***Мондштадт. Примерно полгода назад до основных сюжетных событий.

Новый день встречал окрестности Мондштадта яркой солнечной позолотой, что красочно, медленно, тягуче, разливалась по верхушкам ещё просыпающегося темнохвойного леса. Меня встречало ранее утро, ласковый гомон птиц и...
- Как не высохла?! - все ещё кутаясь в старенький плащик, ежесекундно натягивая на оголяющееся костлявое плечо сползающую ткань, переступая с одной босой ноги на другую, с явными нотками отчаяния в голосе, воскликнула моя ещё не рассчесанная со сна персона. Сегодняшний день был слишком важным в короткой жизни девочки-подростка в моем лице, чтобы начаться именно так, однако, почему-то начался. От волнения тут же вспотели руки, стало ещё более холодно и зябко. Одиноко. Остро. Глаза с искрой мольбы поглядели в далёкое небо, где красной полосой на горизонте раскинулся восход, показавшийся огромной лентой-драконом, враньё конечно, но так было полегче побороть неуверенность.
- Дедушка Моракс, помоги мне ещё один, самый последний разочек, совсем капельку. - и указательный палец почти соединился с большим, обозначая меру небесной манны, которая требовалась от архонта. По-хорошему, тут бы руки в стороны раскрыть, да грузить бы телегами удачу в мои неудачи, но...
- Ладно, все хорошо, надо успокоиться! - я попыталась совладать с собой и припомнить, что говорилось в сворованной "чудо" книжке с громким названием "Приметы, да народная мудрость - ваш ключ в счастливую жизнь и благоденствие.", да-да, на тот случай, если вдруг дедушка будет слишком занят спасением мира и все такое...
- Ладно, про не высохшую одежду ни-че-го... Она ведь не мокрая же? - усевшись на корточки, высвободив толстый том сочинения так и не получившего известность автора, по-моей вине, листая шуршашие страницы произнесла я с явным облегчением. А дело ведь было как? Караван, что ехал в Мондштадт из Ли Юэ, на середине пути подвергся нападению разбойников, что стало знаком для меня о том, дескать пора заканчивать пользоваться расположением ни в чем не повинных людей и отправляться в путь одной. Снова. Как всегда. Обычное дело. Так вот, был в том караване некий молодой путешественник, что часто на вечерних привалах рассказывал невероятные истории из личных странствий, да хвастал книгой, которую написал за годы скитаний. С пылом влюблённого, автор данного произведения письменности утверждал, что дескать собрал множество различных примет, на все случаи жизни, которые помогут любому желающему, за определенную сумму, избежать ряда неудачь и добиться небывалого успеха, просто соблюдая ряд примет, да придерживаясь наставления народной мудрости! Конечно, в хаосе происходящего, под шумок так сказать, грех было не взять ценное руководство в "новую" жизнь, тем более, когда книга безжалостно валялась на дороге возле моих ног и ее могли повредить в пылу сражения. Вообщем, мне сам бог велел брать и бежать.
- У него и так все хорошо! Он себе ещё одну напишет, ещё получше! А без меня, всем в караване сразу легче стало, так что, кому книга нужнее? Кому топать в никуда одной-оденешенькой? Вот и я так решила... - совесть, естественно была против, но моя голова уговаривала ее пусть криво и не очень убедительно, но упрямо, при этом усердно изучая "своды вне гласных правил", тут же помечая угольком те, что могли пригодиться тогда, когда нужно будет ступить на землю славного Мондштадта.
Именно поэтому, добравшись до города свободы, мне было крайне важно соблюсти все эти тысячи "условностей", что сулили избавление от проклятья.
Именно поэтому, ещё с вечера я намылась в одном из водоемов, натирая кожу песком с жёсткими обрывками трав до скрипа, а потом, ещё долго сушила и прочесывала пальцами непослушные пряди волос. Выстирала поношенную одежду и разведя костер, скудно поужинав печеными яблоками, легла спать, понадеявшись, что к утру надену сухое и чистое белье, поскольку священное пособие гласило - "Едва солнечные лучи коснутся крыш домов, отринув все плохое, освободив разум от прошлого, облачившись в новую, чистую одежду, стань перед воротами города за двести шагов". Собственно, наскоро умывшись, натянув все ещё противно-влажные кофту с шортами, сложив пыльный плащ в заплечный рюкзачок, вопреки желанию укутаться в него с ног до головы, боясь опаздать, заспешила худой, чуть нервной, несуразной тенью к мосту с которого и должен был начаться мой путь! Моя новая жизнь!
Дыхание сбивалось в клочья! Шаги выходили робкими. Колотилось в груди заполошенным воробьем сердечко! В глазах застыло изумление, а трепетная радость пробивалась даже сквозь дрожь ресниц, что ложилась густыми полосками теней, но даже и они не смогли скрыть эмоций в яркой грантовой радужке.
Прежде, я не приближалась к Мондштадту так близко, лишь любовалась издали и вот теперь, столица свободы, вина, песен и вольной жизни буквально потрясла юное воображение!
Лизнуло пожаром лучей яркие крыши домов солнце, отразилось мерцанием золота в стеклах домов, а мне от восторга и завораживающей картины увиденного, хотелось плакать! Девчонка, наивная девочка...
"Закрыв глаза, преклони голову в знак уважения к новому месту, поприветствуй его, заручись покровительством, а затем, резко обернись назад и плюнь через левое плечо, выражая презрение к прошлым неудачам, отрекаясь от всего плохого, что все ещё может следовать за тобой по пятам, путник."
Шепча себе под нос заученные наизусть выдержки из книги "О счастье", крепко зажмурившись, молитвенно сложив ладони, как и было написано, я горячо, со всем благоговением, восторженно поприветствовала Мондштадт, попутно попросив, чтобы архонт Барбатос оказал мне свое всяческое расположение и после, развернувшись от души так, плюнула...
Раздавшийся совсем рядом возмущенный возглас заставил меня в недоумении, а затем и страхе распахнуть глаза... Передо мной, багровый от ярости, стоял очень высокий, толстый и злой дядька, на жилетке которого красовался не самого приятного вида плевок.
- Ах, ты негодник! Да, я тебя, сейчас! - негодующе прорычал мужик наступая на мою вмиг ссутулившуюся фигурку, хватая за плечо.
- Ой! П-прос-стите, й-я с-сейчас в-все вытру! Э-это в-вышло с-случайно! - заикаясь что-то пищала ярковолосая фигурка, моя то есть, моля пощады, судорожно непослушными пальцами доставая обрывок ткани из мешочка, поспешно удаляя "прошлое" с очень недовольного "настоящего".
- Я тебя запомнил. - произнес разжавший свою железную ручищу мужичище возвышаясь надо мной исполином, окатил недобрым взглядом и пошел в город. Я же на подкосившихся, ослабевших ногах, осела на брусчатку, медленно моргая, постепенно отходила от волны накрывшего ужаса и потрясения. Впрочем, было самое время, все равно, упасть на холодные камни, поскольку в голове всплыл следующий фрагмент назиданий.
"Затем, встаньте на четвереньки и не глядя вперёд, лишь перед собой, ползите к городу до тех пор, пока не упретесь в обувь первого встречного, именно с нее пыль должна покрыть вашу голову. Именно этот способ наиболее способствует великому промыслу вселенной о вашем благополучии."
Среди множества различных вариантов подобного плана, для "правильного" вхождения, в данном случае, этот вариант показался мне наиболее подходящим, да и время стремительно бежало вперёд, а промедление грозило провалом!
Именно поэтому, встав на четвереньки, тихонько ойкая и шипя сквозь зубы, когда в ладони и тощие коленки упирались мелкие камешки, царапая нежную кожу, наплевав на свой весьма странный вид, да позабытое чувстово гордости, все во имя высоких мечт! Упрямо заспешила к заветной цели! Пока...
Пока перед носом не показались начищенные мужские высокие сапоги. О, чудо! А то, в какой-то момент, показалось мне, что мост бесконечнен и путь мой по острым, ранящим граням ни когда не закончится! Не теряя времени, я поспешно ткнулась лбом в чужую обувь и как умела, со словами,
- Мир, благоденствие и процветание Мондштадту и Вам господин! - смахнув ладошкой невидимую пыль, нанесла ту себе на взлохмаченные волосы. Вдох - выдох. Неужели получилось? Неужели удалось?! Это что же, теперь можно встать и просто пойти в город? Да?
На худеньком, бледном лице, где особо выделялся острый подбородок, расцвела глупая полуулыбка. Я подняла голову и мои яркие, счастливые глаза снизу вверх пробежалась по статной, высокой фигуре молодого человека, слегка зацепились за строгие черты лица, обожглись о пристальный взгляд и очень растерялись, запутались в его ярких, огненно-красных волосах. Улыбка таяла. Лицо бледнело.
- Проклятье! - вырвалось само собой на выходе, а глаза, словно не в силах оторваться, так и залипли в ярком цвете волос. Дорогая одежда, жёсткая линия губ, что носила характер неудовольствия, все это осталось словно бы не замеченным.
- Бездна побери. Да, он рыжий! - и от осознания сего факта, хотелось побиться головой о булыжники мостовой, что не казались теперь прям уж такими не привлекательными.
"При входе в город, остерегайтесь людей с рыжими или красными волосами, старайтесь обойти их стороной вплоть до того момента, пока ворота города не окажутся у вас за спиной. Если же вам случится завидеть издали таких людей, плюньте им в след, чтобы удача не покинула вас."
Помнится, читая эти строки, ещё тогда, по пути в Мондштадт, была крайне возмущенна подобным отношением к носителям рыжих и красных волос. "Вот точно, с кем-то из таких вот, как я, что-то не поделил" - подумалось с издёвкой, а вот теперь, по всему выходило, что...
Здравомыслие и строгий вид почетного господина возымели должный эффект.
- П-прос-стите. - заикаясь, начала я в который раз, неуклюже поднимаясь на ноги, теребя в руках мешок, который тащила с собой в одной из рук, пока ползла.
- Й-я... - глаза лихорадочно метались по сторонам, словно ища подсказку, в то время, как сама переступая голыми ногами на месте, тихо и невразумительно что-то мямлила.
- Я, к- кольцо п-потеряла. И-искала е-его, а тут В-вы. П-прос-стите. - и боком-боком обойдя высокого, уж порядком выше меня, господина, попыталась пройти поскорее мимо стражи. Что там говорилось, плюнуть в след? Какое там! Тут же вспомнился усатый дядя, что обещал запомнить мою скромную персону и желание повторить опыт улетучилось безвозвратно!
- Эй, ты, стой! - произнес один из стражников, а я тут же поникла головой, машинально втянув ее в плечи и чуть сгорбилась, со всем видом мученика, неохотно поплелась к одному из служителей закона, отойдя от рыжеволосого господина едва ли на пару шагов.

Отредактировано Vermilion (2022-01-24 21:28:10)

Подпись автора

"Не можешь прекратить безобразие - возглавь его!"

[AVA]https://forumupload.ru/uploads/001b/5c/7f/68/t61236.jpg[/AVA]
- В-вы, это м-мне? - с отчаянием пролепетала, впрочем, не надеясь на чудо. Как приказали, я сделала несколько шагов в направлении к блюстителю порядка, вот только вышли они какие-то крошечные, отчего, меня окатили волной едва сдерживаемого раздражения.
- Ты видишь тут кого-то ещё? - строго произнес страж, явно пребывая в довольно нервном и далеко не радужном настроении, кидая на высокого, словно выточенного из холодной стали господина опасливые взгляды.
"Да. А как же он?" - эхом аукнулось в голове что-то далекое, скрытое за семью печатями, немного дерзкое и тут же, снова похоронилось на самом дне моей жалкой натуры, стоило мазнуть по статной фигуре аристокра взором. Аура у этого типа так и рвалась с привязи чем-то подавляющим, грозным, яростным, хотя, возможно, это было лишь мое больное восприятие момента.
Словно у такой бродяжки, как я, имелись хоть малейшие шансы сбежать, доблестный охранник врат крепко ухватил меня за  руку, чуть выше локтя, заставив тихонько вскрикнуть и рывком сократил расстояние, заставив голову мотыльнуться всполохом огненных, бардово - красных прядей, весьма безвольно.
Для здорового мужчины такой простой захват - пустяк, поглаживание, а вот для меня, весьма болезненная процедура, точно останется большой, черный синяк.
"А понежнее нельзя?" - искорка возмущения, что тут же погасла.
Глаза невольно защипало от слез, пришлось несколько раз сморгнуть прозрачный биссер, что выступил на ресницах, чтоб уже в следующее мгновение ошарашенно вскинуть взор ставших огромными озёрами глаз, в которых плескался страх и отголоски паники.
- Й-йя н-ничего н-не к-крала! - голос слушался плохо, я снизу вверх заглянула в лицо блюстителя правопорядка, но его выражение доблести на мужественном профиле осталось непреклонно, да и меня не удостоили взгляда, ведь патрульный взирал вовсе не на меня, явно пытаясь доказать высокородному мужчине то, что не просто так получает жалование, а ещё, кажется он был очень рад тому, что ему под руку подвернулась именно я.
- Г-господин. - тихо, сдавленно просипела, окатив аристократичную фигуру ярковолосого незнакомца испуганным и умоляющим выражением глаз. Киноварь и густое вино. Крошево осколков и притягательные бездны, алой, бушующей вязкой глубины. Хрупкое стекло и закалённое железо. Рваные судорожные глотки кислорода и ровный стук чужого сердца.
Губы предательски задрожали. И без того бледное лицо стало совсем бескровным, тощим и словно ещё острее, угловатее.
Мужчина стоял совсем близко и оттого, казался ещё более устрашающим в своей граненой, словно бы резкой красоте. А глаза, они словно врата в кипящую бездну, были столь же яркими, темными и полыхающими, отчего, мое тщедушное тельце задрожало сильнее, от одной мысли, что этому господину я случайно могла перейти дорогу - подкашивались колени, поэтому, длань закона очень удачно поддерживала сейчас мое ослабевшее тельце. Нет худа, без добра, пусть даже в данной ситуации это был весьма сомнительный плюс.
- П-поверьте, й-йя н-ни в ч-чем н-не виновата! - и мне, кажется, снисходительно поверили, озвучив довольно приятным, пусть и сдержанным тоном палача, что вины моей нет, однако, на этом утрешняя полоса неудачь не изменила себе.
- Это мы проверим в допросной. - перебил невнятные мои речи храбрый страж и кажется, был очень не против скрыться с глаз господина Рагнвиндера немедленно.
- Простите, сэр Дилюк, нужно установить личность данной особы, я должен идти не медленно и исполнить свои прямые обязанности. - быстро отдав дань уважения кивком, прикрываясь мной, словно щитом, сей славный блюститель закона заспешил прочь. Шипя от каждого камушка, что беспощадно врезался в голые ступни, спотыкаясь, пока патрульный тащил меня увлекаемую стальной дланией к главному зданию правопорядка, пыталась унять башенно и трусливо бьющееся сердце. Ни яркое солнце, что ласкало оранжевую черепицу крыш, ни красивые лавочки с милыми и зазывающими названиями, ни клумбы с ароматно пахнущими цветами, ничего этого я не замечала, лишь пелена из слез, которые сами собой катились из глаз, застила мой торжественный вход в город свободы.
Кажется, в столь ранний час в здании Ордо Фавониус власть имущим было не до меня, вероятно, что-то важное стряслось перед нашим приходом, а потому, до выяснения обстоятельств, мою  зареванную личность с опухшими глазами и красным носом попросили сопроводить в тюремную камеру.
- П-погодите! Но... Но, как ж-же это?! - однако, закон есть закон, а потому, дождавшись лишь сочувствующего взгляда уже какого-то другого стража, что осторожно повел "подозреваемую", то есть меня, в стылые стены камеры для заключённия под стражу, поникнув головой, покорно приняла очередное поражение. К слову, мой мешок был изъят, как позже выяснится, книга, которую я украла, была внесена в список разыскиваемых вещей, видимо автор данной "душеспасительной" продукции, весьма дорожил шедевром своего пера и уже успел побывать в Мондштадте прежде меня.
Холодная. Темная. Устрашающая. С железной дверью и решетками вместо окон, камера встретила мое одиночество оглушительным молчанием и моими же всхлипами, которые глухо отражались, пока не затихли. Даже бледный, проникающий внутрь свет, казался лишь весточкой с того света. Да, пусть я не совершила каких-то жутких злодеяний, но с уровнем 'погибелей", преследующих меня, словно родная тень, верить в светлое будущее не было никаких моральных сил. Надежда так скоро угасла, словно ее и не было, ввергая в привычный поток депрессивного уныния.
Я устала. Дрожала от зябкости и холода, словно какая-то приблудная котёнка.
Сжавшись в комок, усевшись в углу камеры, обхватив ноги руками, словно желая отгородиться от всего мира, спрятала перепачканное лицо, уткнувшись горячим любом в острые, поцарапанные колени.

Подпись автора

"Не можешь прекратить безобразие - возглавь его!"

- Поднимайся. - сквозь скрежет железной двери, услышала я мужской ровный голос, бесстрастный и лишенный пустых эмоций. Наверняка, сложно остаться эмоционально живым, когда каждый день сталкиваешься либо с преступниками, либо с последствиями их злодеяний. Людские души имеют свойство черстветь, а если сердце живое и способно чувствовать - не избежать ран, ведь порой, даже взгляда хватает, чтобы пронзить невидимую, но такую ощутимую материю, стреляя "удачным" словом на поражение.
Ноги затекли и встать удалось не сразу, неприятное покалывание прошивало насквозь, вплоть до зубного скрежета.
- Пошевеливайся. - проговорил хмурый страж правопорядка, под локоток выдворяя мою тощую фигуру из мрачной клетушки, где на входе ожидал уже знакомый блюститель закона, приведший меня в штаб Ордо Фавониус.
- Следуй за мной. Тебя следует допросить. - сухо и раздраженно проговорил, тот, коротким жестом приглашая пройти вперёд. Мысли путались и терялись в догадках о том, как много известно организации Мондштадта о моих, пусть и мелких, но кражах, правда совершенных совершенно в других местах.
"Я не виновата", "Я ничего плохого не сделала" - тысячи оправданий даже для меня звучали крайне неубедительно, нелепо в том случае, если орден занает обо мне ВСЁ. Хотя, разве это преступление - взять вещь или хлеб, чтобы жить?
Звуки шагов отражаясь от стен, возвращались глухим, сырым эхом, пропитанным плесенью. Мой надзиратель щёлкнул замком очередной двери и мы очутились в ярко освещённом помещении. Свет тут же резанул по глазам, заставляя подслеповато прищурился, поднося связанные руки к лицу, чтоб зрение смогло привыкнуть.
Мужской приятный и вроде бы знакомый голос, где-то я его точно слышала, окликнул охранника, заставляя меня посмотреть в сторону.
- Да, господин Дилюк, ведём подозреваемую в допросную. - тут же подобрался патрульный и словно роста прибавил или это я слегка ссутулилась при появлении данного ярковолосого незнакомца?
- Что? Невиновную? А как же книга "Приметы", которая была похищенна по заявлению господина Аристарха? - немного растерянно, неуверенно попытался возразить мой надсмотрщик.
- К-как я с-себя чувствую? - от удивления тонко пискнула я, даже волнения в голосе не было, но вместо него , глядела на высокого, статного молодого мужчину во все глаза. Да, это был без сомнения тот самый ярковолосый незнакомец, встреча с которым имела место быть ранним утром. Сейчас, стоя межу охранником и обладателем рубиновых глаз, которые казались ярче за счёт красных волос, даже не знала, кого стоит бояться больше.
- Н-нет, ничего такого. - пробормотала и не то, чтобы громко, не понимая как себя вести и что говорить. Ну, если посудить, холодная и темная камера ведь не относится к плохому обращению? Захотелось нестерпимо нервно почесать руку, но крепкие веревки надёжно сковывали вредную привычку, оставалось лишь опасливо коситься на двух мужчин, да нервно теребить край жилетки.

Отредактировано Vermilion (2022-07-06 19:07:14)

Подпись автора

"Не можешь прекратить безобразие - возглавь его!"

Вы знаете, что такое быть зажатым между молотом и наковальней? Если вам этого не случалось испытать - прекрасно, поскольку чувство это не из приятных!
"Пожалуйста, дедушка Моракс, упаси меня от новых бед, я тебя очень, очень прошу! Может ты заберёшь меня отсюда, а? Я ведь не самое худшее, что могло случиться в твоей архонтовой жизни!" - не смея открыть рот в свое оправдание, оставалось лишь неслышно взывать к покровителю Ли Юэ, ищя защиты. Правда, вряд ли столь  могущественный покровитель в живом или мертвом обличии слышал вопли наземной, незадачливой букашки. Кого она вообще волнует?
Несмело я поглядывала на разговаривающих, казавшихся при своем росте, каменными изваяниями, отчего, приходилось немного задирать голову вверх, а потом быстро опускать, когда кто-то кидал в ответ незаинтересованный, либо строгий взгляд.
Понятия не имея, кто такой господин Дилюк, так звали ярковолосого высокого молодого человека, я каждой клеточной своего тела ощущала его давящую энергетику наделенную властью. Да, аристократ с виду, но одновременно тот,  кто имел право требовать что-то свое от главного штаба правопорядка и казалось, если требования этого молодого мужчины останутся неудовлетворены... Прямо здесь и сейчас, стены тюрьмы разберут по кусочкам силой негодующего взгляда. Оба охранника заметно нервничали отвечая на ряд заданных господином Дилюком вопросов, однако, их рапорт выглядел неубедительным лепетом под ироничным взглядом миндального амаретто.
- Я ее не к-крала... - на новый вопрос, заданный холодным прямым тоном, робко промялила, сцепив до боли пальцы рук меж собой, отчего-то взгляд снова выцепил жёсткие веревки след от которых багровел на тонких запястьях.
- На л-лагерь н-напали монстры... Я... Я... Я просто з-захватила к-книгу с собой, б-боясь, что во время с-сражения ее испортят. - в носу защипало, неловко, я потёрла нос, опустила расстроенный взгляд, скрывая выступившие на ресницах слезы.
- Я т-только с-сегодня прибыла в ваш г-город. Я с-собиралась ее в-вернуть. - конечно нет, последнее не входило в мои планы, однако, после произошедшего неудачного "знакомства", лишившись надежды, остаться без книги не казалось чем-то страшным - все равно, мне уже ни что не поможет.
"Неудачница! Дрянь! Воровка!" - тут же загудело в голове знакомыми голосами прошлого, но вопрос все того же ровного голоса разогнал накатываюшую волну воспоминаний, мрачных, как моя жизнь.
- Я из Л-Ли - Юэ, г-господин. Я п-путешествовала в М-Мондштадт. - голос вышел тихим и надтреснутым, как на зло, в горле появился ком, который перешил и мешал говорить. Не предавая значения моим словам, один из стражников перебил не смелую речь, решив, что в допросной моей личности самое место и продолжил диалог по поводу имущества господина Дилюка, всем своим видом выказывая, что уж проблема ярковолосого господина - на самом первом месте и, конечно, доблестная стража печется о сохранности ценного груза. Грохот с улицы заставил умолкнуть всех одновременно и по тому, как наливались грозовыми раскатами глаза высокого красноволосого аристократа, мне становилось ясно, что произошло что-то непоправимое. Увлекаемая одним из стражников, очутилась на улице, застав картину растекающегося кровавой лужей вина... Теплый ветерок донес аромат терпких, пряных нот до моего обоняния, сладковатых и спелых, невольно захотелось сделать хоть глоточек чудесного напитка, вот только... Зря господин Дилюк проявил сочувствие ко мне, зря, за что тут же поплатился потерей ценного и дорогостоящего груза. Действительно, как, как к безднам и звёздам могла треснуть и разбиться качественная тара для дорогого напитка? А я вот знала "как", это всё моё неведомое проклятие, а потому, чувство сожаления и вины, вновь затопило изнутри, обрушиваясь грузом на хрупкие, острые, худые плечи.
"Простите, господин" - подумала, ощущая вдруг бесконечную усталось, смотря себе под босые ноги, пыльные и перепачканые. Дальше начался разбор полетов, в котором я, к счастью, не участвовала, поскольку попавшие под горячую руку охранники спешно передали мою личность в другие руки с коротким пояснением, откуда я уже и направилась прямиком в душную допросную, к счастью, моему жалкому виду и рассказу поверили и составив протокол, отпустили.
Был уже знойный полдень, когда штаб Ордо Фавониус распахнул передо мной свои не гостеприимные двери, наконец-то отпуская из цепких лап провосудия. Куда податься и пойти, честно признаться, я не знала. Все вокруг казалось красивым, ярким, но таким незнакомым, чужим, а осадок от утрешнего мероприятия не добавлял сил и уверенности, однако, нужно было как-то заработать местной валюты и хотя бы поесть, для начала. Весь день прошел на ногах и в скитаниях - в самом начале, я напросилась помогать одному из торговцев овощами, однако, из рук все валилось, поэтому, в конец осерчав, мужчина попросил меня удалиться от его ларька. Следующим этапом чудовищного, да, даже у меня случались дни крайней степени отвратительности, невезения, стало навязывание себя в роли помощницы в одном из заведений выпекаюшим сдобу и хлеб. Все было предельно просто - вытащить хлеб когда зарумянится корочка, казалось бы, какие могут возникнуть проблемы? Но, они возникли, поскольку не заметив как, я заснула, хотя показалось, что всего лишь на миг прикрыла глаза, ну и конечно же, целая партия выпечки попросту подгорела...
Вечер расправил крылья темными красками. Стало прохладно и свежо. Ветер трепал густые непослушные, жёсткие пряди, швыряя в осунувшееся лицо. Не ориентируясь в незнакомом городе, уставшая, грязная, выбившаяся из сил и морально уничтоженная, я сидела на крыльце какого-то здания, размазывала слезы бессилия по грязному лицу и отламывая кусочек за кусочком, ела горелый хлеб. Жизнь казалась ещё отвратительней, чем прежде, она без стыда и зазрения совести, разбивала вдребезги мои чаяния и надежды.

Подпись автора

"Не можешь прекратить безобразие - возглавь его!"

[AVA]https://forumupload.ru/uploads/001b/5c/7f/68/t868853.jpg[/AVA]Грустными глазами по темным углам безлюдных улиц почерневших от сумерек, смотрела на меня какая-то обречённость, закрадывалась шуршанием сухих листьев в подворотне в обострённое сознание, словно ждала я чего-то,  хотя ничего положительного от утерянного безвозвратно дня ожидать уже не приходилось. Заметно похолодевший воздух, заставил вспомнить о своих скудных пожитках и едва протянув руку, я наткнулась в потьмах на что-то мягкое и пушистое. И явно это был не мой заплечный мешок. В первое мгновение, сдержав вопль, отшатнулась, но услышав жалобное "Мяу" догадалась, кто незаметно, мягкими шагами, оказался рядом. Продолжая всхлипывать, осторожно дотронулась до мягкой шерстки ночного визитера, почувствовав, как чей-то шершавый язычек щекотно касается пальцев, что пахли хлебом. Хихикнула тихонько, глупо улыбнувшись. Угловатой тоненькой фигуркой сидя на поскрипывающем жалостно крыльце от каждого шороха, поджала озябшие пальцы на ногах, пытаясь согреть - не помогло, вечер дышал прохладой и касался моей кожи своими зябкими ладонями.
Увлеченная новым занятием, позабыв, что собиралась достать старенький плащ, отщипнув кусочек от оставшейся корочки, протянула котенку. Тот фыркнул, глянул крупными глазищами, что сверкнули в темноте и принялся хрустеть не самого аппетитного вида хлебобулочным изделием - наверняка был голоден не меньше меня, раз столь скудное угощение пришлось ему по вкусу.
- Эй. - разрушил тишину безлюдной улицы приятный мужской голос, хоть нотки уверенной стали были завуалированы и смягчены, словно нож убранный в ножны, но по коже пробежался волной мурашек холодок от одного его касания моих ушей. Вздрогнула и тут же перепуганным воробушком всполошившись, хотела было встать, но занемевшая нога повиноваться отказалась, отозвалась колющей неприятной болью, а потому, едва привстав, я вновь шлёпнулась на ступеньку, в попыхах пропустив какой-то вопрос, который задала возвышающаяся напротив фигура. Важная фигура. Наверное.
В этом мире, любая личность казалась важной, любая, кроме меня.
Котенок, что крутился возле босых ног, зашипев от испуга, надулся меховым шариком и шмыгнул куда-то меж досок.
- Ч-что? - пролепетала невнятно и икнула. В горле помимо слов, застряли хлебные крошки и до сих пор мучающая жажда нашла самое подходящее, конечно нет, время, чтобы обозначить себя.
- А... Это... А у в-вас, ик, тут ночью с-сидеть нельзя, ик? - почему-то говорить, что где сижу я и переночевать готова, язык не повернулся, мало ли, какие законы в городе свободы? Вдруг, снова посадят в холодную темницу?
Впрочем, в преддверии ночи, этот вариант уже не казался мне самым наихудшим, ведь там хотя бы кормят и есть тюк с соломой... А сейчас, в наличии имелась лишь жалкая я и старое крыльцо.
Похлопала костлявым кулачком по груди, пытаясь унять дурацкую икоту. Пару раз открыла и закрыла рот, издавая сип, словно кто-то продувал трубы, вместо того, чтобы произнести нормальную речь.
Где-то в доме зажёгся свет, разгоняя по касательной сгущающиеся сумерки, подсвечивая ласковым, жёлтым, теплым цветом лицо мужчины.
Кажется, момент выдался весьма впечатляющим. В немом удивлении я взирала снизу вверх на статную фигуру господина Дилюка, чье лицо в ракурсе игры теней и света, словно вырезанное из несуществующей материи, отличаяясь резкими и правильными чертами, притягивало взгляд, а яркие волосы лишь добавляли акцентов в эту аристократичную породу. Он был чертовски красив, кажется так говорят о тех, чей внешний образ носит в своем отражении что-то фатальное, роковое?
- Это вы? - от растерянности, даже заикаться перестала, а последующая реплика со стороны сэра Рагнвиндера стала самым весомым тому подтверждением. Он. Точно он. Виновато опустила взгляд, ссутулилась, словно могла уменьшится в размерах ещё сильнее и втянула в плечи голову, по привычке.
- И-извините, господин. Это в-все вышло случайно... - что я умела хорошо, хотя скорее, это было уже дело времени и жуткого невезения, так бесконечно извиняться и оправдываться, чем и занялась, ведь именно такой реакции обычно ждали окружающие от вечно всем мешающей жить меня?

Подпись автора

"Не можешь прекратить безобразие - возглавь его!"

[AVA]https://forumupload.ru/uploads/001b/5c/7f/68/t322144.jpg[/AVA]
На меня уставились в упор глаза незнакомца,  словно решая, делать контрольный выстрел или нет. В темноте подкрашенной тусклым светом из окна, они казались темными, как омуты, радужку почти не было видно, но я прекрасно помнила, что днём в ней отражался яркий цвет рубинового заката, а зрачки лишь казались сумрачными безднами в которых, словно скрытые толщей воды, ворочались какие-то мысли. Нарочито расслабленная поза и чуть склоненная на бок голова, эта лёгкая небрежность в выбившихся длинных прядях волос, могли сбить с толку, но прищур, словно у хищного кота, что заприметил мышку, о да, сравнений моей фантазии было не занимать, все это носило характер привлекательно - опасный, а я лишь таращилась на ярковолосого мужчину, пытаясь предугадать, что же меня ждёт на этот раз.
- Я... не то чтобы хочу остаться... - почти перестав заикаться, наконец, членораздельно произнесла, все же, спокойное и уверенное поведение господина Дилюка, его, пусть и нагоняющий дрожь голос, имели ещё и эффект успокаивать, стоило лишь осознать, что мужчина зла мне не желает.
- Мое имя... Оно... Меня... Миль зовут... Вермильон, то есть... - услышав заминку в обращении мужчины, выпалила я, правда конец фразы получился совсем тихим, поскольку начав говорить, где-то посередине успела передумать, вспомнив, что ещё меня называют "Неудачницей, Заразой, Проклятьем, Дрянью", к концу предложения окончательно решив, что вряд ли аристократ вообще интересовался именем и обращения "Мисс" было вполне досточно, зажевала остаток фразы. От неловкости и волнения, снова зудела кожа, словно под тонкий ее покров запустили противных букашек, которые блуждают по телу и мешают жить. Привычным жестом почесала руку, оставляя бардовые полосы, стараясь сделать это незаметно, вдруг молодой господин решит, что я какая-то больная или часоточная и его милость смениться на какую-нибудь карательную миссию? Например, меня отправят в больницу, где будут поить горькими лекарствами и прикладывать подорожник от всех бед? Да с моим уровнем везения, ожидать от подобного мероприятия можно было чего угодно с самым плачевным финалом...
Откровенно говоря, в сегодняшнем, почти утекшем в невозврат, дне, господин Дилюк, аристократ, изысканный костюм которого даже к концу утомительного дня выглядел ни капельки не замято и все так же дорого, вопреки всем клятым приметам, будь они не ладны, оказался единственным хорошим происшествием настигнувшим меня в городе вина и песен.
- Я, не пью. - озадаченно откликнулась, изумлённо распахнув глаза, что на усталом, худеньком лице, казались чайными блюдцами. Не совсем понимая, на что намекает уважаемый гражданин города - ни как не могла сопоставить себя и распивающих хмель мужчин так, чтоб у нас в итоге получилось что-то общее.
Подумав ещё пару мгновений, добавила,
- Да и пою я, честно сказать, очень не очень... - кажется, снова что-то не то ляпнула, поскольку, мне показалось, что выражение аристократичного лица стало таким... Таким... Странным. Во всяком случае, считать правильно мимику с благородного лика я не смогла, но чувствуя макушкой, что что-то пошло не так заспешила, немного путаясь и сбиваясь, словно вот прямо сейчас господин Дилюк  мог передумать и оставить "помирать" на ночных улицах девочку - замарашку.
- Нет-нет, я вовсе не хочу т-тут оставаться! Ночлег? О, это было бы весьма щедро с Ва-вашей стороны! - порывисто поднялась со ступеньки, сложила тонкие ручки в умоляющем жесте, нервно комкая пыльный дорожный мешок, который смотрелся полупустой тряпочкой.
- Я не испугаюсь пойти с вами. - и даже утвердительно тряхнула головой, выражая свою полную готовность, отчего мои непослушные и непокорные жёсткие спутанные пряди волос, что потеряли последнюю резинку где-то в пути, волнообразно качнулись и вновь растрепаным гнездом воцарились на непутёвой голове.
"Скорее, это вы, добрый человек, окажитесь в беде, рядом со мной".
К счастью, жизнь ещё не сталкивала меня с теми, кто имел в своих мыслях не самые чистые и целомудренные намерения, а потому, проведя бОльшкю часть скитаний в одиночестве, мало имела представлений о данного рода развлечениях со стороны взрослых мужчин.
Заметив на себе очередной оценивающий цепкий взгляд, приправленный в этот раз заметным прищуром, что по ассоциациям можно было сравнить с крепким кофе присыпанным корицей, жгучим и пряным, и неодобрительным, невольно опустила глаза, разглядывая свой наряд, ставший за сегодня не самым чистым, хоть в сумерках толком ничего рассмотреть не удалось, это были скорее предположения на фоне ощущений,
- Я... Немного испачкалась. - и снова нотки оправдания, и руки мешают, комкают нервно мешок, сжимая ткань крепко длинными пальчиками.
- Вы... Так ... Так на меня смотрите. - и крайняя неловкость за свой внешний вид, словно от меня и вправду могло что-то зависеть в стечении обстоятельств.
- А, можно мне котенка взять с собой? - тихий приглушённый "мявк" со стороны дырки в одном из ящиков, что теснились возле стены, красноречиво напомнил, что в этот вечер ни я одна осталась голодной, холодной и сиротоиво-неужной никому в этом огромном мире.

Подпись автора

"Не можешь прекратить безобразие - возглавь его!"