— Ты имеешь хотя бы представление, кто я?

Лунное сияние растекалось по фигуре Скарамуччи, огромные окна были достоинством Барбатосавского логова. Сейчас он сидел и менял ноги местами, закинув одну на другую, точно также двигал плечами, подставляя кисть руки к развёрнутому лицу словно веер. Со всех сторон его можно было рассматривать на каменной базе колонны, как будто выбирал место повыше, побожественнее.

Фатуи так не рискуют, чтобы посещать закрытые места, тем более священные, и лишь одна правда повела его именно сюда, не боясь пробраться через тайные ходы из-под подвала — Дотторе уже много лет атеист и от своего архонта он тоже давно отрёкся. Священнослужители должны в этот момент находиться по домам в кроватях, а если кто-то был, инструкции для Фатуи все те же. Даже лучше, когда те вообще не приближаются, какой-то маслянистый душистый запах от них попадает сначала в легкие, а затем появляется навязчивая мысль и вовсе оттеснить язык.

...Другое дело, было ли подобное же отношению к барду с двойным дном, в честь которого названо это логово. В каком-то смысле Скарамучча принимал риск пересечься, и, пожалуй, чтобы важный разговор прошел не скучно, он бы нашел методы привести сюда Дзанни («А ты здесь не был еще? Хи»). Всё было бы намного, намного опаснее, будь архонт свободы при деятельности, но этот бродяга не появится — миссия Синьоры прошла успешно, это он будет скрываться от них... Как жаль, что ответы на некоторые вопросы об архонте времени скоро иссохнут без необходимости, словно людские сердца.

По логике, он бы не должен пренебрежительным к тому, чьи глаза зеркальное отражение одного Предвестника... Этот взгляд словно повествует, будто план Скарамуччи не сработает, потому что Доктор будто может увидеть третьим глазом через своих клонов — не скрыться маленькому предвестничку... Преодолеть это заблуждение можно кажется только непреклонной правдой и еще раз правдой.

— Ты уже не маленький лабораторный проект, должен понимать... Я оставлю тебе самому выбирать, как к этому относиться. Могу посоветовать не верить священной ереси. Раньше ты никогда не видел мир, но сейчас ты в самом культурном месте Мондштата, можно трогать, прощупывать, если хочешь убедиться, что оно настоящее, а не искаженное. Хих. Всё это считается отдыхом после работы, а все, что от тебя мне надо, это знаешь?... 

Если Дзанни не расскажет, его спровоцируют. Раньше они уже был такой опыт, но в последнее время события ударили Сказителю в голову, предательство было не из легких решений, мнение самого честного клона Дотторе, Дзанни, ему необходимо. За ним останется возможность достучаться до Дзанни с помощью силы на крайний случай, а пока он ничего не предпримет. Они должны поговорить сейчас как обычно — как проекты у доктора.

Отредактировано Scaramouche (2023-03-19 09:50:08)

Разговор не задался с начала, это было видно по выражению лица Дзанни. На часть шутки никак не отреагировали. В тот момент, когда он уже собирался ответить, в зал собора на ночное дежурство пришла знахарка в чепчике.

— Сюда. Скроемся, — не терпя промедлений, Скарамуш нагнулся вперёд, хватая клона Дотторе за перед верхней одежды, скатился с платформы и шагнул вместе с Дзанни за неё. Кукольные пальцы тут же разжали ткань, не собираясь причинить насилие. После рискнул осмотреться, но также осторожно, как умел это делать Дзанни, наверное, не дотягивал.

— Если что, сыграй за больного.

План действий оговорён, теперь можно вернуться к тому вопросу. Так, о чем его спросил Дзанни? Спросили про то, играют ли они в загадку? Прислонившись к стене, Скарамуш покачал головой и подтвердил мысль словами:

— Нет, не интересует. Расскажи-ка, уж не преследует нас сейчас Доктор — не доктор, а именно — Доктор? Могут ли твои глаза стать для нас приговором сейчас?

Они сидели вместе почти бок о бок, пока Скарамуш рассказывал свою теорию, и в ту же секунду почудилось… Будто в темноватом помещении на него смотрит Доктор. Освещения не хватало, а мозг дополнял, подстраиваясь под то, что видеть не хотелось. Дзанни разом повзрослел, на его лицо была хитрая улыбка, а сам он издевательски покачивал головой. «Эксперимент над человеческой природой провалился, хе-хе».

Стоило заострить внимание на деталях и разозлиться, как образ растворился. Возраст Дзанни могла прибавить только необычная седина на объёмных волосах, растрёпанные по пути сюда в разные стороны. Он был не таким, как все клоны из-за индивидуальной внешности, а также был самым честным из всех клонов. Придвинувшись туда в угол, словно малые дети из пробирки теснились, обратился как нему как обычно.

— Главное будь осторожен, когда будешь капаться в своей голове.

Почему он вообще обратился именно к Дзанни за ответами на свои вопросы?
Скарамуш исправно помнил по какой причине именно этот клон достоин того, чтобы они объединились.

Это было уже давненько, в то время Доктор проводил один эксперимент и в руки кукле попались вводные данные его нового клона. На гладком экранчике высвечивались цифры веса, контрольные измерения, и выдвинут предположительный возраст клона, до которого вырастит за это время.
Впервые кажется Доктор сделал клона около того возраста, какое досталось кукле. Кроме него, такого же возраста в лаборатории обитали Коллеи, несколько приютских сирот и парочка роботизированных детей. Для него новый клон стал ещё одним ровесничкем, то есть, с кем он в какой-то степени он был на равных, а позже им предстояло ещё выяснить, кто кого в чём превосходит…
В какой-то раз его действительно поставили против свежеиспеченного клона, изрядно испортив этот момент томительным ожиданием. Сказитель долгое время ждал того, чтобы пересечься с ним, а Доктор не торопился знакомить и куда-то прятал новый билд от него.
Новому клону за предшествующее время дали имя — Дзанни. Дзанни держал руки перед собой, закрывшись, а Сказитель приглашающе выставил ладонь для первого удара вперёд. Изменения в его внешности вызывали вопросы, но ещё больше вопросов вызывал этот взгляд!
— Эй, ты что… побеждать не собираешься?
Немыслимо. Он ждёт в глазах клона хотя бы искорки, заставившую бы это ожидание разгореться. Дзанни стал темой детских обсуждений, которую не поднимали вслух, но питали повышенное внимание, исходя из наблюдений за взрослыми билдами Дотторе.
— Твоя левая сторона головы и то, что тебя пытались уничтожить… это всё неважно! Используй оба глаза порчи и выложись на полную!
Он был осведомлён, что заготовленный образец не обучен сражаться. Тем не менее, Дзанни был особенный и славный бой ждал каждого предвестника. Так ему сказали и поручили провести ещё один тест нового образца глаза порчи.
Сказителю очень хотелось бы увидеть искру жажды, но был только один молниеносный удар, нанесённый по Дзанни. После чего предвестник перед трибунами, с которых наблюдали за ходом эксперимента, отказался сражаться с человеком без амбиций.
Если победа, то только абсолютная.
Несмотря на то, что больше они на тренировочных полях для сражения подопытных не виделись, Дзанни оказался неплохим собеседником.
Эти встречи были не одобрены, и таким способом Дотторе сам показывал, кого лучше брать в союзники. Кукла просачивалась сквозь решётки к сидящему за ними клону, ни лицом, ни жестами не демонстрируя радушие. Честно признаться, Дзанни на плечах имел ту же умную голову, как и другие срезы, и был куда изобретательней в идеях, чем предвестник, а вот снести эту голову хотелось в разы меньше, чем другим срезам.
В отличии от них, Дзанни не говорил с ним дерзко и высокомерно. Необычная пассивность не пугала Сказителя и его устраивало абсолютно всё. Только иногда он задумывался, что зря согласился на эксперименты. Он благодарен Дотторе за то, что он его отремонтировал, но высокомерное отношение вымораживало, а жестокое обращение к себе не прощал.
Жестокое обращение не было равно честному отношению, и перед тем, как позволить ему провести самый последний эксперимент над ним и создать механическое божество, хотелось бы проверить на вшивость Дотторе.
Дзанни был его изгоем-клоном.
Он был единственным срезом, от которого пытались избавиться и тем, кто остался в тени.
Сегодняшние слова Дзанни совпадают с тем, что помнит предвестник. У него точно не было удостоверения идентичности, как у других клонов. Кажется, что даже имени не было, а название «Дзета-клон» как будто само собой превратилось со времени в «Дзанни».
Предполагается, что свобода за ответы — это честная цена.

— Я пришёл посоветоваться. Спросить твоё мнение в виду того, что вы один человек.
Сказитель тем временем отвлёкся на поиски чего-то в слоях кимоно, и вскоре извлёк под призрачный лунный свет чёрно-золотые часы.
— Раньше я не обращал внимание на детали. Присмотревшись поближе к часам, до меня не сразу дошло, что у каждого инженера свой почерк. Совершенно разные пути: ищущий истину и изучающий человеческую природу. Тогда у меня возникли подозрения, что всё это не случайность… Продолжая тему устройств, есть у меня одно такое, тебе не кажется оно знакомым? И где Дотторе был примерно четыреста-пятьсот лет назад?

Общение выдалось неактивным, для кого-то — тяжелым от непривычки. Но, самый разговорчивый и главный в разговоре, ни разу ещё не смягчился.
Паузы между разговорами заставляли общительного пододвигаться ближе, и замирать на месте, когда Дзанни продолжал говорить. Это была тайна, касающаяся самого Второго Предвестника; содержимое которой можно было приравнять к личным.   
В этот момент срез начал говорить что-то совершенно противоречащее тому, что прекрасно помнила кукла и он решительно пододвигается вперёд, оставляя между ними считанные сантиметры.
— Если ты отдашь ему моё сердце, скажи…
— Скажи… — Сказитель, находясь очень близко, повторил за Дзанни.
— Господин Нагамаса, и я всегда считали его одним из нас. Ему не нужно ничего доказывать.
После этого вопрос казался закрыт, ведь предвестник вдруг замолчал, прекратив его поторапливать, и немного отодвинулся в сторону.
Эти слова оказали необычный эффект на предвестника. Как будто синее море отходило назад перед предстоящим цунами. Подтянув к себе конечности, он весь сжался и задрожал.
— Дотторе… — дрожащим и злобным голосом позвал Скарамуш, прикрыв глаза.
И уже в следующую секунду вскочил на ноги, выкрикивая данный Второму Предвестнику титул до самого купола собора.
— Дотторе! — в этом крике переплелось возмущение, гнев и обида. На койках встрепенулись люди, пооткрывали глаза дети, и главное надсмотрщик обернулся на них.
— Господа, это нарушение комендантского часа! Люди спят! — выпалил тот, указав пальцем в их сторону.
Фатуи не игнорировали поднявшийся шум, но охранник к несчастью привлёк их внимание и сам навлёк на себя злость, направленную сначала в пустоту, а теперь на него.   
— Хах. Это место — центр помощи больным. Я кричу от боли! — не собираясь отмалчиваться, Скарамуш ответил это также громко, как и прежде, нисколько не сочувствуя проснувшимся и встревоженным от крика людям.
Кажется, что единственный, на кого ему ещё не было плевать, сидел рядом. Затолкав эмоции поглубже, он обратился к другому Фатуи намного сдержаннее.
— Больше нет смысла скрываться. Идём отсюда, здесь пахнет как в катакомбах, когда мы виделись в последний раз, — после этого, словно кого-то преследуя, Скарамуш направился к выходу, несмотря по сторонам.
— Боже сохрани ветер, вы же сами будете отвечать за своё здоровье, если уйдете на горячую голову сейчас! Остановитесь!
Оба Фатуи практически вышли наружу, закрыв за собой дверь, как им обронили это вслед. Не обеспокоенный, но такой кажется дружеский совет. Всё потому, что деревенщина. 
— С нас хватит медицины, — отрезал Скарамуш, потянув обручи двери на себя, и с огромным хлопком закрыл за ними двери. 
На дворе по-прежнему была ночь, для кого-то полная тишины и покоя, а кому-то довелось узнать такое, что уже сна ни в одном глазу. Они видели полную луну ещё внутри здания, а теперь она ещё ближе. Сегодня не было туч, которые бы скрыли этот знак судьбы, но было уже слишком поздно.
— Ничто не вечно под луной.
Скарамуш посмотрел вверх, чтобы убедиться, что луна полная и, обреченно раскинув руки в сторону, обронил неизвестную фразочку его собеседнику. Именно в такие ночи нечестивая душа мечется. Кстати говоря, о душах…
Поблизости оставалась ещё одна неопределившаяся душа. 
— Дзанни, будь готов предоставить мне ответ на вопрос, — заранее предупредил, как будто речь шла о не самой приятной процедуре, но долго вокруг да около ходить он не стал. А главное перед этим приставил указательный палец к своим губам, а губы Дзанни слегка прижал друг к другу. Как будто говорить дальше тоже было опасно.
— Это не требуется. В моей памяти идеально сохранилась ячейка с данными о тебе, — предвестник начал говорить проникновенно, на чистоту, поскольку не боялся смотреть прямо в глаза Дзанни. — Кивни, если да, потряси головой, если нет. Мы идём сейчас в убежище Доктора, за тем, чтобы отправить его душу в ад, или нет?

Предвестник отошёл на шаг назад, давая пространству между ним и Дзанни дышать. Действия извне вынудили притихнуть на некоторое время его словно мышь. Он опустил взгляд в пол и потянулся за своей шляпой, спустив её полностью вниз.

Без неё они как будто были на равных.

— Если бы я хотел тебя убить, стал бы я тебя спасать?

Впервые он заговорил с такой тоской. Слова резанули словно ножом по коже и затронули связь между ними. Было так остро, так болезненно.

— До тебя ведь ещё не дошёл тот факт, что мы вытащили тебя оттуда, рискую жизнью? Позволь всё объяснить. Мой неблагонадежный коллега Чайльд захотел дать тебе свободу, поэтому произошедшее сейчас — это несанкционированный побег. Ты в клетку больше не вернёшься. Уж я об этом позабочусь. Теперь насчёт того, зачем тогда я всё это устроил. Я скажу тебе это всего один раз — ты лучше него. Ты не заносчивый как остальные Дотторе, Дзанни. Ты рассказал мне настоящую правду. Даже в мире, сплошь сотканном из коварства и силы, правда высоко ценится. Неужели всё ещё считаешь меня предателем? Толку мне от этой сделки было мало. Я захотел сделать это просто потому, что мои интересы переплетались с ними. Только твои знания были причиной, по которой я туда сунулся и прыгнул выше головы Второго Предвестника. Раньше ты мне напоминал тот угнетенный отросток, которому другие растения мешают цвести в естественном отборе. Можно было пересадить такое растение на улицу, но если оно бы не выжило — это было бы сделало меня таким... несчастным. Заставить тебя отдать мне свою душу? Видимо, произошло небольшое недоразумение. Ничего страшного, я и сам поддался тому, насколько вы похожи. Но теперь я вижу — ты лучше их. И можешь отомстить им за то, что заперли тебя в клетку, если захочешь. Ну как, ты идёшь?.. Забыл тебе сказать, что у меня заготовлен для тебя подарок — мы скорее всего больше не увидимся. Для уточнения, ты же вроде всё отлично запоминаешь, что слышишь? В таком случае, ты должен знать, что ты можешь выходить из приюта и посещать местную библиотеку. Заправляет ею Пурпурная Ведьма, которую ещё называют гением. У тебя в распоряжение будут тысячи книг, и никто не запретит тебе туда входить. Это мой совет, сходи туда, если хочешь узнать побольше интересного о мире.