Разговора с Азаром считай что и не было - не стал он слушать слова генерала о безумном культе и подозрениях, обращённых к Мудрецам. Сначала фыркнул, потом повысил голос до раздражающего и неприятного звона, велев заняться «делами» и тем ясно давая понять, что разговор закончен.
«Разве что по твоему разумению я занят не делом,» - рассудил Сайно, удаляясь в храм Молчания без лишних попыток наладить общение. - «Однако же то, что ты считаешь таковым, для меня пустой звук, равно и наоборот. Ты что-то скрываешь, Азар. Ты что-то скрываешь, и очень не хочешь, чтобы я это узнал.»
А раз так, то выход один.
В своём кабинете генерал махаматра проверил все документы, опечатанные папки, улики и сейфы. Всё отсортировал, привёл в идеальный порядок и запер на ключ. Его Сайно был должен носить с собой, так как это был доступ к особо секретным вещам, но он положил этот ключ в ящик другого стола. Сумая поймёт, ей довериться можно.
С тем Сайно покинул свой кабинет, полагая, что уже навсегда.
Как генерал махаматра, он не мог ослушаться приказа Верховного Мудреца, нравилось ему этот или нет, а как простой человек мог делать то, что считает нужным, в рамках закона конечно. По этой причине свои полномочия Сайно оставил, пускай за оставленных матр переживал. Но не сильно. Не сильно. Его люди смелы и отважны, и верить он мог им так же, как и себе.
Справятся. Выстоят.
Закончив с основными делами, Сайно отправил птицу с письмом в Авидью к Тигнари, и принялся готовиться к долгому путешествию и не менее длительному расследованию. Ему нужно было многое подготовить и собрать, и это не только информация. Пустыня не терпит беспечных путников и легкомысленного отношения к себе, а путь лежал именно туда.

Рано утром, проверив свою сумку в последний раз, Сайно вышел из дома и запер дверь на ключ. Он не скоро сюда вернётся, не рассчитывал даже при самых оптимистичных подсчётах, а потому всё убрал и спрятал по шкафам и кладовкам: в погребе не было никакой еды, вся была отдана соседям, на диванах не было подушек, а кровати не застелены бельём. Полки с книгами завешены тонкой тканью от пыли, окна плотно закрыты, карты для Священного Призыва спрятаны в стол - всё говорит о том, что хозяин дома покидает его очень надолго.
Ни для кого это не новость, ни для кого не секрет, что генерал махаматра часто бывает в длительных командировках. Но люди не в курсе, что больше никакого генерала махаматры нет. Им того знать и не надо.
А Сайно отправляется в Пардис Дхяй, как условился с Тигнари. Это было не обязательно и в какой-то мере даже опасно, если кто-то из Академии узнает, что они виделись перед его исчезновением, но... невозможно было уйти не попрощавшись как следует.
Дело совсем не в тех сведениях, что страж Авидьи мог рассказать. Это важно, однако не стоит того. Ценно другое, и потому Сайно готов сделать крюк на и без того длинной дороге, готов рисковать.
- Нари, - окликает негромко и кивает, жестом показывая на беседку вдали, где было безлюдно. - ...рад тебя видеть.
Скупые слова немного омрачает усталость, но говорит Сайно искренне. Он правда очень хотел повидаться перед своим путешествием.
- Как ты?
Сначала хотелось бы слышать, что в Авидье всё в полном порядке. Желательно очень подробно, как Тигнари обычно привык говорить: про патрули и про лес, про исследования, и потом про Коллеи. Про то, как проходят их дни, про небольшие желания и радости каждого дня.
Про всё то, от чего Сайно, увы, так далёк.

В тенистой оранжерее прохладно, но её влажным и полном цветочных запахов воздухом приятно дышать. В основном потому, что здесь всё точно так же, как и всегда. Это место будто не знает никаких потрясений, заговоров и тайн, и голос Тигнари, такой по-будничному собранный и деловой, только делает это впечатление сильнее.
Сайно снимает с плеч походную сумку, как будто вместе со всеми своими заботам и тревогами, и подаёт другу лопатку для саженцев, сам присаживается на землю рядом, чуть сбоку. Слушает не перебивая, иногда только задавая уточняющие вопросы («В таком случае стоит ли его убеждать, что змеи растут на деревьях?»), и время от времени подавая Тигнари другие инструменты или помогая с рассадой.
Жаль, что такие разговоры не останавливают время и идти вечно не могут. Спокойная беседа была сродни прохладному ручью в оазисе посреди раскалённой пустыни, было приятно посидеть хоть немного на берегу и наблюдать это неспешное течение.
Всему приходит однажды конец, и вечным богам, и городам, и приятным дружеским посиделкам. Эту Тигнари решил оборвать лично, не затягивая. Как врач он знает, что рану нужно прижечь, пока плоть не начала гнить, и в целом разводить сантименты он не привых. И к лучшему это, но Сайно в ответ на вопрос молчит непривычно долго.
Он не может сказать, зачем, потому что Тигнари и Коллеи в безопасности до тех пор, пока ничего не знают. Он не может сказать, куда, потому что и сам до сих пор не слишком точно знает конечный пункт своего путешествия. Он даже не знает, сколько путь его будет длиться. Но ответить необходимо, и Сайно подбирает слова очень тщательно, стоя напротив Тигнари и отмечая, как тот отводит взгляд, всё же давая этим жестом выход своей тревоге и беспокойству.
- ...скажи ей, что я на длительном расследовании в Хадрамавете, - это не было ни ложью, ни правдой, и тем неприятней было произносить слова пустые по сути своей, но столь необходимые для того, чтобы хоть отчасти дать понять родным людям о том, где тебя будет носить, хоть немного унять их тревогу пред всей неизвестностью. Но, положа руку на сердце, Сайно не был уверен, что искомое именно в той части пустыни, он просто собирался оттуда начать.
- Месяц. Может больше, - Сайно вздыхает, глядя Тигнари в глаза, и старается быть настолько перед ним честным, насколько может себе позволить. - Я... не знаю. Много переменных.
Он даже не мог обещать, что пришлёт хоть одно письмо или каким-либо образом даст о себе знать. Привлекать внимание Академии к Авидье нельзя по многим причинам, и сомнения в Азаре были корнем проблемы. Не хотелось даже думать о том, что он может взять Тигнари с Коллеи в заложники и пресечь все начинания, вдруг прознав про их канал связи.
- Задерживаться специально я не собираюсь, но дело запутанное и многослойное, - ну конечно же Тигнари знает, что Сайно никогда не задерживается, куда бы его не заносила служба... но так же Сайно знает, что Тигнари будет рад слышать слова о том, что он постарается закончить с делами так быстро, как только это возможно, и вернуться на ужин в Авидью рассказывать новые шутки.
Все эти сложности легли молчанием в беседе, что ещё несколько минут была столь оживлённой, лёгкой и приятной. Все эти беспокойства тенями легли под глазами, заставили сжаться пальцы в кулак.
Смысла нет извиняться, потому что Сайно знает - не за что. Тяжёлых дум и слов не избежать, но такова жизнь, и вины в этом нет ничьей.
- Спасибо, - за понимание и за то, что не задаёт лишних вопросов. За то, что беспокойство своё не возвышает в культ и всегда смотрит на вещи мудро, и говорит рассудительно. Ещё одна из причин, почему Сайно пришёл - уходить будет легче, услышав от Тигнари о том, что у него всё будет хорошо и под присмотром. Его уверенная речь никогда не оставляла сомнений в этом.
- Пока я ещё здесь, расскажи мне о письмах, что писал твой наставник и своих подозрениях, - просит Сайно спустя ещё одну паузу. К сожалению, времени немного, и помимо прощаний нужно успеть завершить все дела.

В ответ на вопрос о дне рождении Коллеи Сайно лишь улыбается. Вернее, он думает, что улыбнулся - но как и всегда, его светлое намерение, родившееся в душе, наружу не вышло. Этого не изменить и не исправить, но видит Тигнари, как взгляд Сайно смягчился. Это ведь тоже за улыбку может считаться?..
Конечно же он не пропустит день рождение малышки Коллеи, ни за что. Как можно, если уже куплен отрез шёлка, как лес зелёный, и тончайшие золотые нити, которые вскоре станут новым платьем для неё? Как можно, если все матры знают о том, когда день рождения девочки, когда уже сделан заказ именинного торта к столь важному дню? Когда все, кто должен, уже знают о том, в какой день и куда явиться, чтобы поздравить её? Вместе со своим подарком Сайно принесёт ещё множество других, от тех людей, которых Коллеи даже не видела лично, но которые о ней знали и неоднократно слышали много тёплых слов от Сайно. Там будут открытки, книги и карты для Священного Призыва, цветы и гостинцы.
Конечно же он вернётся на праздник. Даже раньше. Напоминание о том, что его возвращения будут ждать, было лучшим стимулом делать своё дело.
Даже если генерала махаматры больше нет, как нет и его работы, он будет стремиться вернуться домой всем своим сердцем.
Сайно отслеживает взгляд Тигнари и вместе с ним наблюдает за неторопливой жизнью Пардис Дхяй, что своей неизменностью походила на полноводную реку. С одной стороны, наблюдать постоянство столь яркое и жизнью бурлящее, было приятно и глазу, и сердцу, но с другой... нельзя было отделить это созерцание от мысли, что прямо здесь и сейчас работают люди Азара. Как знать, над чьим именно телом и что из него пытаются сотворить?
От этих мыслей, под речь Тигнари, полную сомнений, мрачнел и Сайно. Его собственные подозрения подтверждались лишь чётче от таких слов, и он едва ли сомневался в том, что наставник Тигнари даже если и пишет призыв сам, то под чьим-то давлением.
Эта манера была очень похожа на привычки Великого Мудреца.
Возможно, ему угрожают, взяв в заложники близких и родных - ровно то, чего Сайно опасался и для себя. Что ещё хуже - быть может учителя Тигнари больше вовсе в живых нет, и от его имени пишет некто иной, по приказу Азара, либо кого-то из его людей. Оба варианта в равной степени вероятны и равноценно нехороши, но ни единую версию вслух Сайно озвучивать нужным не посчитал.
Что зря догадками воздух сотрясать в таком мирном месте, и зря тревожить людей?
По существу, Сайно мог ответить Тигнари, почему его так желает Академия себе заполучить, но вопросы и выводы друга об этом лишь рождают тихий и облегчённый выдох. Конечно же он не захотел иметь с ними дел, конечно не заинтересовался никакой наградой, потому что ни один пост и титул, никакая сумма моры не могли дать Тигнари то, чего он действительно желал.
Азар ведь искал людей не для знаний ради блага Сумеру, это вполне очевидно.
Стараясь не думать о том, как хочется крепко горло пожать Великому Мудрецу и, подняв над землёй, начать над ним суд, Сайно вернулся из мыслей обратно. Против воли своей он помрачнел и смотрел тяжело, и совсем не так мягко, и уже весь как пружина напрягся, готовый сорваться и действовать. Если слова о Коллеи и её дне рождения разожгли внутри нежный огонь энтузиазма и расправили за спиной невидимые крылья, то подозрения Тигнари скорее дали повод собраться грозе, суровой и беспощадной.
Не смеет никто угрожать людям Сумеру, даже представители власти. Не смеет никто затевать злого умысла в сторону тех, кого Сайно считает своею семьёй. Непростительно дважды.
- Есть ли у тебя более веские основания полагать, что твой учитель пишет письма под принуждением или что это был вовсе не он? И не упоминал ли он хотя бы вскользь о том, что за проект?
Однозначно это были исследования, связанные с зонами Увядания, подобными той лаборатории, что матры обнаружили подле Аару - и в них столь высококлассный специалист, коим являлся Тигнари, разумеется был на вес золота. Сайно и сам попросил его исследовать образцы, конфискованные из Спантамада...
- Звал ли он тебя куда-то конкретно?
Было бы здорово получить такую явную улику, но больших надежд Сайно не питал - его враг был не только могущественным, но и очень осторожным. Едва ли в письме, пытаясь заманить Тигнари невесть куда, будет указано точное место их основной лаборатории. Но даже крохотного намёка будет достаточно, чтобы виновные начали слышать раскаты грома в отдалении.