«Дело о преступлениях Райден Эи против Иназумы» заслуживает отдельной доски для расследований, но Хейзо не торопится её заводить. В управлении Тенрё много глаз посторонних, которым пока рановато знать правду. Уж очень мало её среди всех этих сказок, недомолвок и лжи, ещё сам детектив не верит во всё до конца.
Он хочет держать в руках информацию, ему нужен свидетель.
Пока что эта персона не оформлена, нет ни лица, ни имени, только туманные описания. Хейзо хочет перепроверить данные принцессы Бездны, хочет угнаться за куклой, созданной электро архонтом, но чтобы сделать это, нужно с чего-то начать. Откуда искать?
Есть и другой вариант, допросить Яэ Мико. Но, пускай гудзи известно, где ходит, достигнуть внимания кицунэ нисколько не проще, чем гоняться за неназванной куклой. В лагере храма Наруками Сиканоина уж больно хорошо знают, и до главной жрицы путь долог. Нельзя сказать Нане о том, что желаешь допросить госпожу Яэ и вытрясти из неё свидетельства об архонте; да и не будет она прямо говорить, если будет вообще.
Слухов о том, что кицунэ питаются людьми, Хейзо не боялся, так как знал прекрасно - госпожа гудзи предпочитает сердцам человеческим жареный тофу. Сказать начистоту, детектив её вообще не боялся и уже был вполне готов побороться за правду в беседе с лукавой лисой, только вот никак не получалось пробиться.
Сразу после возвращения из деревни Миньюнь Хейзо отправился в храм и очень настойчиво требовал встречи с госпожой Яэ... но её просто не было. Отлучилась, как сказала сестра. Куда, почему - всё без ответа, не твоё дело, досин, уходи. Хейзо сделал вывод, что Нана и сама без понятия, где Яэ Мико.
Поискав информацию, Сиканоин быстро понял, что кицунэ нет в Ли Юэ, и в последний раз её видели в районе порта. Можно предполагать, что рванула в Сумеру на отдых, пока нет других дел, разумеется... но интуиция горячо убеждала детектива: Яэ Мико уже на пути в Иназуму. Почему сейчас, что она там забыла?..
Шепчет внутренний голос о том, что забыла там гудзи подругу свою, а это всё значит, что сейчас что-то на островах изменилось. Или электро архонт умерла, или напротив, смогла напасть победить, и тогда Мико решила проверить, насколько там безопасно. Есть вариант, что Эи могла пригодиться поддержка... но странно. Архонту, и помощь? С чем нужно помогать той, кто может за один удар разрубить остров напополам?
Разве что в нашем деле архонт сражается против архонта... а ведь это весьма вероятно!
Второй день детектив ходит по городу, собирая зацепки, и находит кое-что невероятное: Саногономия Кокоми недавно вернулась из Иназумы! Отплыла жрица тайно с якобы секретной миссией, а вернулась на корабле, полном вещей. И больше, якобы, никто после прибытия с ней ни поговорить не мог, ни даже увидеть.
«Угу, решила свою библиотеку вывезти, заскучав по родной литературе,» - всё-таки Хейзо решил проверить эту зацепку, так как больших усилий это не стоило. Всего-то пойти в порт и заболтать там вусмерть смотрительницу, чтобы выяснить, какие корабли недавно прибывали, и были ли среди них иназумские.
Были. И с грузом.
«Ладно, почтенная Сангономия, охотно верю в вашу любовь к печатному слову. А помимо этого, как ты там выжила, и что за опечатанный секретный груз... из пустой Иназумы ты привезла, и заперлась у себя, вся такая секретная, такая неприступная, что я за два часа, особо не стараясь, уже половину дела раскрыл? А уж не кокетничаешь ли ты со мной, заманивая специально пущенными слухами и ящиком с крадеными глазами бога?»
Начистоту если, Сиканоин бы просто хотел, чтобы глаза бога вернули их владельцам, а не хранили, уж не так важно, где - в коробке или вмонтированными в статую.
«Кстати, а получается, что эта статуя - это не тот электро архонт, о которым мы все думаем. Сдаётся мне, что это надгробье над могилой Райден Макото. Вот уж интересно, насколько она рада, что её память пичкают такими вещами? И что из-за этого люди с ума сходят...»
Размышляя о всяких пустяках, вроде возможной ловушки Сопротивления - хотя зачем им это? - Хейзо добрался до павильона Лунного моря и вежливо уточнил самым сахарным голосом, а не согласуют ли ему вот тут одну бумажечку? Всего-то нужна печать от департамента по делам граждан.
Оную бумажку он двадцать минут набросал и сам себе заверил, как и в прошлый раз, когда нужно было допросить генерала Горо. На этот раз правда в документе значилась дипломатическая встреча представителя комиссии Тернё и Верховной Жрицы Ватацуми.
Очень интересно, но вновь вместо двадцати кругов бюрократического ада Ли Юэ, о котором так много Сиканоин слышал от других, ему просто и безо всякой головной боли поставили нужные печати, уточнив только, что действует документ на конкретную дату, сегодня. Иначе там было нельзя по каким-то законам, но Хейзо не стал слушать, по каким именно, просто распрощался и был таков. До ставки Сопротивления путь не ближний, а день уже ко второй половине клонился.
«Я им так нравлюсь, что всё каждый раз так гладко проходит? Хотя нет, момент. Первые три раза меня, как и всех, пускали с проверками по полной программе, это потом всё изменилось. Хм. Сомневаюсь, что меня просто запомнили. Как будто бы кто-то просто попросил мне не мешать и экономить моё время, если честно...»
Эти рассуждения никуда особенно не привели, в основном потому, что Сиканоин дошёл наконец до лагеря Ватацуми и переключился из праздных мыслей в рабочий настрой.
- О, приветики! Рад снова тебя видеть, - ласково улыбнулся детектив, увидев на вахте того же самого человека, что и тот раз, когда пришёл сюда за Горо. - Скучал по мне, да? Ах, ну вот он я! Вижу, ты всё такой же большой любитель угрожать безоружным людям...
Рассудив так, Хейзо призадумался. Кажется, не надо было в прошлый раз его от земли отрывать и толкать в сторону лагеря, но что можно было поделать? Время-то не резиновое... но угрожать за это копьём? Как-то грубовато.
- Ой-ой, легче. Можешь вот это отдать госпоже Сангономии? Только лично в руки, - Сиканоин протянул заверенную бумагу из департамента Ли Юэ. - Ты прекрасно меня слышал, не прикидывайся. Госпоже Сангономии, ага. Лично в руки. Давай, я верю, что ты и во второй раз справишься! ♥

Встречали досина из Тенрё с ожидаемым подозрением, и конвой выдали причитающийся, аж из четырёх человек. Оставалось только гадать, приказ Сангономии это был или чья-то самодеятельность вперемешку с любопытством.
«Учитывая, что на этот раз меня пропустили в лагерь быстрее, чем при встрече с Горо, меня ждали. А если меня ждали, то Кокоми сразу имела какие-то распоряжения на мой счёт. И стало быть...» - Сиканоин беспечно закинул руки за голову и шёл со своими соглядатаями совершенно спокойно, так под надсмотром четырёх вооружённых солдат люди ходить не должны.
«Действительно кокетничала со мной. Ни разу ещё так меня на свидания не приглашали. Мило. Я слышал, что она и сама милая, вот и проверим,» - старясь не смотреть по сторонам из вежливости к и так нервным людям Ватацуми, детектив дошёл до палатки Божественной Жрицы. Чуть больше прочих, но в остальном самая обычная, не шикует Сопротивление, никогда у них такой возможности не было.
С улыбкой помахав своим конвоирам на прощание, Хейзо зашёл внутрь шатра, останавливаясь недалеко от входа. Напротив него за столом сидела та самая Сангономия Кокоми, о которой он столько слышал - занималась какой-то бумажной работой, как наверное и любое руководящее лицо сейчас, во времена столь неспокойные.
Отметив вскользь, что стратег Ватацуим и правда милашка, Сиканоин вежливо поклонился ей, как того требовали приличия. Даже если она считает его врагом, как и большая часть людей в лагере, Кокоми руководит Ватацуми, а он всего лишь досин Тернё. Надо быть вежливым, это залог успешных переговоров.
- Рад познакомиться с вами лично, госпожа Сангономия, - только после этих слов детектив выпрямился и взглянул на неё ещё раз. - Специальный детектив Сиканоин Хейзо, прибыл сразу же, как только услышал, что вы меня зовёте.
Можно было немного походить вокруг этой темы, но было уж слишком любопытно, зачем Кокоми всё это нужно и что она может сказать, так что Хейзо ускорил разговор как мог. Он прошёлся вглубь палатки, к столу жрицы, и бегло осмотрелся: так, чтобы выразить интерес к происходящему и приметить подсказки по грядущему делу, но не всматриваясь ни во что подробно, избегая подозрений в шпионаже.
Он никогда не хотел шпионить за Сангономией, что бы в Сопротивлении не думали на этот счёт.
Приметив походный табурет у одной из стопок книг на полу - и правда любит читать, посмотри-ка! - Хейзо подтащил его поближе к столу Кокоми и сел напротив неё, сразу настраиваясь на долгий разговор.
- Беседа о вашей поездке в Иназуму очень интригует. Какие острова вы посещали помимо Ватацуми? Что вы там видели? Что привезли оттуда? И почему решили из всех людей рассказать об этом именно мне? - Сиканоин вздохнул с улыбкой, чуть прикрывая глаза. - Должен я отвечать на эти вопросы сам, или госпожа Сангономия удовлетворит моё любопытство?

Сангономия Кокоми оказалась не только мила, но и гостеприимна. Надо же, напитки, ещё и на выбор! Такой встречи в Сопротивлении досин Тенрё никак не мог ожидать. Становилось всё интереснее и интереснее, и даже не из-за основной тематики встречи. На минуту интерес детектива сместился в сторону принесённых угощений: если чайник с чаем был прост и понятен, то вот второй, с длинным изогнутым носиком, оказался непривычной новинкой.
О том, что такое кофе, Сиканоин только слышал, но ни разу не пробовал - в закрытой ото всех Иназуме мало иностранных товаров, и большая часть из них была диковинкой для тех, у кого в достатке связей и денег. Ну, то есть не для простых парней из комиссии Тернё. А значит надо пользоваться случаем и расширить свой опыт, когда ещё доведётся!
- Благодарю, - следуя этикету, Хейзо сначала наполнил чашку Кокоми чаем, и только после взялся за кофейник и налил себе... очень тёмный, чёрный напиток, пахнущий сильно орехом и сладостью. Вдохнув этот запах ещё раз, чтобы запомнить как следует, Сиканоин сделал небольшой осторожный глоток.
Как и ожидалось по запаху, у кофе был сильный, насыщенный вкус, в котором ореховые и шоколадные ноты смешивали между собой в равной степени сладость и горечь, оставляя в послевкусии приятное напоминание о чём-то вроде молочного моти. И всё это вместе, помимо необычайно приятного впечатления, невероятно... освежало разум?.. Что за чудесный напиток!
- Уаа, потрясающе! - Хейзо не смог сдержать восторженный отзыв после дегустации и тут же выпил ещё кофе. - Никогда не пробовал ничего столь замечательного, госпожа Сангономия!
Всех звёзд на небе будет мало, чтобы описать сияние взгляда детектива в этот момент, а светился он точно бы изнутри. Восторг совершенно детский и столь чуждый в военном лагере оппозиции, что за врага тебя почитает, но детектив всё равно разрешил себе проявить мимолётную радость. Эмоции всегда в нём были быстры, и любое, даже самое сильное чувство, исчезало, едва появившись. Вот так и сейчас, детектив буквально на пару мгновений превратился в подростка, как ему пристало по возрасту, и радовался самой малости жизни. И сразу же вновь вернулся в рабочий настрой, стоило Кокоми продолжить говорить.
Кофе не только приятен на вкус, но и невероятно бодрил, делая мысли яснее и чётче.
«Значит я произвёл на генерала Горо хорошее впечатление, что перебило его неприязнь после того дела о контрабанде. Хорошо,» - Хейзо слушал Божественную Жрицу внимательно, и настроение у него невероятным образом портилось, несмотря на прилив положительных эмоций буквально секунду назад.
Вот как по сценарию писано, что после разговора с принцессой Бездны и обнаружения правды о Райден Эи, ищущий правды детектив вновь пересекается с Сопротивлением, выступающим против тирании архонта и предлагающим ценные свидетельства. Ведь сказал же на том чаепитии Хейзо, что не верит он в садамэ, и этот термин его отвращает... но как теперь не думать о том, что больно удачно сложилось?
«Нет, так сложилось потому, что я сам решил допросить Горо, а он посчитал меня неплохим человеком и рассказал об этой встрече Кокоми. Это всё следствие моих собственных поступков и выбора, никакая не судьба,» - Сиканоин отпил ещё кофе и немного поглядел в чашку. Оттуда на него смотрела чернота, подобная той, что из принцессы лезла в ту ночь. Та же самая тьма являлась после к Хейзо во снах, мешая понять нечто очень важное относительно всего рассказа об архонтах, Селестии и падении Каэнрии.
И тогда детектив допил до конца - если то знание на вкус столь же приятно, как кофе, то он лишь вдвое сильнее жаждет узнать это всё.
- Вы отправились в Иназуму скорым кораблём в тайне, в окружении доверенных лишь вам людей, - начал Хейзо, возвращая пустую чашку на поднос. - Предполагаю, с эвакуацией у Сопротивления из-за спешки и гражданской войны были проблемы, и вы вернулись за кем-то или за чем-то, что не смогли увезти за собой с самого начала. Но я сомневаюсь, что вы уплыли дальше Ватацуми. Исходя из времени путешествия и той информации, что вы любезно дали мне в качестве приглашения, находиться на островах всё так же опасно, как и в тот день, когда мы их покинули. То есть вглубь страны плыть - большой риск для жизни, а распоряжаться так своими людьми явно не в вашем стиле и характере. И вот хороший вопрос, что же вы привезли? Вон там стоит ширма, - прищёлкнув пальцами, детектив указал на стену палатки, чуть раньше он оттуда принёс свой стул. - Судя по всему, там опечатанный ящик с тем самым грузом. Это вещи, не люди. На языке вертится предположение, что вы украли глаза бога, конфискованные Тернё, но это противоречит моим суждениям о том, что вы не покидали границ Ватацуми... но моя интуиция говорит, что я не ошибаюсь, просто мне не достаёт пары деталей для восстановления общей картины. Будет ли госпожа Сангономия так любезна, чтобы всё рассказать? Я думаю да, ведь зачем иначе звать меня сюда, угощать этим чудесным кофе и задавать вопросы о том, насколько сильно я люблю Иназуму?
Закончив на этом мысль, Сиканоин налил себе вторую порцию кофе, ясно показывая, что настроен на долгую беседу.
- У меня в работе прямо сейчас несколько дел, связанных с улучшением положения нашей страны. Работа детектива - это поиск, и я ищу способ вернуть всех домой... и не только, но подробности расследования оглашать ещё рано. Ваши свидетельства очень помогут следствию, госпожа Сангономия. Вы, должно быть, и сами про это в курсе.

Говорит Сангономия: «вы хороший человек», и детектив с лёгкой улыбкой благодарно склоняет голову, принимая столь высокую оценку. Сам себя Хейзо не считал хорошим или плохим, мерило поступков было у него другим, и оно в корне отличалось от того, как производила оценку Кокоми.
Но похвала есть похвала, слышать такое приятно. И очень полезно, ведь это слова самой Божественной Жрицы. Расчётливо до циничности, но положение дел, как Сиканоин мог увидеть, от одной зацепки до другой лишь только хуже становилось. Ему надо нравиться Кокоми, и хорошо, что для этого не нужно ей врать. Но если придётся - детектив сделает это без колебаний.
Только вот снова внутри это мерзкое чувство, что всё слишком уж хорошо складывается для него лично, как писаное по сценарию. И когда же в этой пьесе будет кульминационный переворот после завязки той роковой ночью?
Кокоми ничего не скрывает, она от первого слова и до последнего - открытая книга. Хейзо внимательно слушает её, и отмечает интонации, положение тела и все мельчайшие движения, что могли бы выдать внутреннее несоответствие со сказанными словами. И чем внимательнее детектив смотрел, тем сильнее убеждался, что нет в жрице Ватацуми никаких противоречий.
Она в очень печальном положении, и ситуация опасна, почти критически. И так Сангономия рисковала, пуская слухи для привлечения внимания Сиканоина - они пойдут дальше, и долетят до многих ушей, в том числе и Трикомиссии. Рано или позно; первый вариант вероятнее. И всё это, как мог полагать Хейзо, она несла на своих плечах совершенно одна.
Уже и не так странно выглядит то, что она просит о помощи у самых неподходящих людей.
Чуть склонив голову к плечу Хейзо барабанит пальцем по виску, опуская взгляд в чашку с кофе и обдумывая всё, что сейчас услышал.

Вдох.

Вот Иназума, которую покинули все люди. В центре её неизвестное бедствие, что и выгнало всех из домов. Далее к этому происшествию добавляется Бездна. Учитывая, что ситуация на островах не изменилась, к изначальной трагедии Бездна как будто и не причастна. Если их цель была в том, чтобы выгнать людей, держать аномалию дольше не имеет смысла. А раз так, то одна беда просто нашла другую.
Райден Эи жива, поскольку Иназума ещё окружена грозами. Но Кокоми утверждает, что земли захвачены. То есть сёгун, находясь где-то в столице, просто закрывает глаза на захватчиков. Настолько, что они разворовали Тенсюкаку - глаза бога тому свидетельство.
Но надо увидеть их лично.
Если Райден Эи жива, но игнорирует проблемы страны, это значит лишь проявление её несостоятельности как сёгуна. Помимо этого, можно - немного фантастично, но исключать нельзя - заподозрить уже и её саму в сделке с Бездной. Иные варианты объяснений уже были предоставлены принцессой Бездны, и один другого не лучше. Это в любом случае может расцениваться только как предательство страны и уничтожение нации.
Итог простой - сёгуну на Иназуму плевать. Работать нужно, исходя из факта, что защиты архонта у них нет и не будет.

Выдох.

Быстро поднимает Сиканоин голову, в глазах звёзд теперь не сверкает бесконечное множество. Холоден его взгляд, тёмен как лес ночью - яркий росчерк зелени на бледном лице, искажённом гримасой неприкрытого отвращения.
Правда нередко на вкус столь неприятна.
- Знаю. Не говорить ни о чём комиссии и отрицать все подозрения. Потому что вы действительно совершили очень громкое преступление против сёгуната, и мера наказания светит высшая. Кстати, я бы взглянул на ваши трофеи позже, люблю смотреть на улики по делу и доказательства чужих слов... так вот, вам стоит всё отрицать. Пока мы на территории Ли Юэ, Тенрё не сможет ничего, кроме как писать рапорты и заваливать вас письмами с требованиями во всём добровольно сознаться. Вы хорошо умеете разыгрывать из себя дуру? Очень советую научиться для этой фазы событий. До нашего возвращения обратно в Иназуму вы в безопасности, если за вами конечно не придут наёмные убийцы... Но у вас же есть меры противодействия, верно? Помимо этого, медлить нельзя, правда всегда найдёт способ раскрыть себя. Вам нужно найти способ быстро избавиться от улик и в тайне вернуть глаза бога владельцам - досины управления ни за что не проверят и не отследят, у нас нет столько людей, чтобы контролировать этот процесс. А что до указа об Охоте на глаза бога... ммм. Об этом пока не нужно думать.
«Моё расследование к тому моменту уже будет завершено, и про этот указ никто не вспомнит, когда я оглашу публично дело о преступлениях сёгуна Райден. Резонанс будет просто огромный, и по завершению этого мы определённо будем жить в совсем другой Иназуме. Я сделаю всё, чтобы это была её лучшая версия - без преступницы в Тенсюкаку.»
- Вы готовы продемонстрировать доказательства вашей поездки, госпожа Сангономия? Обещаю, что просто взгляну.

Оставив чашку на столе, Хейзо подходит к тому самому сундуку, что заприметил раньше, и встал чуть сбоку, на расстоянии от присевшей перед ним Кокоми. Там действительно были глаза бога, причём абсолютно все. Она забрала даже те из них, что принадлежали уже умершим людям. Молочно-белые камни в золотых оправах смотрели на детектива слепо и равнодушно. Они лежали сверху и их даже на первый взгляд было не меньше десятка.
И это жертвы только из-за недавнего приказа об Охоте. Из-за приказа сёгуна. И осознавая это, Хейзо лишь сильнее злится, понимая, что убийцей этих людей является именно она - Райден Эи. Она, отдавшая этот чудовищный приказ. Она, заставившая его коллег арестовывать людей просто потому, что у них была эта вещичка. Глаз бога, от которого даже если захочешь - не избавишься. С этой вещью владельца только смерть разлучит, и знал детектив слишком хорошо, сколь мучительной и болезненно долгой такая смерть была.
Сам он упорно открещивался от всех работ по слежке за владельцами глаз бога, как мог прикидывался идиотом, брался за любые не относящиеся к этому делу расследования - чтобы в итоге затеряться на Ватацуми по приказу главы клана Кудзё. И вот снова он здесь. И снова Сангономия, но уже сама лично, говорит ему о том, что во всём этом нет смысла, только страдания.
И он знает, кто виноват!
Не подходит Сиканоин ближе к сундуку с трофеями, не касается символов божественного признания ни живых, ни мёртвых. Отступает и отворачивается резко, складывая руки на груди, в которой защемило что-то больнее, чем мышцу от неудачного движения. На секунду могло показаться, что Хейзо хочет ударить кулаком в стену, и испугаться за тонкие льняные настилы палатки, но детектив остался неподвижен, лишь напряжён.

...и если архонт является преступником, то какая разница, сёгун ли это, правит ли? Рассудить если честно, то Иназумой она не руководила, исключая два недавних указа, и один убивал страну быстрее другого.
Правильно ли присягать, как члену сёгуната, на верность такому правителю? Слова заставляют произносить, но чувствовал ли Хейзо внутри себя, что эти постулаты были верными и что он хотел им следовать?
Нет, нет, нет.
На миг всё внутри скрутилось, как грязная и мокрая половая тряпка, которую в ведро отжимают прежде, чем сполоснуть, и запах был такой же противный от этого чувства, как и его описание. Стало мерзко, тошнотворно, нестерпимо: хоть наизнанку себя выверни и всего мылом покрой, не отмоешь и не выведешь эту вонь.
А потом отпустило, в ту же секунду. Точно ничего и не было.

- Госпожа Сангономия, вы слишком беспокоитесь о Тенрё, - голос Хейзо был мягок, спокоен и ничем не выдавал того, что внутри него произошло только что. Напротив, эмоций почти не было. Всё потому, что детектив принял решение. На самом деле давно уже, но на этот раз - окончательно.
- Управление занято сейчас помощью Ли Юэ, совместно мы с миллеитами устраняем последствия нападения на гавань. Помимо этого генерал Кудзё больше интересуется тем, как вернуться обратно, - Сиканоин вздохнул. - Часть жителей находится в гавани, но большинство иназумцев расселилось поблизости, в окрестных горах. Искать их сейчас и всех проверять? Лично я откажусь это делать, и отказался бы даже если не знал, что вы затеяли...
«Никто из верхушки сейчас не возьмётся, все заняты, а Оваде проверку можно смело доверить - он всё проморгает.»
- А ещё. Знаете. Каждый день промедления может кому-нибудь стоить жизни.
Кокоми, разумеется, сама это понимала, и целая прорва смертей её торопила ужасно без дополнительных напоминаний. Но чужие жизни - это самый веский аргумент, Хейзо никак не мог его игнорировать. Довольно уже тех, кто ушёл из-за этого жестокого и бесчеловечного указа.
«Райден Эи и не человек. Но и не бог. Не буду её больше так называть. Преступница - лучшее определение всех поступков.»
- Как я и сказал, обращать сверх меры внимание на Охоту вам не нужно, про неё все забудут, когда я оглашу результаты расследования. Прошу, расскажите мне больше о том, что видели в Иназуме, - детектив наконец повернулся к собеседнице. - С кем из представителей Бездны вы говорили, о чём? Ваши свидетельства важны для моего дела, и помогая мне вы поможете и себе.

- Мам, я не собираюсь становиться самым сильным. Это слишком просто... да, я знаю. Но стать самым сильным может любой дурак. А я умный. Самый умный. Это интереснее и сложнее.
Мама смеётся и притягивает к себе десятилетнего сына, заключая в объятия. Она соглашается с тем, что он очень умён, вовсе не по годам, но даже это не позволяет ему пропускать тренировки в додзё.
- Ты будешь самым лучшим, Хейзо. Но заниматься надо!

Много или мало лет прошло с тех пор, как в последний раз блудный сын стоял в семейном додзё и, склонив голову, слушал наставления родительские? Давно или нет он в последний раз объяснял, почему поступает так, как хочет сам, а не как велит ему отец?
Помнит ли он вообще, каково это, обнимать маму?
Думал Сиканоин, что забыл это, как вещь от себя далёкую и уже по сути ему не нужную. Думал так и обманывал себя так же нагло, как и всех вокруг, когда дело о личной жизни заходило - ещё как помнил. Лучше, чем хотел бы. Кокоми, неожиданно оказавшаяся так близко и обнявшая Хейзо столь нежно и мягко, напомнила об этом против желания.
Конечно, она не говорила, что он самый лучший или самый умный - так о себе только сам детектив говорил последние... несколько лет. Выглядела жрица не так, и пахла не так, и на маму была ничем не похожа - слишком уж молода и вычурно, статусно одета - но ласковые прикосновения к волосам были в точности такие, как Хейзо запомнил из той своей прошлой жизни.
И сразу же захотелось Сангономию оттолкнуть, и отойти в сторону, или вовсе уйти, насовсем. Прочь от тех, кто напоминает о тех несчастливых днях. Дальше от всего, что заставляет помнить время, когда приходилось подстраиваться, слушаться и терпеть.
Хотелось что-то сказать, но все слова в глотке застряли.
Забыть бы о том времени, когда можно было просто беспечно заснуть и проснуться в уютной комнате. Когда самая главная проблема - это убедить отца в том, что стоит сократить время тренировок и отпустить в библиотеку. Когда можно было выбежать тайком со скучных занятий, нигде не попавшись, и убежать с другом на речку искать сокровища.
И не вспоминать никогда больше о крови на руках и дороге, и измазанном этой же кровью глазе бога. Исключить из своей жизни память о похоронах, на которые не пришёл, хотя звали, и ссоры, долгие ссоры, переходящие в крик и едва ли не драку.
Прыгнуть ночью в окно и оставить всё это - как уже сделал!
Не жалел Хейзо ни дня о своём выборе, и до сих пор был уверен, что прав. Он знал, что нет в его логике изъянов, потому что он самый умный - и не только потому, что так мама сказала. Случилось бы выбрать снова, он ничего не поменял бы и не изменил, и оставил каждый свой поступок в точности таким же.
Он не жалеет, но почему-то послевкусие от объятий Кокоми такое горькое и болезненное, хотя Сиканоин и считал, что уже отпустил всё, забыл и ничего чувствовать не должен.
Особенно так долго.
Может быть стоило обратить всё в шутку и сделать вид, что смутился этой близости, как той, что бывает между мужчиной и женщиной? Чтобы через идиотскую, как только в манге бывает, неловкость скрасить все неприятные воспоминания. Сколько Кокоми лет? Конечно она старше, но настолько ли сильно? Можно ли о Божественной Жрице Ватацуми вообще так думать?
О, но ведь можно о электро архонте думать как о преступнице, так почему бы не думать про госпожу Сангономию...

Она отступает так же быстро, как и подошла, и разрывает расстояние до приемлемого. Теперь можно продолжить разговор, и Хейзо думает, что должно быть просто сделает вид, что ничего не было - лучшая тактика.
И качает чуть-чуть головой на словах о том, что держать всё в себе не стоит.
Тайна всего одна, и секретом будет недолго - лишь только до конца расследования. Умалчивать о ней Хейзо должен как детектив, и только. Ничего страшного не случится, а правда всё равно воссияет.
«Я в порядке,» - хочет сказать Сиканоин, и даже как будто рот открывает, чтобы вдохнуть воздух и оформить слова звуками, но всё же молчит.
Делает вид, что ничего не было.
«Я в порядке, потому что я знаю, что делаю. У тебя своя работа, а у меня своя,» - и хватит об этом.
Приятно знать, что в Сопротивлении его встретят радушно, и это может помочь делу, но только на этих условиях Хейзо готов появляться радом с палаткой Сангономии. В остальных случаях... лучше быть одному.
Чтобы не пропускать очередных похорон.
Детектив выдыхает, прикрыв глаза, и возвращается к работе, слушая показания свидетеля.

Хиличурлы, маги Бездны, вся Иназума - один большой лагерь, где все важные стратегические объекты захвачены и переименованы. Пропавший сёгун и занявший его место самозванец, то есть централизация власти. Пародия на то, чем когда-то была Иназума... если не считать Иназуму в целом пародией на себя, конечно. Только разруха и упадок, как по словам Кокоми.
При этом хиличурлы и маги работают вместе, им никто не мешает.

- Что они потребовали взамен за глаза бога и ваше безопасное возвращение, госпожа Сангономия? И насколько это может ухудшить без того неважное положение Иназумы? Судя по вашим словам, ни у кого из нас нет времени... но нужно понимать последствия. У меня есть кое-какой план, но чтобы свободно действовать и не сделать хуже, - Хейзо коротко рассмеялся на этих словах, - мне нужно как можно больше информации.

Важное запечатанное место, куда стремится Бездна. Важное настолько, что захватчики пошли на сделку с Кокоми, вернув ей то, против чего, буквально, и воюют - стало быть Энканомия куда как важнее, чем глаза бога. Возможно, доступ к этому месту просто окупит плату для Сангономии?.. Чем бы не являлась запечатанная область, что бы они там не искали. А Хейзо мог немного предположить, что именно они там желают увидеть, хотя бы в общих чертах, при учёте, что место было создано божеством Ватацуми - противником электро архонта - когда-то давно. Больше пятисот лет назад, стало быть.
Плохо.
И это значит, при терраформации Иназумы в «пригодное для жизни» место, концентрация проблем, мало подвластных людям, лишь возрастает. Сложно вести войну, пусть даже в кои-то веки праведную и освободительную, если родная земля сама хочет тебя убить. И хорошо, если только убить, а не исказить твою суть и вывернуть наизнанку, переродив в монстра!

- Мой план?.. - Хейзо нехотя отвлёкся от раздумий, подняв на Кокоми взгляд. - Я, как детектив, могу сделать лишь одну вещь, госпожа Сангономия...

Один. Райден Эи, совершившая множество преступлений против Иназумы и своих подданных, отреклась от сердца бога и отошла от дел, пустив всё на самотёк. Буквально это означает её отказ от божественности и связанных с этим дел - пусть кто-то попробует возразить, что не так!
Два. Яэ Мико, подруга бывшей богини Иназумы, могла распоряжаться переданным ей на хранение гнозисом. Это свидетельствует о том, что они близки, ибо отдавать столь важную вещь кому попало не будет даже самый безалаберный человек. Так же это показывает о праве госпожи гудзи принимать некоторые решения и распоряжаться переданными ей полномочиями. Что она и сделала во время нападения армии мертвецов на Ли Юэ.

- Детективы... ищут. Вещи, людей... решения. Поиск - это основа нашей работы, - взгляд Хейзо был столь же ясным и прозрачным, сколь и ничего не выражающим.

Три. Электро гнозис, переданный одной личности, что пока скрыта за знаком вопроса. Не оставив его себе, принцесса Бездны - насколько безвозмездно? - отдала его сразу после захвата. После этого рассказала обо всём ясной ночкой за чашкой чая детективу. Зачем рассказала? Об этом стоит подумать позже.
Четыре. Райден Эи не имела детей или преемников, но была знаменита как искусный творец. Чего стоит только её кузнечное наследие... а ведь она создала ещё и живых кукол, в одной из которой скрылась. Вторая кукла - то, что сейчас носит у себя (или в себе) гнозис. Яэ Мико не могла не знать, кому отдаёт столь важную вещь. Смелое заявление, требующее проверки - как бы спросить об этом? - но можно побиться об заклад, она не стала бы отдавать сердце бога кому попало. Но... отдать «ребёнку» своей подруги? Реалистично. Райден гнозис всё равно без надобности, а кукла может его использовать.
Пять. Как может быть названа созданная богом кукла, носящая вещь, именуемую «сердце бога?»

- И вот мой план, простой и понятный: я найду архонта, - негромкий голос Сиканоина совсем чуть-чуть дрожит, передавая ту напряжённую одержимость идеей, что поселилась внутри. Вдыхает через рот детектив побольше воздуха, но всё никак надышаться не может.
- Того самого, в котором нуждается Иназума. Который поможет отвоевать обратно наш дом и рассудить разногласия, - Хейзо беспокойно обернулся на выход, желая уже уйти и поскорее заняться делом, но оборвал сам себя, и осёкся, замерев. - Я... как можно вас известить, когда я закончу расследование?
Всё же столь амбициозный план без поддержки начинать не стоит. Новый архонт - дело не простое.