярко выражены. Нужно прокатиться так, чтобы руки оставались в нужном положении, дабы их попросту не сломать. Помнить учения, пока тело закрепляло все на практике, сейчас, без ее сознательного участия, избавив от самых плачевных вариантов событий.
Только это была лестница. После ступенек с ярко выраженными краями нельзя уйти целой, какими бы познаниями ты не обладала. В любом случае на бледной коже проступят ушибы, а в случае с Гань Юй и приглушенная, но еле уловимая боль, что колким ударом засядет прямо в ребре, вынудив легкие выпустить остатки воздуха. Замереть, сжать кулаки и насладиться быстрыми ударами сердце, что гулом, вперемешку со звоном, затмевали другие посторонние звуки - Гань Юй не услышала, как Сяо тоже упал. Не видела этого, ведь глаза изо всех сил жмурились, пока она старалась лишний раз не двигаться. Хотела сделать несколько быстрых, глубоких вздоха, но стоило заполнить легкие больше чем на половину - как отдаленная боль тут же останавливала и заставляла выдохнуть. Она быстро поняла, в чем причина. Осознавала по симптомам, стараясь держать себя в руках и не сделать хуже, принявшись восстанавливать дыхание маленькими, короткими вздохами. С небольшими перерывами задерживать дыхание, но не забывать - нужно заставлять себя быть в сознании.
Помещение будто крутилось вокруг нее, пока от тошнотворного запаха любой другой желудок мог вывернуться наизнанку, однако организму Гань Юй было совсем не до этого. Да и что, она крови не видела? Конечно не так много, как стоило ей открыть глаза и увидеть просто залитый алой жидкостью пол, но и у секретаря были в прошлом схожие инциденты. Только воротило немного, играя лишь на руку - это очень сильно ее тряхнуло, буквально достав из тисков полудрема.
Ей стало легче себя осознавать, куда четче воспринимая свое тело и мир вокруг себя. Движения стали более уверенными, но ломанными и скованными побитостью тела, пока сильное обезболивающее давало возможность чуть приподняться: встать на карачки и потом медленно сесть на пол. Всего полминуты потратить на это положение, после наконец заметить лежащего в относительной близости Якса.
Гань Юй сразу постаралась преодолеть небольшое между ними расстояние, глупо и необдуманно перевернув Сяо на спину - резкое движение с применением силы сразу дало о себе знать, легким теплом начав распространять в районе бока. Однако ни это, ни ребра не остановили ее, даже когда на секунду в глазах будто потемнело.
— Сяо..... — руки снимают с его лица маску, тут же принявшись убирать мешающие прядки волос и проверять его дыхание, — С-Сяо... — хотелось сказать что-то еще, но она не могла. Дрожала и смотрела, не осознавая, как голос дрогнул на произнесении его имени. Вглядывалась в лицо, будто надеясь хоть на какой-то знак, но видя лишь пустоту. Ждала ответа, но слышала лишь тишину и стук собственного сердце. Реакцию на то, как ее холодные ладони начались легкими похлопываниями касаться щек, но не получая никакого ответного действия.
— С... — голос пропал, пока образ перед глазами будто стал нечетким. Мыльным от появившихся слез, пока ресницы не стряхнули лишнее и не погнали мокрой дорожкой вниз, вынудив упасть на чужое лицо. Она продолжала хлопать его по щекам, пытаясь привести в чувства, но с каждым прикосновением все больше отчаивалась, чувствуя усиливающуюся панику.
— Нет, нельзя. Нельзя истерить. Не нужно паниковать. Он жив. Жив и нужно просто разбудить... — шмыгнув носом, секретарь постаралась успокоиться, вернув ясность ума и придумать план. Сделать то, что у нее всегда получалось лучше всего - рационально все обдумать без лишних эмоций.
Ее глаза посмотрели на лестницу. Наверху осталась аптечка, но дойти до нее Гань Юй точно не сможет, даже если снова кубарем скатится вниз. Силой привести в чувства...? Она снова вздрогнула, представляя, как при помощи жестоких методов вынуждает Яксу проснуться. Гадко. Гань Юй никогда не хотела ему вредить, даже сейчас, когда это может быть единственным выходом несмотря на риски - в любой момент могут появиться кайраги. Их может быть больше, чем в прошлый раз, они могут быть с улучшенной экипировкой и куда злее после потери товарищей. Ведомые местью, а не только целью заполучить информацию.
...
Рука завелась за ухо, коснувшись металлического диска с несколькими вращающимися механизмами. Почувствовать прохладу от того, что было обычной осторожностью, дабы не дать врагам то, чего они так желали взять из головы секретаря.
— Это...это сработает, — интуитивно, с заученной точностью пальцы деактивировали маленькое, но мощное устройство, дав тому упасть в ладонь подобно обычной диковинки. Устанавливать новые, менее знакомые параметры было затруднительно, ибо онемевшие кончики пальцем плохо могли работать с таким маленьким устройством с должной осторожностью. Но Гань Юй очень старалась, подмечая каждую ответную реакцию светодиода, с уверенностью заканчивая настройку.
Она снова склонилась над парнем, но теперь просто установив за его ухом устройство, попутно произнеся: — Будет неприятно...
Оставив руку на его щеке, пальцами фиксируя диск, Гань Юй почувствовала, как спустя минуту устройство дало ток, который более чем должен дать стимуляцию и привести Сяо в сознание.

Отредактировано Ganyu (2022-03-13 03:23:11)

Многие спрашивают: "Что нужно для счастья?". И немногие знают, что это самое счастье может отличаться. Что кто-то может не понять радости от крохотной мелочи, а кто-то не сможет почувствовать это даже от чего-то грандиозного. Было ли это грандиозным? Наверное, нет, ведь многие считают Якс обычными убийцами, место которых там же, кого они бесчинно лишили жизни. Что нет смысла связываться или переживать за тех, за кем попятам следует Смерть - вопрос лишь в том, кого она на этот раз заберет. Быть может наконец этого самого убийцу, или того, за кем он сам идет? Или тебя, коль ты будешь рядом, ведь где есть Якса - там есть Смерть, а где Смерть - там опасность.
Может ли быть счастье от тех, кто орошает землю кровью? Возможно: "Если от каких-то грандиозных дел, что улучшит благополучие и заставит гордиться" сказал бы боязливый человек, но что насчет самой Гань Юй? Было ли ее счастье от чего-то грандиозного, когда веки Яксы приподнялись, или это не стоило возникавших в ней чувств? Что она радовалась за его жизнь, томившейся в груди ровными ударами сердца, вместо собственного желания жить, пока ее сердце звучало на порядок тише обычного. Было ли это правильно, как принято в нормальном обществе, где ее жизнь имела больший приоритет чем жизнь нелюдимого Яксы. Была ли сама Гань Юй нормальной?
Ее голова правда сейчас работала не так, как обычно, выдаваясь в ломаных, медленных движениям, однако даже затуманенная болью и лекарствами личность оставалась неизменной - она продолжала пытаться отогнать от него возможную смерть, когда сама уже нежилась в ее объятиях. Ненормальная, воспитанная не менее странными личностями, зато испытывающая счастье за такую, казалось бы, мелочь как вернувшееся сознание Сяо.
Гань Юй радовалась. Поистине, радовалась, не сдерживая улыбку и легкий смех, что был вызван натянутыми, словно струны, эмоциями. Чувствует, как от второго боль в районе ребер усилилась, проносясь на каждый рваный вдох колющим недомоганием, но продолжает тихо посмеиваться - то ли нервы начали сдавать, то ли недостаток кислорода сказывался, то ли все вместе. Перестает и успокаивается лишь тогда, когда он приподнимается на локте, внимательно осматривая помещение. Гань Юй даже сама толком не осматривалась, от чего тоже начала взглядом изучать местность, хотя в голову информация доходила натужно и с задержками, пока зрение словно упало на минус два - смотря на трупы, осознание того, что все мертвы, пришло примерно спустя секунд десять, если не пятнадцать. Просто смотрела, пока не поняла, сразу лишая себя возможности видеть спущенными веками, попутно слыша, как Якса начал подниматься на ноги.
Новая волна радости, ибо Сяо теперь может стоять на ногах. Он может идти, сможет убежать в случае чего и это не могло не радовать, ведь он сможет о себе позаботиться в отличие от бесполезной нее - открыв глаза, она теперь осознала, что стала видеть еще хуже. Были ли дело в ее глазах? Мир стал таким мутным, как через призму, из-за чего маленькие детали больше не поддавались рассмотрению. Возможно, она теперь и стрелять не сможет, став еще больше беспомощной.
— Лежал.... — тихо повторяет она, когда слышит вопрос партнера. Услышала, да только ответа дать долго не могла, пытаясь приметить по внутренним часам примерное время, — Я...не знаю. Много или мало...не могу ответить, — проговаривает медленно, пытаясь не запутаться в словах, что так сложно ей давались. Старалась не вгонять Сяо в панику, приближая мимику лица к более нормальной, но нездоровый цвет кожи, взгляд, вот-вот смотрящий сквозь и плохо поддающиеся контролю лицевые мускулы, выдавали правду - организм умирает.
Она умирает без возможности это скрывать, как марионетка, уместившись в руках парня - мышцы были странно расслаблены, тело никак не отзывалось на действия Сяо. Гань Юй даже не заметила, как уже лежала в машине. Не поняла, не ощутила дорогу от лестницы до машины, не представляя сколько времени на это ушло. Не могла правильно довести свои мысли до финала, ибо они обрывались. Не осознавала себя и с каждой секундой все хуже ощущала мир вокруг себя. Она лишь чувствовала.....желание полежать так чуть больше - это было удобно, не приходилось напрягаться. Сразу захотелось спать. Переживаний больше не было. Организм переходил в умиротворенный темп работы, но будто медленно замедляясь с каждой минутой.
Все равно в каком состоянии был салон, если глаза Гань Юй неотрывно смотрели на водительское место - там, где сидел Сяо. Она видела в полумраке как за его ухом мигает синий огонек импланта, говорящий о своей работе, однако она не могла увидеть картину в целом, ведь глаза так плохо видели. Просто смотрела в его сторону, все медленней моргая. Казалось, что даже глаза отвести сил не было, от чего они неотрывно так и продолжали смотреть....

Отредактировано Ganyu (2022-03-13 03:20:41)

Он что-то говорит, но его слова далеки от понимания. Говорит не слишком громко, но старается четко произносить нужные слова, дабы на другом конце связи его без проблем поняли. Говорит, однако Гань Юй не может понять. Знает же и слова, и коды, и язык, только будто слушает какого-то иноземца с неизвестным языком - что-то он себе балакает, а окружение в непонимании пожимает плечами. Она слышала знакомое, казалось бы, обычное для такого работника как она, но подобно младенцу не воспринимая информацию так, как ту бы воспринимал здоровый человек. Да и не вызывали все эти слова каких-то чувств, как на катке проскользив по равнодушию.
Все, кроме одного.
— Алатус... — собственные мысли, казалось бы, находясь в непосредственной близости - или просто в голове - звучали дальше чем непонятная для Гань Юй речь водителя. Собственный голос внутри вновь и вновь произносил это имя, будто ухватываясь за единственную ниточку, способную привести хоть к какому-то результату. Увести, спасти заложницу, дабы она еще успела о чем-то подумать, остановив стирание собственного «я», что, сменяясь на белый холст вот-вот утратит свою жизнь.
— Его....имя? — в глазах рождается неприятное чувство, что обычно сопровождается болью, но из-за препарата до осознания добирается лишь дискомфорт. Верно, она же долго так лежит. Не моргает. Кажется, даже эта функция организма уже отключилась, раз ей приходится это делать самой и медленно закрыть свои веки. Дать угаснуть свету от приборной панели, мерцающих в окнах светлячках - или это были фонари? - прервать свое нездоровое наблюдение за водителем.
Погрузиться в нечто....обволакивающее. Темное, но такое теплое и зазывающее. Позволить векам в одним миг потяжелеть, хотя девушка не собиралась их снова поднимать.
— Алатус... — пока в голове снова не прозвучало это слово. Такое, казалось-бы, обычное и незамысловатое, но такое эмоциональное. После него в груди будто что-то шевелилось - это вызывало какие-то странные чувства. От них становилось грустно, печально. Хотелось сразу возразить! Но почему...? Почему хотелось что-то сказать, сразу подбодряющее улыбнувшись? Она уже не знала. Лишь чувствовала, от чего приоткрыла глаза невзирая на такие тяжелые веки, вновь слыша его голос.
А потом еще какие-то непонятные ощущения.
То тело будто съезжало от резкой остановки, вот-вот собираясь свалиться мешком с задних сидений, то скалься по окровавленной обивке назад. Один раз она даже стукнулась головой об заднюю дверь, стоило машине резко куда-то завернуть. Неприятно, но не больно, однако это вызывало некое головокружение. В глазах будто начало все плыть - нет нет, не так как было, а будто телевизор начали трясти, от чего картинка вызывало отвращение. Еще эти скольжения...в какой-то момент секретарь поняла, что устала.
Тряска в салоне не давала ей окончательно уснуть за эти пятнадцать минут, но она все сильней подстегивала усталость. Хотелось все это прекратить. Все эти движения, все эти слова, понять которые у нее плохо выходит. Хотелось просто покоя. Просто лечь и....поспать? Она любит спать. Сейчас тоже очень хочется, но кто-то будто каждый раз отдёргивает от мысли закрыть глаза и провалиться в неизбежность. Она? Мало вероятно. Кто-то еще, из-за присутствия которого долг выжить держал наплаву. Только надолго ли?
Тело уже не ощущалось как родное. Оно вообще толком не ощущалось, не говоря о том, чтобы поднять руку. Был лишь холод. Его девушка распознавала хорошо, чувствуя прохладу даже на губах. На глазах? Возможно, имей Гань Юй силы заплакать, ее слезы обжигали щеки и глаза, но она могла лишь дышать. Делать короткие, неполные вздохи, не понимая сколько их уже было сделано - для нее это произошло очень много и много раз - видя разницу между каждым. А они отличались. Они становились тяжелей. Вместе с ними и голова будто становилась ватой, когда сердце все тише и тише отзывалось в ушах, подобно свечи начиная тлеть.
Потом стало чуть легче - легким будто кто-то начал помогать. Кислород стал более приятным для организма чем в салоне. Гань Юй не знала, когда желтоватые светлячки в окнах автомобиля успели смениться на перерывающихся белых змей перед глазами. Не понимала, уже полностью перестав чувствовать мир вокруг, не отзываясь на какие-то неприятные звуки вокруг - пиликанье ее импланта смешалось с другим, менее медленным и не таким интенсивным, пока кто-то по обе стороны словно пытался с ней поговорить. Женский, мужской....женский? Мужской? Все смешивалось, превращаясь в неприятную симфонию, но эта музыка по каким-то причинам отдалялась, точно также как белый свет перед глазами будто начинал тускнеть.
— Госпожа Гань Юй, сколько было введено препарата Цисин?! — громко. Голос был громким, четкий, это вроде называли криком? Он привлекал внимание почти утонувшего в небытие разума, заставляя взгляд стеклянных глаз медленно, словно падая, перевестись на громкоговорящий силуэт - его лица перед собой она даже не видела.
— Сколько....введено....Цисин?! — он снова повторил, но несколько слов будто обошли девушку стороной.
— П...половина, — голос ее был тих, почти неслышен. Она что-то сказала, ссылаясь на свое подсознание, на то, что должна была запомнить и сказать, зазубрить, помнить каждую минуту, ведь от этого многое зависело. Завесила ее жизнь, что сразу после этих слов начала погружаться на глубину.
Отдаление, погружение в неизвестность. Оно тянет вниз, ко дну, а тело поддается не в силах сопротивляться - было ли у нее тело? Она просто видела, как тень окончательно сгустилась, волной накрывая и отдаляя от тех раздражающих звуков. От белого света, что проникал в открытые глаза, но не достигая сознания, что без ритма сердца начало погружать в пучину умиротворения. Умирать, пока под звучания аппаратов кто-то пытался остановить процесс, силами стараясь поднять погружающуюся в цикл жизни и смерти душу.
В этом цикле было спокойно. Можно было поспать. Но почему чувство печали и...ее предательства так и не хотело уходить? Желания и чувства...они так долго позволили ей прожить эти заветные часы, но на деле от них ничего не зависело.

В его палате было темно - тяжелые шторы не давали солнечным лучам потревожить сон пациента, пока от приборов и настольной лампы исходило достаточно света, чтобы рассмотреть палату; тут было все новое, чистое, выглаженное как-то требуется по нормам и требованиям, однако тишина помещения не была столь идеальна - ее нарушали приборы, читающие физическое состояние Якса, пока в дальнем углу, около включенного светильника, раздалось:
— Это уже переходит все границы! — голос главного секретаря был возмущенным, но как обычно в привычной сдержанной интонации. Ей что-то явно не нравилось, от чего следующее предложение не стало себя долго ждать:
— Вставай, давай! Работы непочатый край. Мы не должны подводить Властелина, ведь он на нас рассчитывает, — тяжелый, ее любимый вздох. Она была решительна в своих словах, стойка и тверда, передавая свое стремление через такое короткое предложение. Гань Юй умела удивлять своей решительностью, хотя часто, особенно в важные моменты, она могла потеряться и сгореть от неловкости.
— Я считаю до трех. Один.....два...
Неожиданно дверь в палату приоткрылась, а вместе с ней и прервался голос главного секретаря. Тишина набрала сил из-за неожиданной паузы, дав приборам в полной мере заполнить помещение.
— Вы уже очнулись, господин Якса? — медсестра сразу подошла к кровати, смерив показатели на электронном табло взглядом - без сомнений пациент пришел, или приходит в себя. Ее руки плавно принялись что-то делать с дозатором капельниц, пока со стороны, с места, где светила настольная лампа, не выключился планшет с поставленной на паузу записью. Возмущенное, несколько усталое лицо Гань Юй потухло вместе с экраном.
— Вам запрещено делать резкие движения до полного, или хотя бы частичного выздоровления. Не выдергивайте капельницы, катетеры, старайтесь меньше перево... — юная, хорошенькая медсестра завела свою обыденную, заезженную шарманку, которую нужно произносить всем пациентам - даже если они не в первый раз -  однако была перебита самим Яксой. Новая, взятая пауза, продлившаяся дольше первой.
— Я....чуть позже к вам зайдет врач для первичного обследования, — глаза девушки украдкой посмотрели на кресло и столик, за которым кто-то сидел. Из-за наклонённой вниз лампы, дабы та не сильно распространяла свой свет по комнате, лица еще одной живой души не было видно, как и ее силуэта.
Медсестра, не отвечая Сяо, спешно вышла из палаты, оставив его и неизвестность в одном помещении....