"Вторая встреча."
Его избегают. Охрана этого комплекса Второго Предвестника предпочла бы чтоб сюда вовсе и не приходили коллеги их начальства - мороки много. Вот и сейчас, вскарабкавшийся по горе из тел как врагов Снежной, так и собственных сослуживцев, номер Одиннадцать миновал пост за постом охраны, ни с кем особо даже не здороваясь. Это не его люди, не солдаты. Это винтики и игрушки Дотторе, и до них дела нет. Каждый сам выбирает свой путь в рядах военной машины, что исполняет волю Царицы. Но в каком-то мере именно приход Чайльда Тартальи в этот комплекс лучший вариант из всех оставшихся. Пока ты не проявляешь неуважение к Её Величеству и не сомневаешься в Фатуи - тебя эта рыжая напасть не тронет. Да сам Дотторе мог стать неприятностью для своих же людей, так что одинокий молодой Предвестник может быть котом в мешке, но самым безобидным. Главное - не спровоцировать.

Тяжелый плащ, на меховом воротнике которого еще тают снежинки, не касается пола. Он оставит его позже, когда ступит туда, куда его и позвали. Номер Одиннадцать сегодня был вновь приглашенным гостем. Его вновь позвали в это место, хотя предыдущего раза должно было бы хватить. Чайльд соврал, если бы сказал, что не искал возможности попасть сюда снова. Совсем не из-за творящейся магии научного прогресса или что там затирает номер Два. Мясника интересовали другие вещи, которые имели то, что было так  интересно самому Тарталье, или вернее тому, что было в его теле, за его душой, где-то там глубоко. Хотя интерес делил и взгляд Аякса, который равнодушно смотрел на этот мир, не находя в нем для себя ничего интересного. Но именно-то здесь интересное и было.

Своды и арки коридоров казались даже знакомыми, хотя и в прошлый раз ему экскурсию не водили. Лаборант, который собственно и был проводником в коридорах для Чайльда, суетился все больше. Казалось, что он не ведет приглашенного в одну из испытательных лабораторий, а убегает от Предвестника, зашедшего словно и случайно в подобное место. Оттого, не замечая, Чайльд широким шагом гнал несчастного все дальше в глубины, коридоры, лестницы, опять коридоры.
Многих удивила бы картина, в которой Тарталья проходит на фоне приборов, каких-то роботов, всевозможных полочек с разными вещами. Научными, несомненно нужными, но несомненно такими бесполезными для самого Чайльда. Он даже скучающего взгляда им не дарит, продолжая идти и идти. Все дальше, измеряя это место в своей упрямости.

Дверь лаборатории. Но ему нужна следующая за ней, он помнит. Остановившись перед ней, Тарталья перевел взгляд мертвой синевы глаз на лаборанта, что торопливо вел его вперед. Тот, кажется, переводил дух, запыхавшись. Даже не смотря на вид вытянувшегося подростка, Тарталья все равно вызывал инстинктивных страх у тех, кто не был готов к кружащей вокруг него жажде крови. Увлекся мыслями о предстоящим и не заметил. Тихо цокнул на себя языком. Значит быть ему первым. Улыбка, что легко обезоруживала окружающих, была без труда натянута, переключая в состояние радостного предвкушения.
- Так бежал, будто бы я гнался за тобой, друг, - посмеялся тихо Тарталья, постучав по плечу лаборанта да заходя в услужливо открытую дверь. 

Помещение, в котором было еще несколько прислужников, широкое стекло, а за ним испытательный зал. Опять приборы, которые пищат, перестукивают, стонут и просят, чтоб по ним прошлись водяным клинком. Не до них есть дело Предвестнику - взгляд лишенных света глаз с порога привлекает тот, кто за этим стеклом.

Отредактировано Tartaglia (2023-07-31 23:36:18)

Взгляд Чайльда держится дольше нужного на том, что стоит за стеклом. В прошлый свой раз, в первый раз, он был больше удивлен внешним видом этого “инструмента”. Хотя было приятно получить напутствие не сдерживаться в его сторону. Тарталья даже воспринял его всерьез - мало ли какие приборы и создания в застенках лабораторий Фатуи. Оно всего лишь выглядит как ребенок - так решил для себя молодой Предвестник. Ведь не может быть подобное существо действительно живым, действительно просто мальчиком.

Их взгляды встретились - два равнодушия, облаченные в разную форму, отсеченные стеклом. Ходячее рыжее бедствие даже не предало значение лившемуся потоку слов изнутри. Какая ему разница? Его это не касалось. Просто тянуло время. Конечно выплескивать вечное и бездонное желание насилия в окружение было приятно в любых условиях, но если заденешь какие-то приборы, лаборантов или ученых - будут сетовать, просить быть аккуратнее, хотя и не поднимут глаз. А потом еще выслушивать нотации номера Два за очередным общим собранием. Потому приход Тартальи сюда был идеально выверенным - за спиной была очередная “дипломатическая миссия”.
Мертвую синеву глаз кольнул блеск какого-то предмета, что инстинктивно показался посторонним там, за стеклом. Портсигар. Чайльд усмехнулся. Даже свои берут чужое, судя по всему и здесь. В казармах такое тоже случалось. В казармах. Он словно ощутил шум капли, ударившейся о водную гладь. Казармы не здесь - здесь это за стеклами и пробирками, решетками среди приборов. 
Разве инструмент звали не иначе? А не все ли равно. 
Их взгляды встретились опять. И чем дольше Тарталья смотрел на мальчишку, тем сильнее ощущал как внутри что-то надламывается. Неприятное чувство. В прошлый раз было не так. Совсем не так. Что-то изменилось за эти месяцы? Своим инстинктам юноша верил - иначе бы не был живым. В прошлый раз точно было по другому. Совсем по другому. Даже показалось, что где-то из-за спины раздалось звонкое “Братик!”, одергивающее затем рукав плаща. Аккуратно так, осторожно. Тевкр просто бы повис на нем.
- ..Господин Чайльд, - это было произнесено уже второй, а то и третий раз. Тяжелый взгляд, не смотря на приторную улыбку, перешел из-за стекла на лаборанта, что пытался привлечь его внимание.
- Кхм, извиняемся за задержку, но мы готовы начать, - и поспешил отойти. Взгляд же Предвестника медленно пошел дальше по собравшимся лаборантам и остановился на уже стоящем в их помещении технолога.
- Я задержусь у вас на несколько дней, - он остановил свое внимание на технологе, но говорил словно и не ему, а остальным стоящим рядом. - Потом передайте мне график или сам буду приходить на испытания. Второй вариант, я полагаю, вам не так удобен, - и улыбка. Она все так и не покинула его лицо. Тарталья даже глаза прикрыл - что за невинный молодой человек.

- Значит, Глаз Порчи Электро?
Блеск изломанной энергии на перчатке мальчика еще с порога привлек - такие детали задают тон всей встрече. Его-то собственный был той же стихии. Это было.. интересно.
Тарталья совершил ошибку. Он задал вопрос стоя именно в этой комнате, среди этих замечательных во всех смыслах людей - светил науки и страстных экспериментаторов. Васнецова же еще словно не отпустили эмоции после небольшого инцидента. Конечно же понеслось описание разницы между типами Глаз Порчи, их калибровками, он и по стихиям прошелся. И все не в темпе понимания Тартальи. То ли технолога вело желание хвастовства, то ли стремление пристыдить необразованную молодежь, но Чайльд смерил его  пустым взглядом, не убирая с лица ставшую жутковатой улыбку. За впечатления молодой Предвестник сейчас уже не волновался. Поток слов на этом быстро прекратился. Одиннадцатый даже в себе сил не нашел, чтоб как-то более живо отреагировать на подобное, отпустив сухое “Спасибо”, освобождая себя от плаща. Поправив лежащий на груди аксельбант, Тарталья направился в коридор дверей безопасности перед испытательной комнатой.
А мог бы быть на полпути куда-нибудь в Мондшадт.
А если повезло бы - то и еще дальше.
Перешагнув порог последней двери, Тарталья одернул куртку своей формы. Он ее носил с заносчивой гордостью и совершенно не скрывал этого. Сейчас же разминал руки да шею, готовясь к предстоящему.
Говорят, во льдах какую-то тварь нашли.
Может туда отправиться?
Прищурив едва глаза, Чайльд посмотрел на стоящего на другой половине зоны испытаний мальчика. Отсутствие стекла между ними не сделало ситуацию проще. Все еще было ощущение этого “не так”. 
Он просто инструмент.
Не накручивай себя.
Драка между братьями - всегда обычное дело, особенно если они что-то не поделили или были не согласны в чем-либо. Но Тарталья уже несколько лет не спорил со своими младшими, просто больше не мог. Тевкра же он баловал из всех своих сил и возможностей - последняя наивная душа в их семье. И он сбережет его всеми силами. Стоящий перед ним же не был ребенком. Дети так не смотрят. Так.. не смотрят.. Зрительный контакт, в который провалился Аякс, длился лишние секунды. С той стороны стекла могли лишь терпеливо ждать. Он убедился - Дзета-билд точно не имел такого взгляда в прошлый раз. Аякс хмурится недовольно. Не любит он, когда поднимаются эти чувства. Не сейчас.

Не задавай вопросов. У оружия их н̵е̸т̸.
Царапнули изнутри мысли, разорвали всю сущность в клочья. Он и правда много думает. Слишком много сочувствия к причудам Дотторе. Молодой Предвестник встал расслабленно, чуть опустив плечи. Аметистовый блеск на мгновения застлил глаза, пока в опущенных руках не проявились рукояти, сплетенные из текучей энергии электро. Клинки привычно уже легли в ладонях. В остальном Тарталья стоял все так же спокойно, глядя отрешенно на мальчишку. Больше он не ловил его взгляд, стараясь не фокусировать свое внимание. Если Чайльд его вырубит - испытания закончатся для него на сегодня, не так ли?  А там и с собственными эмоциями разобраться можно будет. Нужно было придушить наваждение в самом начале, пока не стало хуже.
Затрещали молнии, скрадывая силуэт Предвестника. С противным стоном воздуха, Чайльд возник позади Дзета-билда, держа в руках уже древко копья. Лезвие зависло над головой мальчонки. Рассеянный взгляд избегал, игнорировал любые всплывающие в голове лишние мысли, пожирая их. Не думай. Не думай. Забудь.
- Просто прими удар. Быстрее закончится, - отчего-то произнесенная блекло и тихо фраза напоминала просьбу.
Электро было хаотично, всплеснувшись от эмоций рыжего. Дикая стихия ударила об пол, заставляя все помещение наполниться пронзительным треском, что стремился оказаться везде, заполнить собой все пространство до куда дотянется. Будь больше мощи - она бы и вырваться за пределы попыталась, но концентрировалась там, в эпицентре, на кончике лезвия двойного копья. И вся сила удара была направлен на Дзета-билд. В пустых глазах Тартальи нет эмоций.

Отредактировано Tartaglia (2023-07-31 23:36:29)

Отчего-то предательское сердце пропускает удар, когда молния впивается в то \ кого, что \ кто было за щитом. Чайльд не смотрит вниз. Его взгляд направлен на лица тех, кто следит за приборами, за обстановкой. Предвестник видит как искажаются они, когда эксперимент идет не по плану. Главное не поддаться. Не смотреть. Летят ошметки энергий от Темной молнии, что в голоде тянется к указанной цели. Электро угасает быстро.
А вот Аякс еще горел где-то внутри, оглушенный безмолвным криком. Юноша просто стоял, глядя перед собой и осознавая произошедшее. Каждое мгновение разложено на тонких пластинах восприятия. Чайльд едва морщится, слыша скрип мегафона, что не дает провалиться в бездну внутри. Приходится, царапая, удерживаться на грани равновесия. Трескучее копье все еще в руках одиннадцатого, но не такое жаждущее. Перекинув его с правой руки в левую, юноша откинул то совсем в сторону. Заблудшее электро теряет форму, рассыпаясь элементальной энергией и напитывая Чайльда. Механический все то жест - внимание приковано к господам за стеклами. Но вот голос с пола заставляет мертвую синеву глаз опуститься и взглянуть себе под ноги. Все же поддался мимолетному удивлению. Надеялся, что этого хватит. Зря посмотрел.

Выносливость Дзета-билда удивляла. Если бы он мог ответить - какой же сладостный был бы бой. Победил бы он тогда? Проиграл? Так ли важно, как желание схлестнуть клинки, а не выступать  роли неуравновешенного сгустка энергии, способного только отнимать. На мгновение возможная схватка охватывает все нутро, но тем самым и быстро гаснет, забившись где-то внутри. Все же ребенка надо тренировать. Ребенка..

Вот и результат твоего сочувствия.
Нравится вкус?
Инструмент \ мальчишка поднимает себя, используя стоящего неподвижно рыжего как опору. Чужое прикосновение не дает ответ на душевные метания о Дзета-билде, лишь провоцирует их. А те, как испуганный косяк мелких рыбок, рассыпаются, растворяются в толще океанической воды. Вновь обращаются иначе в треске мегафона, да и причитания Васнецова.. В водяном всплеске Тарталья оказался на противоположной стороне, откуда и пришел. Ни капли уважения в этих лабораторных к красоте сражения, им важны цифры и результаты. С другой стороны в руках Дзета-билда потенциальное спасение многих жизней фатуи, что заслужили свой глаз Порчи. Но была и третья сторона, с которой Чайльд столкнулся, как только обернулся к инструменту вновь. Как сверкают грани электро-щита. Как пульсируют застывшие энергии. Он и правда справится. И правда вынесет. Предвестник это знает, но глаза Аякса видят другое. Казалось бы закрой их да сделай еще удар - черная лента не укрывает его взгляд. Нельзя было так. Нельзя завязывать глаза, пусть и должно оставаться оружием. Мальчик не жертва для одиннадцатого, поданная на блюде для растерзания. Совсем нет.

- Он не выдержит еще одного удара, - в пространство, несколько лениво, начинает говорить Тарталья, возвращаясь к оставленному шагом. - Глаз Порчи треснул. Такими штуками наши солдаты защищают себя, я знаю о чем говорю. Понятное дело что он выдержит еще удар-другой сейчас, но потом будет бесполезен и рассыпится. А если я ударю в полную силу - то разлетится на осколки и повредит, - тут одиннадцатый запинается, глядя уже на Дзета-билд. Качает головой. - Переносите свои исследования на новый день. Я отведу его обратно сам.

Предвестники неудобны в работе, ведь помимо навыков и авторитета за ними тянется отвратительный характер. Что говорить за самого юного из одиннадцати? Вчерашний подросток, взрастивший в себе свою высокомерную исключительность. Он принял решение сам и иного ответа не приемлет, удостоив состав ученых отрешенным взглядом. С ним кто-то захочет поспорить в этом, сотрясая воздух за зря? Может попробовать. Что жизни для Предвестников - всего лишь расходуемый ресурс. Больше Чайльд не смотрит на них. Он хотел понять и решить для себя то, что забрало все мысли к текущему моменту, заполнило каждый уголок разума. 

Нужно было поставить точку в решении и метаниях. Аякс протягивает руку к блеклому взгляду, стоя рядом с мальчишкой. Быть может возложил он слишком многое. Взгляд, лишенный искры света, смотрит пристально и только на него. 

- Пойдешь со мной?

Без сожаления перчатка, да и глаз Порчи, улетели на пол с глуховатым бряцанием. Сейчас был важен сам инструмент для оружия. Ребенок для юноши.

Добей его. В нём же есть кровь? Пусть зальет здесь все ею.
Они уже убили своими действиями.
Останови его мучения.

Никто не стал ни кричать, ни осуждать жест Дзанни. Казалось, в пустоте синих глаз появилась искорка смешливого удивления, но лишь на мгновения. Кожа перчаток от формы Предвестника одиннадцатого не дает полноценно понять холодная детская рука или нет. Имеет ли в принципе температуру тела такое создание? Да точно имеет. Он же живой. Из плоти и крови. Выносливый, но со своими слабостями. И что-то дало в нём трещину. Испорченный прибор хуже показывает данные. А раз прибор испорчен, то его надо чинить. Но справедливо ли это в отношении таких, как Дзета-билд?.. Таких, как Дзанни? Чайльд не уверен, что это в его компетенции решать подобные вопросы. Его задачи всегда были просты и состояли в другом, а здесь нужен иной подход. Точно не из методов фатуи, которыми его обучили коллеги.

Тарталья улыбнулся, совсем не так, как улыбался до этого. Тепло и открыто, сжав ладонь мальчика своею, бережно. Погладил того по голове простым жестом, не сильно и растрепав волосы. А дальше их ждали герметичные двери да стекла, которые закрывались с шумом. Рыжий держит шаг спокойно, так, чтоб при разнице в росте Дзанни не спешил за ним. Пока он рядом, пока держит детскую руку, никто не задаст лишнего вопроса или не сделает лишнего движения. Тарталья не позволит сейчас ничего в сторону того, кого собрался оберегать.

- ..Нарушение протокола вне.. - голос был оборван на половине предложения, когда открылась последняя дверь. Предвестник успевает увидеть на лицах замешательство, несогласие, непонимание, равнодушие. У людей здесь разные эмоции, но преобладает среди них, конечно, технолог. До прихода Чайльда именно он отчитывал Дзанни. Взгляды их встретились, но работник лаборатории отводит его. Теперь кто знает, что творится под рыжей шевелюрой, что за мысль всколыхнется в голове убийце. По крайней мере взгляд мертвых глаз задержался на мужчине на мгновение дольше нужного.
- Поработайте над прочностью, - только и сказал именно ему Тарталья, забирая свой плащ у сконфуженного лаборанта да закидывая тот на плечо. При том одиннадцатый бдительно следил, чтоб ни Дзанни не порывался отбежать, ни к нему рук лишних не тянули.

- Рассчитываю на хорошую работу в дальнейшем, товарищи. У нас еще полно дел во имя наших славных побед. Надеюсь вы запомните, что в вашх руках жизни сынов и дочерей Снежной, - это уже было сказано с открытой улыбкой и смешком, когда Чайльд пропустил вперед Дзанни, выходя с ним в коридор.  Теперь оставшиеся в помещении могли  костерить молодого Предвестника сколько угодно. Но стоило задрожать воздуху в тенях словно бы от жара - все смолкло. Наваждение то или и правда прямолинейный Предвестник что-то сокрыл - рисковать уже никто не хотел.

- Потерпи еще немного, - шепнул Тарталья на выходе, когда закрылась за ними дверь. Проводить их не дал он сам, потому теперь в этом комплексе представлены двое сами себе. Пришлось пройти пару коридоров в относительном молчании, прежде чем юноша остановился у одной из скамеек в коридоре, куда и усадил Дзанни. Осмотрелся по сторонам. 
- Дай поглядеть что там у тебя. Не бойся, вне той комнаты я не собираюсь на тебя нападать. Мало того что ребенок, так еще и безоружен - и какая честь рыцарю в том, чтоб тебя терзать за зря? - оказать первую помощь после удара молнии было сложно с навыками Тартальи, тот больше знал как латать себя до момента прихода полевого медика и вести бой дальше. А тут.. такое. И не бытовая ссадина же, сам силу свою рассчитывал и знал поражающую мощность. Несмотря на досадное выражение лица сбитого с толку человека, Чайльд все равно не позволил себе лишний раз выругаться при Дзанни.
- Так. Та-ак, а теперь выпей это. Немного да полегчает, - пузырек был вложен в руку мальчонки. Обычное обезболивающие из походной аптечки, а уж доза была рассчитана лично на одиннадцатого. - Вот был бы постарше, дал бы тебе кое-что другое. Но у нас тут не мороз, да и ситуация не критичная. Знать бы, кто занимается твоим лечением, чтоб без того.. - осекшись, Чайльд почесал затылок.

- Ладно, помнишь куда тебя вести? Для меня эти коридоры что лабиринт, уж извиняй. Теперь вся моя надежда на тебя, малой, - усмехнувшись, юноша на этом перестал нависать над Дзанни, повертев головой да осматриваясь. Выпрямился, оправив мех на висящем плаще, да перекинул его полностью на свои плечи, но не надевая до конца.

- И пока мы не дойдем.. почему тебе дали имя? Хотя, оружие и имеет имена, я не знал, что их дают и инструментам. Да и мне интересно, о чем ты думал. Расскажешь? Можешь не отвечать, если не хочешь, но мне будет приятно, если поделишься. Эх, знал бы, что ты тут, прихватил бы с собой что-нибудь, а так только такое есть, - перед лицом мальчишки возник водяной шарик. Повис на секунды, преобразовываясь и изгибаясь, да вытянулся в кита с рогом на голове и размером с ладонь. Малыш перекувыркнулся через себя, оставшись парить поблизости. Глаз Бога на поясе Тартальи едва приметно мерцал.

Стоило мальчику вновь встать на ноги, нетвердо качнувшись, рука Тартальи потянулась сама - чтоб он мог опереться на него. Каждое слово было внимательно выслушано. Хоть Чайльд и не понимал, что за планы и отношения творятся между срезами и экспериментами Доктора. Это действительно что-то за пределами его осознания, хотя иногда проскакивали мысли о том, каково было бы сразиться с самим собой. Кто бы был сильнее? Приятный вопрос. Впрочем, действовать было решено по тому, что он видел. Последствия решатся как-нибудь собой позже.
- Книжку? - взгляд пробежался по окружению, которое не располагало ни к чему, кроме какой-нибудь заумной и сложной литературы. Откуда-то было сомнение, что Дзанни впечатлился так описанием доказательств научного прорыва. В таких вещах самое интересное было в практической части, а вот где действительно было удивительное, так это..

Тарталья поймал себя на том, что задумчиво наблюдает за мальчишкой. Водяное создание, стоило Дзанни потянуть к нему руку, медленно подлетело ближе, кружась вокруг детской ладони. Ластился, будто живой зверек и совсем не морской. Двигался он неспешно, без резкости, словно правда не собирался нападать на Дзанни. Рогатый китенок выписывал несложные фигуры в воздухе, словно призывая к чему-то. Так можно было играть во много игр, но вот знал ли их ребенок, что был инструментом?
Звездный кит, после небольшого своего танца, боднулся в щеку мальчика, так и оставшись рядом. Пока Дзанни был привлечен водяным китенком, Тарталья внимательно наблюдал за ним. Сложно было в лабораториях решать все проблемы.

- Надеюсь, твоя книжка была интересной. Я сам любил разные истории о героях и приключениях. А уж мои младшие перечитали все сказки, приходится самому придумывать все, хах. И где столько подвигов для них достать? - рассеянный взгляд мигом собрался, а сам Тарталья ярко улыбнулся. - Та-ак! Пора вести господина Дзанни на положенный отдых, а то не дело так его уже задерживать. А раз уж этот рыцарь проходил неподалеку, то позволите сопроводить вас?

Шутливый полупоклон был выполнен в привычной манере. И, не смотря на игру, отточено. Военная выправка никуда не делась, впитанная вместе с воспитанием за время “наказания” одиннадцатого. Надеясь, что леди Тоня уступит своего рыцаря на один раз в сопровождение, Тарталья вошел легко в эту колею. Особо не спрашивая, потянул он свои руки, подхватывая ребенка аккуратно. Удивление на лице рыжего, что неожиданно появилось, сместив улыбку на секунды, было явно заметным - Дзанни был легче даже сестренки. Именно поэтому юноша ничего и не сказал первые мгновения, как приподнял мальчишку. Свободной рукой он потянул элементальные энергии, удерживая их рядом и добавлял целую стайку рыбок к маленькому Небесному Посланнику.
Поправив плащ на плечах, чтоб мех не сильно мешался сидящему на руке ребенку, одиннадцатый не переставал улыбаться. Оставалось надеется, что доберутся по оставшимся коридорам без приключений.
- Держись и не бойся, - проговорил уже тихо Тарталья, направляемый Дзанни до его камеры.

Отредактировано Tartaglia (2023-07-23 11:56:32)

Крохотная жизнь. Настоящая жизнь. Обманчиво-хрупкая жизнь. То, как Дзанни прижался к нему на руках, оставило в голове светлую пустоту. Было приятно ощущать мысли четко и знать, что лучше всего сделать дальше. Но где-то внутри скреблась тоска по дому, бегала зверем по просторной клетке, выла так отчаянно и тоскливо. Малое тепло приглушало стенания. 

- О да! Знаешь, я сам своего рода герой. Может, сочинят легенды и про мои подвиги, - он рассмеялся, совсем не стесняясь коридоров и случайно попадающихся на пути сотрудников. - Но мне самому в детстве многое рассказывали. В моей семье любят легенды и истории, чем невероятнее - тем лучше! Про нескончаемые битвы и подвиги. Про сражения с такими тварями, от которых душа в пятки уйдет мигом! Хотя, моему самому младшему нравятся истории и про его игрушки. Командор Крюк, Джек Черносталь - может, в следующий раз тебе рассказать и о них? Достаточно интересные ребята.

Лишь передав Дзанни из рук в руки и убедившись, что ему будет оказана должная забота, Тарталья не стал нависать. Он оставил мальчишку, пусть и было это не просто. В какой-то момент он действительно сорвался в эти чувства, и теперь оставалось пожинать остатки. Горько.

Еще и героем назвался, погляди-ка на себя.
Знаю, но ведь в этом часть правды.
Герой, ха!

Перерыв в пару дней позволил заняться калибровкой собственного глаза Порчи, но большую часть времени Чайльд проводил за дрессировкой охраны комплекса. Ему хотелось отвлечься и не преследовать мысли, что заклевывают ему голову, выдирая по кусочку, прогрызаясь вглубь. 
Ведь он и правда хотел быть героем. Хотя бы для жителей Снежной. Хотя бы для своей семьи. Хотя бы для младших. Хотя бы…

Тарталья поглаживал пальцами поверхность сверкающего гидро-глаза. Дни простоя не сказывались на нем хорошо: без боя, в котором можно отдать все непростые переживания и эмоции, можно было сорваться от любой мелочи. Господина Предвестника не решались беспокоить. Только солдаты обращались к нему по каким-то вопросам. Персонал лаборатории предпочитал не существовать пред мертвым блекло-синим взглядом. Тарталья мог их понять и не осуждал.

С Дзанни видеться не давали, тому был нужен отдых. Верный агент сообщил, что ни игрушек, ни книжек для мальчишки у них нет с собой. Кто же знал, что они найдут здесь не просто инструмент. Лаборатория теперь волновала больше обычного. Дарила предвкушающее нетерпение. Но это все не делало ситуацию легче. Особенно сейчас, когда он пружинистой походкой и широким шагом преодолевал коридор. Дорогу теперь он знал сам, на этот раз запомнил.
С Васнецовым едва пересекся пустым взглядом. Хотелось оказаться там, взглянуть в глаза Дзанни и убедиться, что не было все видением и подтасовкой собственного разума. Хватило и взгляда через толстое стекло, чтоб замереть и пронаблюдать почти с минуту за мальчишкой.
Всего лишь инструмент, да? Всего лишь оружие, ха.

Восхищаясь про себя ироничностью ситуации, Тарталья не заметил, как за ним уже закрывалась герметичная дверь полигона. На том конце стоял все такой же обманчиво малый и хрупкий Дзета-билд. Малыш Дзанни. Рука сама потянулась в приветливом жесте, едва махнув парнишке.
- Привет, боец. Готов поработать на благо Снежной, маленький герой? - подтянув перчатки, Чайльд неспешно сделал первый шаг. Когда поднимется перелив электро-щита, тогда это станет отметкой и сигналом.

- Надеюсь в этот раз, господа ученые подготовили хороший образец. Покажи, чему они тебя научили. Не бойся показать мне все, что умеешь. Упорствуй до конца, - говорил он негромко, но и то, что слышит его не только Дзанни Чайльда волновало мало. Вернее, не волновало вовсе. Его пустой взгляд был сосредоточен на мальчишке.
Первым жестом Предвестник повернул кисти рук, выхватывая из воздуха рукоятки клинков, сплетающихся из дикой молнии. Приятное чувство покалывало кончики пальцев первые мгновения. Все же приятная форма оружия. В такт неспешным шагам покачивались в руках юноши лезвия.
В этот раз он ждал полной готовности Дзанни, стараясь перехватить его взгляд. Уловить и поймать ту крохотную эмоцию, что могла вспыхнуть в его детском взгляде, а не блеклых глазах инструмента. Такие вещи дают решимость. С таким можно сражаться. 
Тарталья замер, усмехнувшись и подмигнув мальчишке, а сам ударил рукоятки клинков друг о друга. Порочная молния трещала и пела, разрывая пространство, обретая форму древкового. Одной рукой перехватив электро-копье, внимание Чайльд сосредоточил на гранях щита. 
Вокруг Дзанни заплясало кольцо молнии, медленно сжимаясь. Сила удара в руках самого Тартальи, но сдерживаться он не собирался. Перехватит удар сам, если мальчишка окажется не готов. Главное уследить. 

Электро стихло, но отливом пробегало по помещению, хаотичными разрядами теряясь и прорываясь за изоляцию. Кружить и петь оно не стало, затихло особо не брыкаясь, осталась затихшей насмешкой. Двулезвенное копье крутанулось легко в руке, закинутое Тартальей на собственное плечо. Обнаженное оружие должно забирать жизни, оттого было настолько пресно. И писк приборов да взгляды в комнату ситуацию лучше не делали. В мертвых глазах был разбужен неутолимый голод. Казалось, не сдержится, вот-вот сорвется, если бы не Дзанни, вставший неподалеку. Шепоток, что только протянул своей шелестящий язык, неся очередную хаотичную мысль в рыжую голову, стих едва начавшись.
- Вот же стар-р... ворчун, - процедил сквозь зубы Тарталья, переглянувшись с Дзанни. Хотя, будет вернее сказать, опустив на него взгляд - мальчонка старался не смотреть на Предвестника. Это уже не вызывало вопросов, отношения между учеными и Дзанни явно были сложными. Свободная ладонь легла на голову вставшего рядом мальчишки. Взъерошив его волосы, Чайльд усмехнулся, довольно ударя копьем об пол. Древковое распалось мягко на сверкающие частицы энергии, возвращаясь к хозяину и заигрывая с вниманием маленького инструмента, обдавая его свежестью будто бы после грозы. А мгновения назад стихия казалась безжалостной.

Вид притихшего рядом мальчишки не вдохновлял. Понурый ребенок так близко был словно ножом, вгоняемый в уже открытую рану, бередя ее. Тарталья не долго думал - он прекрасно видел суету людей, помнил как открываются двери и сколько займет примерно проход по техническим коридорам. Потом будет замена камня в перчатке. Ему хватит времени. Что до технолога и лаборантов… У них своя работа, вот пусть и делают её. Предвестник кинется туда, где он считает себя нужным. 

Помещение, где они стояли, наполнил острый морской запах - такой не встретить в глубинах земель Снежной. Заплясали отблески морской глади, которой тут не было. Глаз Бога на ремне Тартальи засиял.
- Нападение или защита - бой бывает разным. Расклад в свою пользу редко можно встретить, но если противник этого не ожидает, значит твое решение стоит того, - Чайльда и Дзанни в мгновение скрыла сфера беспокойного потока воды. Небольшой купол бился бурно, отражая дно далеких холодных океанов. Неистовая вода редкость среди снега и льда, потому так ценна. А уж здесь, среди лабораторных помещений и мрачных коридоров - свет играет с водяной гладью. Это отрезало двоих от мира и взглядов ненадолго, хотя полноценным отдыхом это не назвать.
Когда лаборант вошел к ним то явно не ожидал оказаться накрытый толщей эфемерного океана. Где-то промелькнула гигантская тень кита, едва ли поместившаяся на стену полигона. Щит, выставленный Тартальей, резко распался на капли воды, зависнувших на мгновения в воздухе. Чайльд улыбнулся пришедшему - пусть спокойно делает свою работу.
Сейчас он напоминал шкодливого лиса, глянув за стекло в сторону стоящих там ученых и, конечно, технолога. Одиннадцатый приносит за собой хаос и разрушения, прекрасно контролируя монструозную силу, которой владеет. И провоцировать людей, чтоб они сами жаждали броситься на него с боем - что может быть прекраснее? Но что ученый сделает ему? Ни приказы, ни даже лучшие образцы из лабораторных глаз не помогут. Хватит одного отлива, чтоб избавиться от всех, кто там, за стеклом. Васнецову могло показаться, что Чайльд стоит прямо напротив него, издевательски усмехаясь. Юнец, опьяненный собственной хаотичной силой. И именно хаос плясал между ними, пока Дзанни меняли камень на перчатке. Наваждение сгинуло так же, как и появилось. 

Испытания могут стать игрой, а уж в родном элементе равного найти сложно.
- Гидро называют стихией справедливости. Это дает мне право называть себя судьей, ха? Было бы забавно, - рассмеявшись, Тарталья подмигнул Дзанни и отошел от него как можно дальше. Он шел сам, меряя шагами помещение. Конечно же он ожидал сигнала к началу, ведь еще лаборанту предстояло покинуть помещение. Если электро, будто бы юркие хищники, скользили до этого, вгрызались и пожирали, скаля свои зубы, то обманчиво спокойное гидро оборачивалось лентами хаоса, потоками раздора. Можно успеть испугаться и удивиться. 

В этот раз не копье. Тарталья вытянул руку в сторону, и под ладонью зашелестели страницы катализатора. Он был похож на книгу с крайне вычурной обложкой, украшенный алыми лентами, вторящей форме Предвестника. Свое внимание юноша сосредоточил на мальчишке.
- Покажи мне, что эти умные головы дали тебе, Дзанни! - призывно сказал Чайльд, надеясь тем самым раззадорить маленький инструмент. Хотя воевать за детские улыбки сложнее, чем просто лить кровь. Вновь заплясал отблески света, будто бы уронив их на морское дно. Тарталья наклонил голову набок и прищурил один глаз, оценивая прочность щита и самого глаза Порчи. Технолог мог и обмануть, и тогда вся мощь обрушилась бы на стекло, а сколько бы оно выдержало от напора бурного потока? Тем более воды, что всегда проложит себе путь. Не заигрывайте с хаосом стихий.

Концентрация элементальной энергии не была быстрой - Тарталья контролировал ту силу, что собирался вложить в удар. Расчет должен был быть хотя бы примерный, сдерживаться все равно не хотелось. Словно в сито ловить обрушивающийся водопад. Под ногами Дзанни медленно прошла гигантская тень, направляясь к Предвестнику. Пол помещения стал ловить каждое движение, отражаясь рябью водной глади. Будто бы стояли они на поверхности моря. Чайльд же вытянул резко руку, жестом вызывая резонанс сил и задавая траекторию. Помещение содрогнулось, наполненное воем гигантского монстра. Хотя его и пришлось несколько ужать - стекло и так задребезжало, а за наблюдательным пунктом разбилась чья-то кружка, не выдержавшая колебаний и рухнувшая со стола.
Рог разрезал пространство, закладывал вираж Звездный Кит, полный небесной магии и элементальных сил. Всего лишь эхо существа, но в его теле блестели звезды, что складывались в узор. Несся он вперед, напоминая чем-то того малыша, который развлекал Дзанни несколько дней назад. Только в этот раз больше, краше и мощнее. Настоящий левиафан глубин в столь неподходящем месте для себя.   

Тело Предвестника напряглось, готовое броситься стремглав в бурном потоке наперегонки с собственными волнами. Если щит ученых даст хоть трещину, заставив Дзанни упасть - он успеет вытащить его. Уж с Небесным Посланником они договорятся. Но кого тогда пожрет проголодавшийся кит?

Да пусть они тут хоть все утонут.

Верить в кого-то не просто. Обычно он не задумывается, когда решение уже принято. Когда слетело первыми действиями. Так и сейчас он стоял расслабленно, наблюдая за тем, как Небесный Посланник собирается поглотить Дзанни. В этот момент, внутри, так противно испытывать равнодушие, раздираемое воем несогласия на части. 

Книга захлопнулась, а Чайльд перехватил ее за обложку, корешком постукивая по своему плечу. Пока мир вокруг замер, приходя в себя после мощи океана, он не наслаждался моментом. Даже губы поджал, кинув взгляд за стекло смотрового окна. Тарталья приемлемо относился только к одному виду тишины, не доступной здесь и сейчас. И текущая ему не нравилась, если следом не идут восторженные возгласы. Хотя оцепенение животных инстинктов перед чем-то опасным естественно. Только смысла сейчас в этом не было.
Он смотрел на их вытянувшиеся лица. Не каждый знал настоящую силу того, кого в наказание протащили по всем ступенькам Фатуи. Не просто так он стал кошмаром для каждого из своих командиров. Четко выполненный приказ не мешал тому, как именно его выполнить. 

Дзанни высказал свой вердикт. Здравое рассуждение о лимитах инструментов и собственных сил важно. Подошедший ближе Тарталья улыбнулся ему, кивая, а после глянул на смотровое окно испытательного зала.
- Вы слышали мальчика, - синева глаз цепляет из небольшой толпы по ту сторону Васнецова. Чайльд смотрит прямо на него не моргая. - Или хотите продолжить? Я не против, но выходите сами. Глазами Порчи пользуются солдаты. И если с ними справляется мальчишка, то уж взрослый ученый и подавно.
Скалится Тарталья без стеснения, зная что эти слова выведут людей из оцепенения и они смогут приступить к своей работе.

- Красивый он, да? Хотя и пришлось его сделать меньше, но я рад, что это почти не сказалось на силе, - присев напротив Дзанни, рыжий смотрел на него с довольной улыбкой, подперев щеку рукой. - Не каждый может выдержать натиск океана. Ты очень сильный и храбрый герой, Дзанни. Хорошо принял удар и защитился.
В этот раз ладонь касается плеча мальчика. Одобряющий жест, признающий его поступок и силу.
- А отвечая на твои вопросы, хм. Причин сражаться много. Я сражаюсь, чтобы стать сильнее. А вот то, что делаешь ты - помогает выживать многим людям на поле боя. Многие обязаны тебе жизнью. Но может в будущем я узнаю твою причину сражаться?
Краем глаза он поглядел что там происходит у ученых.
- Что же до братьев, - тут Тарталья поднялся, чуть нахмурившись, перебирая мысли. Сложилась картина, если вспоминать все детали. Гидро глаз Бога опять засиял. Предвестник вытянул руку, подставляя её будто бы хищной птице, но на согнутый локоть сел, махнув размахом крыльев, сплетенный из гидро петух. Не такой, как настоящий, приукрашенный будто бы из иллюстраций к какой-то книге. Гидро-зверек после этого замер.
- Любовь является и силой, и слабостью. Её надо уметь защищать. Мы - те, для кого Снежная родина - это знаем как никто во всем мире, Дзанни. И это наша форма защиты, которую преподнесла нам Её Величество. Она была слишком снисходительной, и это урок всем нам, - говоря о своем архонте Тарталья довольно улыбнулся. - Двое братьев были слабы и убили друг друга, вместо того, чтоб объединиться против общего врага. Не дай пошатнуть свои идеалы и то, во что ты веришь. Защищай родину и семью. То, что тебе дорого и что ты любишь. И помни, что мертвец сражаться не может.

Недвижимая птица, сплетенная из гидро, ожила на мгновение, чтоб вновь расправить крылья и в полете распасться на капли опавшей воды. Чайльд усмехнулся этому, когда объявили конец эксперимента. Как и в прошлый раз он протянул руку к Дзанни, предлагая покинуть полигон вместе.